МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр| МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр |
Учебные курсы по иудаике |
Лекция 1. Введение
Отрывки из Второй книги Шмуэля в данном курсе цитируются по переводу Давида Иосифона, но в некоторых случаях автор пользуется собственным переводом. /Прим. ред./
В предисловии к курсу лекций по первой книге Шмуэля мы уже говорили, что книга Шмуэля разделена на две только для удобства, а на самом деле – обе ее части – это одна книга. Поэтому форма лекций по книге второй книге Шмуэля будет той же, что и в лекциях по первой книге Шмуэля. А именно: мы ограничимся чтением отрывков, и разбором того, какова главная мысль отрывка, к чему ведет автор, каково место этого отрывка в книге, каков урок этого отрывка. Разумеется, нам не обойтись без примечаний, касающихся реалий, на фоне которых происходят события. При изучении этого курса следует постоянно держать перед собой открытую книгу Шмуэля. Мы, конечно, будем приводить разбираемые отрывки, но намного лучше будет, если этот отрывок будет у вас все время перед глазами.
1. Смерть Шауля и реакция Давида
2. Вестник-амалекитянин. Различие между "чтением" и "написанием" текста
3. Рассказ об Амалеке из свитка Эстер
5. Начало правления Давида над Иудеей
6. Политический аспект воцарения Давида в Иудее
1. Смерть Шауля и реакция Давида
(1) И было, по смерти Шаула возвратился Давид после того, как поразил Амалэкитян; и пробыл Давид в Циклаге два дня. (2) И было, на третий день, пришел человек из стана Шаула; и одежда на нем разодрана, и прах на голове его; и когда пришел к Давиду, он пал на землю и поклонился. (3) И сказал, ему Давид: откуда пришел ты? И сказал тот ему: из стана Исраэльского спасся я бегством. (4) И сказал ему Давид: что случилось, прошу, расскажи мне. И рассказал тот, что народ бежал с (поля) битвы и что многие из народа пали и умерли; и Шаул, и Йонатан, сын его, умерли. (5) И сказал Давид отроку, рассказывавшему ему: как узнал ты, что умер Шаул и Йонатан, сын его? (6) И сказал отрок, рассказывавший ему: случайно был я на горе Гилбоа, и вот, Шаул опирается на копье свое, и тут колесницы и всадники настигли его. (7) Тогда он оглянулся назад и, увидев меня, позвал меня, и сказал я: "Вот я". (8) И сказал он мне: "Кто ты?" И сказал я ему: "Амалэкитянин я". (9) И сказал он мне: "Встань надо мною и убей меня, ибо смертельная дрожь охватила меня, а все еще душа моя во мне". (10) И встал я над ним, и добил его, ибо знал я, что он не будет жить после того, как пал он (на меч свой); и взял я венец, бывший на голове его, и запястье, бывшее на руке его, и принес их сюда к господину моему. (11) И схватился Давид за одежды свои, и разодрал их, а также и все люди, что были с ним. (12) И причитали, и плакали, и постились до вечера из-за Шаула и Ионатана, сына его, и из-за народа Г-сподня, и из-за дома Исраэйлева, ибо пали те от меча. (13) И сказал Давид отроку, рассказывавшему ему: откуда ты? И сказал он: я сын чужеземца, Амалэйкитянина. (14) И сказал Давид ему: как не побоялся ты поднять руку свою, чтобы погубить помазанника Г-сподня? (15) И подозвал Давид одного из отроков, и сказал: подойди, убей его. И тот убил его, и он умер. (16) И сказал ему Давид: кровь твоя (да будет) на твою голову (ты сам виноват в смерти своей), ибо уста твои свидетельствовали против тебя, когда ты сказал: "Я убил помазанника Г-сподня".
Как обычно, мы начнем анализ с короткого пересказа отрывка.
На третий день после возвращения Давида из Циклага к нему пришел беглец с поля битвы и сообщил о гибели Шауля и Ионатана. Когда Давид спросил, откуда вестник это знает, тот сказал, что он амалекитянин, и что он собственноручно добил Шауля после неудачной попытки самоубийства последнего. Давид разорвал одежды в знак траура и все бывшие там оплакивали царя. А после этого Давид приказал казнить амалекитянина, принесшего весть о гибели Шауля, за то, что "тот поднял руку на помазанника". После этого приводится траурная элегия Давида на смерть Шауля и Йонатана.
2. Вестник-амалекитянин. Различие между "чтением" и "написанием" текста.
Итак, первая часть рассказа – явление вестника к Давиду. Зададимся самым простым вопросом: зачем нам это рассказано? Еще точнее: что автор хочет передать этим рассказом? Мы уже несколько раз упоминали стилистическую особенность Танаха – избегать ненужных деталей, не вдаваться в лишние подробности. Иными словами, если в Танахе описан приход амалекитянина к Давиду с сообщением о смерти Шауля, то значит, нам что-то хотят сказать. Первый ответ прозрачен: вестник приходит не просто так, а приносит Давиду царский венец и браслет, снятые с погибшего царя (ст. 10). То есть нам как бы говорится: естественно, что весть о гибели царя в первую очередь несут Давиду вместе с царскими регалиями, ведь Давид – будущий царь Израиля. Более того, казнив того, кто убил предшествующего царя, Давид как бы утверждает свое право преемственности власти. Именно он принял власть, казнив убийцу предшественника.
Это, если можно так выразиться, политический аспект рассказа. Но в нем имеется также аспект морально-политический. Для того, чтобы понять его, следует задаться вопросом, почему подчеркивается, что вестник (и убийца Шауля) амалекитянин? Раши обращает внимание на то, что в стихе 8: "И сказал он мне: "Кто ты?" И сказал я ему: "Амалэкитянин я", есть разница между тем, что написано, и тем, что положено читать. Написано: "И [он, кто-то] сказал ему: "Амалекитянин я"", а читать следует: "И я сказал ему …"
Мы уже упоминали, что в некоторых стихах есть "написанное" и "чтение", то есть существуют стихи Танаха в которых написано одно, а читать следует несколько иное. Все эти места зафиксированы в различных книгах, связанных с Масорой (традицией записи чтения Танаха), а в современных изданиях помечаются на полях. По общему правилу, "чтение" имеет преимущество перед "написанием", то есть основу смысла текста определяют по пометке о правильном чтении, и именно на "чтение", а не на "написанное" должны ориентироваться переводчики. Однако не менее важно понимать, что "чтение" - это не исправление ошибки "написания". "Написание" передает мысль автора, но эта мысль не столь очевидна и часто требует объяснений. Для того, чтобы этих объяснений избежать, существует "чтение". Разберем сказанное на нашем примере.
Смысл "написания" очевиден: перед нами пересказ амалекитянина о том, что произошло, и он описывает это так: "И спросил меня Шауль: "Кто ты?", и некто, стоящий рядом, сказал, что я амалекитянин". Тем не менее, в публичном чтении следует перевести все сказанное в диалог: "Он спросил: "Кто ты?", - а я ответил..." Написанное имеет внутреннее противоречие: как в одной фразе может стоять: "Он ответил: "Амалекитянин я". "Чтение это противоречие снимает: "Я ответил: "Амалекитянин я". В результате у того, кто слушает текст, никаких вопросов по нему возникнуть не может. Однако некая тонкость ситуации при этом исчезает. Тонкость состоит в следующем: Шауль – тот самый человек, которому было предписано уничтожить всех амалекитян. Шауль - тот самый царь, который эту миссию выполнять не стал (1-Шмуэль, глава 15). Именно за это "милосердие", за отказ послушаться повеления Всевышнего "уничтожить амалекитян", посланного через пророка, Шмуэль произносит (там же, 23): "За то, что ты отверг слово Господа, и Он отверг тебя, чтобы ты не был царем". Именно в этом контексте становится ясной вся ирония, когда в час поражения перед самой смертью Шауль слышит: "Я амалекитянин". Именно в таком контексте становится понятным акцент рассказа, что Шауля убил именно представитель недобитого им народа. И достаточно очевидно, что "написанное" стремится подчеркнуть эту ситуацию, отклоняясь от реально происходящего (сказал кто-то) в сторону "Я амалекитянин". При этом есть еще одна тонкость текста, которая заставляет нас понять его именно так. Дело в том, что иврит имеет две формы местоимения "я" – длинную в три слога (Анохи) и короткую (Ани). Обычно длинной формой пользуются для подчеркивания "именно я, а не кто иной". В нашем тексте стоит именно эта форма. "Чтение" вот эту подразумеваемую мысль "написанного" обнажает полностью. Последнее, что слышит Шауль: "Я амалекитянин" – и круг замкнется; Шауля убьет тот, кто жив из-за его пренебрежения словом Всевышнего.
Именно вот такие текстуальные тонкости показывают нам, почему следует изучать Писание в оригинале. И, разумеется, это заставляет нас еще раз обращать внимание на всю книгу при изучении отдельно взятого рассказа. Ведь уже в самом начале курса мы говорили, что книга Шмуэля не является хроникой в том смысле, что автор книги пытается передать нам некую мысль на историческом материале, а не поведать, что было тогда-то. Мысль автора при этом достаточно нетривиальна. Ее нельзя передать одной фразой. Кроме того, некоторые мысли передаются чисто интонационно.
3. Рассказ об Амалеке из свитка Эстер.
Наш рассказ об Амалеке, о невыполненном Шаулем повелении Всевышнего и о смерти Шауля от руки Амалека, был бы не полон, если бы мы не упомянули замыкание истории в Танахе. Как это ни странно, история эта закрывается в книге Эстер, хотя опять-таки это не проговаривается прямо, а передается только намеками. Напомним, что двумя главными героями свитка Эстер являются Мордехай-иудей и Аман-злодей. Чтобы понять их противостояние, следует обратить внимание на их родословные, приведенные в книге Эстер. Итак, Мордехай (2:5): "Мордехай, сын Яира, сына Шими, сына Киша из колена Бинйаминова". Для того, чтобы понять родословную, достаточно заметить появление в ней "колена Бинъямина" и "Киша" – Киш - отец Шауля из колена Бинъямина (еще раз напоминаем, что родословные такого типа приводятся не полностью, и начинаются с отца, чтобы потом перейти к основателю рода). Иными словами, в свитке Эстер стоит намек, что Мордехай - потомок Шауля. Чтобы подкрепить эту версию, следует посмотреть родословную его главного врага Амана-злодея (3:1): "Аман, сын Аммдаты, Агагиянин". Последнее имя – имя амалекитянского царя, которого следовало убить Шаулю. Иными словами, в свитке Эстер намекается, что противостояние Мордехая и Амана – это завершение круга противостояния Агага и Шауля. И, соответственно, смерть Амана – это завершение дела Шауля.
4. Казнь амалекитянина
Казнь амалекитянина мотивирована в рассказе словами Давида:
(14) И сказал Давид ему: как не побоялся ты поднять руку свою, чтобы погубить помазанника Господня? (15) И подозвал Давид одного из отроков, и сказал: подойди, убей его. И тот убил его, и он умер. (16) И сказал ему Давид: кровь твоя (да будет) на твою голову (ты сам виноват в смерти своей), ибо уста твои свидетельствовали против тебя, когда ты сказал: "Я убил помазанника Господня".
Опять мы видим уже неоднократно повторявшийся в книге мотив: никто не имеет права поднять руку на помазанника, то есть на царя. Все же напомним, что "помазание" – это обряд, переводящий предмет из разряда простых (профанных) в разряд священных. Этот обряд принят при освящении храмовой утвари, и он переносится на царей. Сам Давид несколько раз имел возможность убить Шауля. Наверное, Давид имел моральное право его убить, потому что Шауль его преследовал и пытался казнить. Общее правило Танаха разрешает убить преследователя (закон "Не убий" касается только уголовно отягченного убийства, а не является тотальным запретом убийства – сказанное здесь можно текстуально доказать). И все же Давид раз за разом отказывается "поднять руку на помазанника" – потому что убийство помазанника находится под тотальным запретом. Амалекитянина здесь не спасает даже то, что он убил Шауля по собственной просьбе последнего.
5. Начало правления Давида над Иудеей
Первые 11 стихов второй главы книги предлагают политический расклад в Израиле и Иудее после поражения Шауля. Начинается рассказ с воцарения Давида над Иудеей:
(1) И было, после этого вопросил Давид Господа, сказав: подняться ли мне в один из городов Йеудейских? И сказал ему Господь: поднимись. И сказал Давид: куда подняться мне? И сказал Он: в Хэврон. (2) И поднялся туда Давид и обе жены его, Ахиноам-Изреэльтянка и Авигаил, (бывшая) жена Навала-Кармэлитянина. (3) И людей, что (были) с ним, привел Давид, каждого с семейством его; и поселились они в городах Хэвронских. (4) И пришли мужи Йеудины, и помазали там Давида на царство над домом Йеудиным...
Первый стих по всей своей форме демонстрирует запрос по "Урим и Тумим". Об "Урим и Тумим" мы уже рассказывали выше. Напомним, что вопрос по "Урим и Тумим" следует задавать только в форме возможности ответа "Да" или "Нет". Поэтому, как обычно в стихе 1, сообщен только результат запроса, а не приведена вся процедура полностью. К первому вопросу ответ: «Да-нет» возможен, ко второму – уже нет. В таком случае задавалась цепочка вопросов, до тех пор, пока не получали ответ "Да!".
6. Политический аспект воцарения Давида в Иудее
Для того чтобы правильно понять отрывок, следует все же рассмотреть рассказ воцарения Давида в его полном исторически-политическом аспекте. Несколько очевидных моментов воцарения.
- Только что объединенное израильско-иудейское войско потерпело жестокое поражение от филистимлян, причем царь Шауль и его прямой наследник Йонатан погибли на поле боя.
- Давид до этого, с позволения филистимлян, стоял во главе Циклага и исполнял роль местного приграничного военачальника, призванного охранять границу от набегов.
- После поражения Шауля и воцарения Давида в Хевроне, власть филистимлян в Иудее и военная их сила в Израиле сохранялась еще некоторое время.
- Давид после воцарения семь лет не воюет с филистимлянами.
Вывод из перечисленных фактов может быть только один: Давид стал царем над Иудеей с полного согласия филистимлян. Более того, можно вполне уверенно предположить, что Давид в период его правления Иудеей был вассальным правителем.
Следующий отрывок представляет интерес опять с точки зрения политической:
(4) ...И сообщили Давиду, что жители Явэш-Гилада погребли Шаула. (5) И отправил Давид послов к жителям Явэш-Гилада, и сказал им: благословенны вы у Господа, что оказали милость эту господину вашему Шаулу и погребли его. (6) А теперь да окажет Господь вам милость и верность; и я воздам вам за это добро, за то, что вы сделали это. (7) А теперь да будут крепки руки ваши и будьте мужественны, так как умер господин ваш, Шаул; а меня помазал над собою на царство дом Йеудин...
Явеш-Гилад – это второй город, который признал Шауля царем. Более того, связи Шауля с этим районом (Заиордание) были очень крепки. Именно благодарность жителей Явеш-Гилада, спасенного в свое время Шаулем от врага, заставляет их рисковать жизнью, чтобы спасти тела Шауля и его детей, и воздать им законные почести после смерти. В свою очередь, Давид как царь благодарит жителей Явеш-Гилада за заботу о теле предшественника, и (в последнем стихе отрывка), сообщая о своем помазании над Иудеей, явно намекает на возможность признания его царем также и в Заиорданьи. Намек этот, как явствует прямо из следующего стиха, остается без ответа.
Следующий отрывок описывает утверждение власти наследника Шауля над Заиорданьем, Гиладом и рядом районов северного Израиля:
(8) Но Авнэр, сын Нэра, военачальник Шаула, взял Ишбошэта, сына Шаула, и повел его в Маханаим. (9) И поставил его царем над Гиладом, и Ашури, и Изреэлем, и Эфраимом, и Бинйамином, и над всем Исраэлем. (10) Сорок лет было Ишбошэту, сыну Шаула, когда он стал царем над Исраэлем, и два года царствовал он; только дом Йеудин был за Давидом.
Мы пропустим некоторую сложность, связанную с именем Ишбошета, просто потому что эта тема - длинная. Для наших целей достаточно упомянуть следующее: у Шауля было четыре сына и две дочери от жены Авиноам. Три сына от этой жены погибли во время боя вместе с Шаулем. Кроме того, из династии Шауля в живых остались дети Ионатана и дети Шауля от наложницы. В результате Авнер бен-Нер ставит над Израилем (за исключением колена Иегуды) оставшегося в живых сына Шауля. Сам Авнер бен-Нер – дядя Шауля, родной брат его отца, а потому именно на нем лежит забота о продолжении царства его племянника. Впрочем, из самого стиля рассказа достаточно очевидно, что сам Авнер правит "из-за кулис", а Ишбошет является в некотором смысле декларативным царем. Слабость Ишбошета проявляется уже в том, что при перечислении сыновей Шауля, выходящих с ним на войну и стоящих во главе войск, Ишбошет не упомянут (1-Ш 14:49; комментарий де Трани; см. весь контекст там). Здесь мы сталкиваемся с некой проблемой хронологии событий. Ведь получается так: Давид правил только над Иудеей (без северных колен) семь с половиной лет. Ишбошет правил Израилем (без Иудеи) два года. Вопрос, что было в течение пяти с половиной оставшихся лет. Решения и проблемы, возникающие при принятии одного из них, можно прочесть в комментарии р. Леви бен-Гершона к нашему стиху:
Как считать эти годы? У нас есть одна из трех возможностей: Авнер пять с половиной лет после смерти Шауля ожидал до возведения на царство Ишбошета. Мне это кажется очень сомнительным, потому что Авнеру следовало бы возвести его на престол сразу же после смерти Шауля, чтобы Давид не смог овладеть всем царством Шауля. Второй вариант: Исраэль ждал с возведением Давида на царство над Израилем пять с половиной лет после смерти Ишбошета. И это мне также кажется очень сомнительным, потому что [из дальнейшего текста ясно], что Израиль хотел в цари Давида еще в период правления Ишбошета. А потому не может быть, чтобы ждали так долго после Ишбошета. Третий вариант: Ишбошет взошел на престол не сразу после воцарения Давида, и Давид не сразу получил власть над Израилем после смерти Ишбошета. Это тоже сомнительно по уже изложенным причинам. И мне кажется, что слова: "И два года царствовал он..." относятся к следующим описанным событиям об Авнере и Йоаве, произошедшим после двух лет правления Ишбошета. А потому эти слова относятся к тому, что рассказано через стих: "(10) И два года царствовал он... (12) И вышел Авнер бен-Нер...". И подразумевается следующее: первые два года между Давидом и потомками Шауля не было никакой войны. Да и после этого никакой войны не было, кроме того столкновения, которое здесь описано. И это признак того, что Давид оставался верен клятве не преследовать Шауля и его потомков, и хранил верность клятве не уничтожить имя его...
7. Стычка в Гивоне.
(12) И вышел Авнэр, сын Нэра, со слугами Ишбошэта, сына Шаула, из Маханаима в Гивон. (13) А Йоав, сын Церуи, со слугами Давида вышли и встретили их все вместе у пруда Гивонского; и разместились те на одной стороне пруда, а эти на другой стороне пруда. (14) И сказал Авнэр Йоаву: пусть встанут юноши эти и позабавятся (борьбою) пред нами. И сказал Йоав: пусть встанут. (15) И встали они, и вышли счетом двенадцать Бинйаминян от Ишбошэта, сына Шаула, и двенадцать из слуг Давида. (16) И схватили они друг друга за голову, и (вонзили) мечи свои друг другу в бок, и пали вместе. И назвали место это, что в Гивоне, Хэлкат-Аццурим (Полем мечей). (17) И произошла в тот день чрезвычайно жестокая битва, и поражен был слугами Давида Авнэр с людьми Исраэльскими. (18) И были там три сына Церуи: Йоав, Авишай и Асаэл. А Асаэл был легконог, как серна в поле. (19) И погнался Асаэл за Авнэром, и не уклонялся ни вправо ни влево от следов Авнэра. (20) И оглянулся Авнэр, и сказал: ты ли это, Асаэл? И Сказал тот: я. (21) И сказал ему Авнэр: сверни вправо или влево и схвати себе одного из этих отроков, и возьми себе доспехи его. Но не захотел Асаэл отстать от него. (22) И опять сказал Авнэр Асаэлу: отстань от меня, зачем мне повергать тебя (мертвым) на землю; и как мне показаться (потом) Йоаву, брату твоему? Но тот не захотел отстать. (23) И ударил его Авнэр задним концом копья в живот; и прошло копье сквозь него, и он упал там, и умер на том же месте. И было, каждый, кто подходил к тому месту, где пал и умер Асаэл, останавливался. (24) И погнались Йоав и Авишай за Авнэром. Солнце уже зашло, когда они дошли до холма Аммы, что против Гиаха, по дороге к пустыне Гивонской. (25) И собрались Бинйаминяне за Авнэром, и составили один отряд, и стали на вершине холма. (26) И воззвал Авнэр к Йоаву, и сказал: вечно ли будет убивать меч? Разве не знаешь ты, что горестны будут последствия? И до каких пор не скажешь ты людям, чтобы они перестали преследовать братьев своих? (27) И сказал Йоав: как жив Бог, если бы ты не говорил, то еще с утра перестал бы каждый из людей преследовать брата своего. (28) И затрубил Йоав в шофар (рог), и остановился весь народ, и не преследовали больше Исраэльтян, и больше не сражались. (29) Авнэр же и люди его шли по Араве (низменности Ярдэна) всю ту ночь, и перешли Ярдэн, и прошли весь Битрон, и пришли в Маханаим. (30) А Иоав возвратился из погони за Авнэром и собрал весь народ, и недоставало из слуг Давида девятнадцати человек и Асаэла. (31) Слуги же Давида избили Бинйаминян и людей Авнэра: умерли триста шестьдесят человек. (32) И понесли Асаэла, и похоронили его в гробнице отца его, что в Бэт-Лэхэме. И шли всю ту ночь Йоав и люди его, и на рассвете пришли в Хэврон.
Пересказ.
Итак, как-то вооруженный отряд главнокомандующего войсками Ишбошета Авнера бен-Нера встретился с отрядом командиров Давида Йоава бен-Цруя у водосборника в Гивоне (это в 10 км к северу от Иерусалима). И решили они устроить поединок. Выбрали по 12 человек от каждого отряда, и устроили. В результате все поединщики погибли, а вооруженные отряды начали настоящий бой. Отряд Авнера (от дома Шауля) отступил, и за Авнером погнался один из братьев Иоава – Асаэль. Вначале Авнер пытался уговорить его отстать, а потом убил. В конце отряду Авнера удалось собраться вместе на одной из возвышенностей, и Йоав согласился разойтись миром. Отряды ускоренным маршем ушли каждый в свою сторону.
Может быть, этот рассказ призван передать характер противостояния Давида и наследника Шауля – не столько гражданская война, сколько идеологическое противостояние, сопровождающееся вооруженным стычками. В любом случае, настоящей войны здесь не видно. С другой стороны, этот рассказ объясняет причину ненависти Йова и Авнера и дальнейшую гибель Авнера бен-Нера. Для того, чтобы было понятно: Авнер бен-Нер, как уже говорилось, – брат отца Шауля. При этом, в период правления Ишбошета он является фактическим правителем страны (Израиля, за исключением Иудеи). Йоав бен-Цруя и два его брата – дети сестры Давида (полезно обратить внимание, что он и его братья все время называются по имени их матери Цруи, сестры Давида, а не по имени отца). При Давиде оба брата, Йоав и Авишай, занимали высокие посты в армии Давида. Гибель их третьего брата Асаэля от руки Авнера вызвала ненависть к нему со стороны Йоава, и в конце концов тот его убьет.