Я еще учился в школе, когда Джон Леннон был убит, и это было для меня страшным ударом. Я вырос на старых альбомах “Битлов” моей мамы, и в отрочестве для меня Леннон был всего лишь на одну ступеньку ниже Бога. Когда проклятый маньяк выпустил всю обойму в грудь этого замечательного музыканта, 8 декабря 1980 года, я целый месяц ходил в школу в черном. Я проделал весь путь до Нью-Йорка, где он был убит, и размахивал свечкой в память о нем, пока у меня не заболело плечо, и пел со всеми вместе “Все, что мы хотим сказать - дайте миру шанс”, пока это действительно не стало всем, что я хотел сказать. В то же время, я был временно исключен из школы за хулиганство (это не я, а Аарон Мительман запер француженку в шкафу - но кому сейчас докажешь), и таким образом, у меня была возможность провести в память о Джоне неделю под девизом “Лежи в постели и отращивай волосы”. Я даже заплатил сумасшедшую сумму из своих карманных денег за два альбома Йоко Оно, где она поочередно то вопит, то подражает голосу кита в течение где-то восьмидесяти пяти минут подряд. Если я не был настоящим фанатом, то кто же был?

Все это я рассказываю, чтобы показать, каким откровенным, убежденным и верным почитателем Джона Леннона был я тогда - ибо сейчас я хочу снова убить его.

Без сомнения, Джон в наилучшем виде проявил себя, как член своей команды, но вершиной его творчества, песней, которая во веки веков будет вызывать в памяти его имя, стала, конечно, “Представь себе” (Imagine). Меня не волнует, что скажут эти дебилы - издатели журнала Rolling Stone, но это великая песня, которая каждый раз, с первых своих нот вызывает у меня мурашки по коже и полную прострацию. Этот человек был подлинным гением, и песня Imagine - самое гениальное его произведение. Даже от одних только слов подгибаются ноги (смотрите!):

(И попробуйте только сказать, что вы не насвистывали мелодию, пока читали. Если нет, то с вами определенно что-то не так).

Какие слова! Такие прекрасные, такие добрые - такие верные. Мы соглашаемся с ними всем существом, каждой косточкой, принимаем их с той же естественностью, как дышим - даже не задумываясь. Они затрагивают самые глубокие струны в нашей душе, вызывают внутри нас туманное, но искреннее стремление к чему-то лучшему, к совершенству. Все, чему нас учили - самое наше существо - отзывается глубоким чувством на эти простые, но убедительные слова Джона (правда, хотите - верьте, хотите - нет, они были вдохновлены изначально стишком Йоко).

Вы наверняка думаете: ага, так мы и знали! Сейчас он начнет объяснять, что все, сказанное в этой песне - это просто экстатическое видение, приятная утопия, наивная и прекрасная фантазия, о которой хорошо говорить и петь, но которая не может быть воплощена в реальной жизни, и поэтому лишена какой-либо ценности для практического планирования личного или коллективного будущего.

Ну что вы, в самом деле! Вы меня просто обижаете. Я совершенно не имел этого в виду. В наш “практический” и “циничный” век я не боюсь признаться в своем идеализме и в фантазиях, которые сделали бы честь самому Дон Кихоту или певцу “Земляничной поляны”. Я оспариваю мечту Леннона не из-за ее нереалистичности (вспомните, Теодору Герцлю тоже говорили об этом). Напротив, многие ее аспекты - в том виде, в каком они предстают в Imagine - каждый день можно наблюдать во плоти. Если бы я разделял устремления Джона, если бы я хотел, чтобы они стали реальностью как можно быстрее, я принял бы участие и в борьбе за их осуществление. Я стал бы его верным Санчо Панса, я шел бы против ветра и течения, восставал бы против всех “реалистических” оценок, стоял бы, как скала, плечом к плечу с каждым, кто устремляется к той же возвышенной цели, отдал бы этому все свои силы и всю свою душу.

Проблема здесь не в недостижимости идеала, не в том, что здесь ставится возвышенная, но нереальная цель. Вовсе нет. Поймите: для меня видение пророка Джона вообще не является идеалом. Ровно наоборот. Я не только не хочу, чтобы он стал реальностью как можно скорее - я не хочу, чтобы он вообще когда-либо претворился в жизнь. Мечта Джона Леннона представляет собой, на самом деле, капитуляцию перед разрушительными и темными сторонами человеческой души. Чудесная панацея, которую он предлагает от всех бед мира и человечества, оборачивается средством для безболезненного “усыпления” никому не нужных собачек и смертельно больных стариков. Воплощение ленноновской мечты повлечет за собой смерть всех надежд, стремлений, радостей и самого смысла жизни для вас самих и для всех ваших знакомых. Если мы, столько времени воспринимавшие слова Леннона, как само собой разумеющийся идеал, увидели бы его воплощенным в реальной жизни, мы убедились бы, что его последствия ужаснее и отвратительнее всего, что мы когда либо могли…