К оглавлению лекций З.Дашевского по Торе

Книга Бемидбар Лекция 25.

(28.02.06)

Месяц Адар

Специфика месяца Адар. Чтение «арбаа паршиёт». Обсуждение парашат «Шкалим» и читаемого     отрывка из Пророков. Раздел Мишпатим;   объяснение, почему он следует сразу за Синайским откровением. Обсуждение закона о рабе-еврее. Ответ на вопрос: о статусе раба-еврея.  Важность  описанных законов и их применения. Ответ на вопрос: о слове «речения». Объяснение фразы: «Бог создал мир десятью высказываниями». О появлении слова «дибер». Отличие заповедей, данных Ноаху и народу Израиля. Новый параметр в мире, сотворённом десятью высказываниями. Ответы на вопросы: о стремлении к славе; специфика цифры «десять»; почему «дибур» жёстче, чем «амира»; о слове «гордость».

Бемидбар

Последние этапы подготовки. Обсуждение «теоретической» возможности более быстрого пути в канаанскую землю. Рассмотрение проблемы  призыва человека к Богу и слова «Поднимись». О смысле «дорожной молитвы». Объяснение Нацива относительно «поднятия» шхины. Мнение Мальбима о синонимах. О роли Моше, как «дирижёра»

Специфика месяца Адар

Начинается сейчас второй день «рош-ходеш», и это первый день месяца Адар, того месяца, о котором сказано: «С начала Адара мы умножаем веселье». Мудрецы в Талмуде сказали таким образом: «Точно так же, как с начала месяца Ав мы гасим веселье, точно так же с начала месяца Адар мы наращиваем веселье».  Это значит, что мы не просто становимся весёлыми, когда начался месяц Адар, а мы с каждым днём на протяжении всего месяца становимся всё веселее. Это нелёгкая задача становиться всё веселее. На протяжении месяца Адар мы читаем четыре специальных отрывка из Торы, один из которых мы уже прочли в прошедший шабат. Поскольку мы его не успели обсудить, то надо о нём сказать несколько слов.  Эти четыре специальных отрывка – «арба паршиёт» мы читаем в дополнение к тому, что каждый шабат мы читаем соответствующий недельный раздел. Эти отрывки связаны с характером месяца Адар, а не с теми разделами Торы, которые мы читаем по порядку. Они связаны с относительным положением месяца Адар и месяца Нисан. То есть, перед началом месяца Адар, или если рош-ходеш выпадает на шабат, то в этот первый или пред-первый месяц Адар мы читаем парашат «Шкалим». Мы уже прочли его, а через два шабата на третий мы будем читать этот отрывок уже в плане общей последовательности недельных разделов. Но мудрецы установили к началу месяца Адар читать этот отрывок особо для того, чтобы напомнить об обязанности этих пол-шекелей. В тридцатой главе книги Шемот говорится, начиная с одиннадцатого стиха, что сказал Всевышний Моше так: «Когда ты будешь подсчитывать численность населения (дословно: когда ты поднимешь головы сынов Израиля), то каждый должен дать выкуп за свою душу Всевышнему, когда их пересчитывают, и не будет у них поражения, когда их пересчитывают».  Повторение слова «лифкод» здесь требует объяснения. О чём же идёт речь? В этом отрывке дана специфическая заповедь для этого поколения пустыни. С одной стороны, есть непосредственная задача подсчитать  численность населения, а конкретно – мужского населения военнообязанного возраста. Когда была дана эта заповедь? Определённо сказать трудно, скорее всего это было уже после истории с золотым тельцом, когда было значительное поражение, и надо теперь подсчитать, сколько народа осталось. Мы отсюда учим, что евреев нельзя пересчитывать непосредственно по головам, а нужно пересчитывать только косвенным путём. В данном случае используется такой метод, когда каждый даёт строго определённую сумму по пол-шекеля. Почёркивается, что богатый не имеет права дать больше, а бедный не имеет права дать меньше. И тогда, если каждый даёт пол-шекеля, то нетрудно подсчитать количество давших. Эта заповедь дана только для этого поколения, и мы знаем, что эти деньги пошли на строительство переносного Храма, а именно, из этого серебра были сделаны подставки под стойки, на которых строили Мишкан. Таким образом, мы уже видим две задачи: одна одноразовая задача –  это строительство Храма, и другая, тоже одноразовая – пересчёт населения. А кроме того, здесь имеется подтекст, который как раз важен для того, чтобы мудрецы выделили этот текст для чтения ежегодно – это то, что нужно сдавать каждый год, то есть,  на все поколения, когда Храм есть. Каждый год надо сдавать по пол серебряного шекеля в течение месяца Адар в специальную палату, где хранятся эти деньги, и на них покупают жертвоприношения от всего народа. Мы знаем, что в Храм приносятся жертвы индивидуальные и общественные. Общественные – это от всего народа, и в этих жертвоприношениях должен участвовать поровну весь мужской состав населения. Был очень серьёзный спор между сектой саддукеев и нашими мудрецами о том, имеет ли право человек пожертвовать деньги, чтобы принести жертвоприношение за весь народ?  Саддукеи утверждали, что имеет право, потому что каждый человек имеет право жертвовать. Это , конечно, верно, но специфика приношения жертвоприношений от всего народа заключается в том, что каждый должен быть представлен в одинаковой мере, и если у бедного нет, то богатый должен ему дать взаймы или подарить. И внести на эти цели все обязаны поровну.  Эти деньги должны быть собраны до первого Нисана, потому что первого Нисана начинается год Храмовой службы. Если из прошлогодних денег что-то осталось, то эти деньги не могут идти на покупку животных нового года, и на эти деньги можно только производить ремонт и т.д., а жертвоприношения должны покупаться на новые деньги.

Интересно, что к каждой из этих паршиёт, начиная с парашат «Шкалим», мы читаем соответствующий, подобранный мудрецами, отрывок из Пророков. Общее правило такое, что отрывок из Пророков, hафтара, должен перекликаться  с тем последним отрывком из Торы, который мы читаем. Поскольку    мы читали в прошлый шабат парашат «Шкалим», то соответственно отрывок из Пророков согласован не с недельным разделом, а с парашат «Шкалим» и это отрывок из второй книги Мелахим о царствовании Йоаша, и мы читаем про Йеhойада. Это справедливо, что героем этого отрывка является коhен Йеhойада, а не спасённый им чудесным образом царь Йоаш, который  сначала неправдоподобно мудро управлял страной таким образом, что народ и Храм  составляли нечто единое целое, и царь придирчиво смотрел за тем, чтобы народ был как можно более непосредственно связан с Храмом.  У людей, передающих деньги от тех, кто их внёс, к мастерам никто не спрашивал отчёта, поскольку всем было ясно, что все работают по совести. К сожалению, как мы помним, это «сказочное» правление кончилось большой трагедией, когда со смертью Йеhойада Йоаш подпал под влияние своих приближённых. Как сказано в книге «Диврей hайамим»,  они пришли и поклонились ему, и он   послушал их. Это очень странное выражение, как можно «послушать», как они ему кланяются? Комментаторы объясняют, что они привели ему очень веские доводы, мол, хватит тебе, царь, изображать из себя маленького человека, потому что если бы ты был простым человеком, то ты не мог бы выжить шесть лет в Святая Святых, потому что там даже Коhен Гадоль, который входит туда, не всегда выдерживает, и если он что-то не так делает, то его вытаскивают оттуда верёвочкой за ногу.  То есть, они хотят ему сказать, что, если он выжил там, то он – бог. И тогда всё немедленно катится, он начинает всё любовно внесённое золото и серебро отдавать на подкуп иноземным грозящим ему царям, чтобы они его не трогали; заполняет страну идолопоклонскими капищами. И такая логика неумалима, это, как зубчатые колёса: если ты не крутишься вверх, то ты катишься со страшной скоростью вниз. Хорошо бы правителям вменить в обязанность ежедневно повторять этот отрывок, эту главу из истории  царствования Йоаша и ещё ряда царей, которые были несколько «приличнее», потому что Йоаш докатился до того, что подослал убийц, которые убили сына его благодетеля Йеhойада, пророка  Захавия, который был Первосвященником, и по мидрашу его кровь появляется во дворе, когда происходят убийства. Этот отрывок очень суровый, чтобы его весь читать в качестве hафтары, а hафтара описывает только ту «идеальную» ситуацию, когда народ через эти взносы – пол-шекелевые приношения, имеет непосредственный контакт с Храмом. Есть такое мнение (Рамбана), которое надо хорошо обдумать и изучить, что если бы все жители Израиля, весь народ Израиля, договорились бы и собрали по пол-шекеля, купили животных, и принесли бы их на жертвенник, то это было бы, как  «жертвоприношение компаньёнов». Если просто собрались, например, сто тысяч мужчин, или десять миллионов мужчин, скинулись, купили животных и принесли, то это было бы не общественное жертвоприношение, а просто «складчина», и такое возможно. Общественное жертвоприношение возможно только тогда, когда это делается под руководством царя. Царь объединяет народ Израиля в «народ».

Немного надо сказать о чрезвычайно важном разделе Мишпатим, который мы читали в прошедший шабат. Этот раздел следует сразу за той главой, где даны Десять заповедей. То есть, сцена стояния у Синая сменяется на раздел Мишпатим, который начинается так: «Вот те законы, которые ты расположишь перед ними». Здесь следует сделать два замечания. Во-первых, о сцене Синайского откровения, когда говорится, что весь народ «видит звуки», и мы уже обсуждали, как это можно понимать на разных уровнях. В любом случае, если использован эпитет «видит звуки», то это значит, что перед ними возникла единая цельная картина. Как замечают «понимающие» люди, видение отличается от слышания тем, что мы видим целое, а потом, разглядывая, разлагаем его на отдельные элементы. В отличие от этого, мы слышим по определению по частям, а потом складываем это в целое. В сцене Синайского откровения перед нами возникла картина Божественной цельности и гармонии, а то, что Он по мидрашу поднял над нами гору и заставил принять Тору, конечно, не обязательно понимать, как некую физическую картинку. Мидраш хочет нам показать, что мы были принуждены принять Тору. За три дня до того мы сделали добровольный выбор, и сказали: «Всё, что скажет Господь – сделаем», а немного погодя сказали: «сделаем и послушаем». Когда же мы пришли к подножью горы, то Он нас заставил принять Тору. Спрашивается: зачем же заставил? – Господь как бы говорит: «Ведь вы сказали, что будете Меня слушаться, так Я теперь приступаю и – слушайтись! Вы добровольно согласились, чтобы Я вас принуждал, так Я вас принуждаю!». Каким же образом Он нас принудил? – Он открыл над нами все Небеса, и показал, что если вы не примете Тору, то вы не сможете остаться в живых, это ислючено, потому что мир создан на том условии, что вы примете Тору, а если вы не примете, то сейчас всё вернётся в первозданный хаос. И это гораздо страшнее, чем поднятая гора! Мир устроен таким образом, что кто-то должен заниматься Торой, и на наше «еврейское счастье» это как раз оказались мы. Таким образом, финал этой предыдущей главы – это то, что Израиль воспринял всю картину, как устроен весь мир, и Израиль стал одним целым с Торой и со Всевышним. Это фундаментальное утверждение, что Всевышний, народ Израиля и Тора – это одно. Теперь, когда они стали таким «целым», то сразу же за этой потрясающей цельностью, после этой интегральной картины, следуют «подробности». При этом, начинается с самого неожиданного социального уровня, с еврея, который оказался рабом у еврея. Каким образом еврей мог оказаться рабом? Закон таков, что есть единственная ситуация, при которой Бейт-Дин может продать еврея в рабство – это, когда  еврей украл и успел это реализовать, то есть, продать или проесть. По показаниям свидетелей он приговаривается к тому, чтобы заплатить вдвое или вчетверо. Если же у него нет ни того, что он украл, и нет денег, чтобы заплатить, то при условии, что он стоит ровно столько, сколько украденное им имущество, его продают в рабство, и выручка идёт пострадавшему. Он должен работать шесть лет, а на седьмой его обязан хозяин отпустить, и ещё обязан дать ему продуктов и всяких вещей. Этот раб может сказать, что он полюбил господина, и ему хорошо с ним, и он не хочет выходить на свободу. Ему, конечно, хорошо: хозяин его должен кормить и пр., и хотя он и заставляет раба работать, но он не имеет права его использовать «не по специальности».

Ответ на вопрос:

Зачем же еврей берёт себе раба еврея? Разве есть такая мицва? – Конечно, такой мицвы нет.  Нет так же и такой мицвы покупать девочку в служанки. Есть совет Торы, если уже взял в служанки, то предназначить её себе или сыну. Не может быть такой мицвы ходить и скупать девочек в служанки. А уж тем более нет мицвы покупать вора, чтобы он  был мне рабом. Сказано, что тот, кто покупает себе раба, покупает «господина», потому что ему должно быть хорошо с тобой. Ему нельзя давать унизительные работы. Такие работы можно поручить канаанскому рабу. Мудрецы очень предостерегают от того, чтобы брать раба-еврея. С другой стороны, мы видим, что у Авраама были канаанские рабы, с которыми он обходился неплохо. Раб Элиэзер был очень надёжным человеком, и Авраам ему всё доверял в доме. Это был канаанский раб, у Авраама никак  не могло быть рабов-евреев. При этом, канаанский раб либо родился от канаанской рабыни, и тогда есть обязанность его обрезать, как всякого в доме еврея; либо это – нееврей, который оказался собственностью еврея и добровольно согласился принять на себя исполнение всех заповедей, которые обязана исполнять еврейская женщина. Если же он не согласился, то его нельзя оставлять в еврейском доме. Поэтому, если это мужчина, то он проходит обрезание, и мужчина и женщина должны окунуться для того, чтобы стать канаанскими рабами. Если же он родился от канаанской рабыни, то ему окунания не надо, так как он родился в этом доме. Это – особая популяция: они отличаются, как от евреев, так и от неевреев.

Этот раздел Мишпатим насышен законами, в основном об отношениях между людьми внутри народа Израиля. Начинает он с самых низов: сначала с раба; потом закон о девочке, которая продана от бедности отцом в служанки другому еврею. Мы из этих отрывков учим очень важные законы не только  про этот статус. Например, об обязанности мужа по отношению к жене мы учим из того отрывка, который говорит об обязанностях хозяина по отношению к девочке - служанке. Если ты предназначил её себе или своему сыну, а потом ты берешь ещё одну жену еврейку, то эту ты не имеешь права лишать трёх основных вещей. И только отсюда мы учим из Торы, что именно обязан муж по отношению к жене. Сейчас по большинству мнений муж обязан это по отношению к жене по закону Торы, кроме того ещё есть целый ряд обязанностей, установленных мудрецами. То, что сказано в разделе Мишпатим: «шеер, ксут и она» – «еда, одежда и супружеские обязанности» – это по большинству мнений авторитетов является обязанностями, установленными Торой. Из того, что в начале раздела Мишпатим сказано: «Вот те законы, которые ты расположишь (поместишь) перед ними», мидраш делает вывод, что именно «перед ними», а не перед другими народами, то есть, это законы для внутреннего пользования народа Израиля. Эти законы имеют гораздо более глубокое предназначение, чем просто установление социальной справедливости. В популярных писаниях нашего поколения и нескольких последних поколений очень модно сглаживать границу между отношениями, которые внутри народа Израиля, и общечеловеческими отношениями. То есть, читают очень приятные популярные лозунги, а о том, что мы пересекаем в каком-то месте границу между народом Израиля и другими народами, говорить вслух как-то неприятно, и поэтому извращают суть. Дело в том, что если мы из предыдущего раздела Итро выбросим избрание народа Израиля, то тем самым мы оказываемся в абсолютно безвоздушном пространстве.   Возможно, что Всевышний изначально и задумал мир, который принципиально не требовал избрания какого-то  отдельного народа. Мы не знаем так ли это, потому что всегда можно спрятаться за тезис историков, что в истории не существует вопроса «а что, если бы». Мы же можем задавать такие вопросы, потому что нас никто не обязал быть историками, и можем предполагать, например, что если бы Адам не согрешил, то возможно, что мир перешёл бы сразу в задуманное состояние. Но это, наверное,  бесконечно малый вариант, когда Адам мог не согрешить. Почему нам трудно поверить в то, что можно было бы обойтись без избрания отдельного народа, и без установления определённой структуры в этом народе? – Потому что придёт пророк Ишая и сообщит нам нечто, что относится к самому сотворению мира, а именно то, что Бог говорит: «Всё, что Я сотворил, Я сотворил ради Моей славы». А слава не раскрывается в мире, лишённом структуры. Есть знаменитое утверждение мудрецов в мишне о том, что мир создан десятью высказываниями.

Ответ на вопрос:

Правильно ли говорить о десяти «речениях»? –Здесь есть серьёзная проблема. Когда Бог начинет говорить с человеком, 

Он делает это с большой осторожностью, потому что не всякий человек готов к человеческому разговору. Масса неприятностей в нашем мире возникает оттого, что я обращаюсь к человеку на одном языке, но у него не только нет такого словарного запаса, а дело в том, что у него мозги по-другому повёрнуты. Например, я обращаюсь к своему соседу со всей интеллигентностью, а он понимает так, что если я что-то такое «бормочу», то это означает, что я его сильно опасаюсь, и пора меня «резать». Поэтому, когда мы доходим до глагола «говорить», «речить» и т.д., то к этим разным глаголам нужно очень большое внимание. На протяжении всего раздела Берешит от начала до конца мы не встречаем другого «говорения» Бога по отношению к миру или по отношению к человеку кроме «амар». Бог создал мир посредством «мааморот». Поэтому как можно мягче можно это сказать, как «десятью высказываниями», «десятью говорениями». Можно сказать и «сказаниями», но это наводит на другие мысли и поэтому мы говорим «высказываниями» – Он «высказался». Впервые появляется другой глагол при обращении Бога к человеку только в конце Потопа, когда Он говорит Ноаху выйти из ковчега, то впервые появляется глагол «дибер». Это очень важно, потому что Бог создал весь мир для того, чтобы было с кем по-человечески поговорить. Адам был ещё немного неразвит, ведь мы не начинаем в родильном доме с философских обсуждений с новорожденным. Бог, конечно, не сделал Адама грудным младенцем, но Он его сделал совершенным в смысле потенциала и совершенно неразвитым в смысле личности, поэтому Он ему говорит очень определенно.  Во второй книге Берешит Он ему «заповедал» – и это уже очень серьёзно, это уже повод, это уже зерно, вокруг которого может формироваться человеческая личность. Раз мне что-то заповедано, то это значит, что я чего-то стою. Здесь не только такая сторона, что главное это запрет чего-то. «Можно или нельзя» – это язык забулдыги, который не имеет более тонких уровней представления о мире. Этого слишком мало. Царь выделил человека именно тем, что Он что-то запретил. И человеку иногда хочется похвастаться тем, как много ему запрещено, потому что это делает его значительней. То есть, человеческая тяга к тому, чтобы почувствовать свою значительность, это очень важная сторона подражания Богу: подобный Богу требует уважения. Каждый человек несёт в себе своё образ Бога и это само по себе требует полного уважения, потому что если я не уважаю человека, то я не уважаю Бога. Любого человека нужно уважать. И каждый человек обязан требовать уважения к себе. Если человек ведёт себя так, что он вызывает презрение, то и он виноват, но и те, кто не уважает его тоже виноваты.

Таким образом, Бог создал мир «десятью высказываниями». Ему не с кем было разговаривать, включая человека. Последнее Его высказывание «Сделаем человека» было обращено к потенциальным партнёрам, но это не был диалог. Всё до конца Потопа и даже после него остаётся монологом, потому что когда появляется такой значительный, такой другой по своему содержанию глагол, как «ледабер», то  он отличается по своему содержанию от глагола «лемор» тем, что лемор – это по необходимости одностороннее говорение. Невозможно с помощью глагола «амар» вести диалог, а с помощью глагола дибер – можно. То есть, правильное понимание глагола ледабер – «вести разговор». Однако, этот глагол ледабер допускает двойное управление. Можно разговаривать с кем-нибудь, и тогда это диалог, а можно и говорить кому-то тоже. То есть, это глагол, как однонаправленный, так и двунаправленный.  Так вот, Бог начинает впервые обращаться к Ноаху с помощью этого глагола дибер. Он говорит ему в одну сторону и ждёт, что Ноах откликнется, но от слишком быстро напился, и диалога не вышло. Ноах получил семь заповедей для всех своих потомков, и это очень серьёзная вещь, но между семью заповедями, полученными  Ноахом для всего человечества, и заповедями, которые получает Израиль, есть колоссальная разница. Дело не в том, что у нас заповедей гораздо больше, потому что это техническая сторона, принципиальное же отличие состоит в том, что прежде, чем дать нам даже Десять заповедей, а на самом деле название Десять заповедей не отражает их настоящей сути, и они называются на иврите «диброт», так вот, принципиальное отличие состоит в том, что Бог сначала посылает Моше спросить у народа Израиля, готовы ли они заключить с Ним такой союз? «Если вы будете слушаться Моего голоса, будете исполнять Мою волю, то вы будете у Меня сокровищем из всех народов, ибо Моя вся земля, будете у Меня царством коhенов и народом святым». То есть, принципиальное отличие в том, что заповеди, которые даются народу Израиля, предваряются словами: «если вы хотите», то есть, появляется новый уровень взаимности в отношениях. Итак, в мишне Авот говорится, что Бог сотворил мир десятью высказываниями. На это мудрецы задают вопрос: Ведь он всемогущий, и мог бы одним высказыванием сотворить мир?  Это вопрос, примерно, такого же стиля, как вопрос к балетному спектаклю: зачем балеруны так крутятся, что же они не могут просто перейти из одного места в другое? Мудрецы отвечают так, что это для того, чтобы наказать злодеев, которые разрушают мир,  сотворённый целыми десятью высказываниями, и наградить праведников, которые упрочают мир, сотворённый целыми десятью высказываниями. Приходят более поздние мудрецы и спрашивают: «Человек, который украл десять рублей, и человек, который украл миллион, живут по-разному, но и тот ворюга и этот ворюга. Почему же такая великая разница, разрушают злодеи мир, сотворённый одним высказыванием, или сотворённый десятью высказываниями?» В чём же принципиальное отличие? Маhараль так отвечает на этот вопрос. Он говорит, что укравший миллион принципиально не отличается от укравшего десять копеек, но укравший миллион принципиально отличается от того, кто украл царскую корону. Появляется совершенно новый параметр, не количественный. Мир, сотворённый десятью высказываниями, имеет структуру, в которой появляется место для того, что называется «кавод» – «достоинство, слава».  

Ответ на вопрос:

Как понимать сказанное, что если человек стремится к славе, то она бежит от него, и наоборот? – Это можно понимать, как «важные» методические указания, как выигрывать, но никак нельзя понимать, что запрещено настаивать на том, чтобы тебя уважали.  Наоборот, ты обязан уважать себя сам, иначе другие не должны тебя уважать. Человек обязан требовать уважения к себе. Между славой и уважением есть различие только в воспалённых мозгах тех, кто гоняется за славой. На самом деле для любого человека, кроме, может быть, царя Израиля, и не только Израиля, то есть,  вообще для любого человека уважение к самому себе неотделимо от взаимности со всеми другими людьми. Там же сказано: «Кто уважает? – Тот, кто уважает людей».

Ответ на вопрос

Чем так важны  именно десять высказываний? – Тем, что буква «йуд» – самая маленькая из всего алфавита, и оказывается, что десять могут оказаться в сумме компактней, чем один. Мир, сотворённый десятью высказываниями, оказывается более совершенным. Современная физика позволяет нам составить красивую модель. Кварки во много раз тяжелее протонов или нейтронов, но несколько кварков в комбинации образуют один протон или нейтрон. Они так плотно связаны, что почти вся масса уходит в дефект массы. Это имеет такое отношение к структуре, что если есть только одно измерение, то имеется место для того, чтобы было право, лево, верх, низ, но нет места для кавода, нет места для почёта, ради которого Бог создал мир. Для того, чтобы человек начал почитать Бога, он должен тренироваться на своей «игровой площадке». Поэтому, если бы у Петра первого не было его Потешных войск, а у Эйнштейна не было бы его юношеской академии, смешной, то можно думать, что  ни тот ни другой не достигли бы особенно многого во взрослом состоянии. Если бы человеку жизнь среди людей не доставляла возможности почувствовать эту многомерность мира, то как бы он мог додуматься до того, чтобы почитать Бога, которого не видно и не слышно. Человеку надо дать какие-то ступеньки, чтобы он мог дойти до такой нетривиальной идеи, как то, что он должен почитать невидимого Бога. Это серьёзная задача.

Ответ на вопрос:

Почему считается, что дибур жёстче, чем амира?  –Относительно того, что «дибур» жёстче, а «амира» мягче, надо сказать, что это тоже не такая лёгкая проблема. Если амира  односторонняя, а дибур – это диалог, и это означает, что можно объясниться и т.д., то надо понять, почему диалог жёстче, чем монолог?  Интересный и содержательный ответ на это даёт рав Моше Шапира. Он говорит, что дибур жёстче потому, что он требует от меня ответа, а амира – это вещь, которую я могу воспринимать не личностно, в то время, как дибур обращён к моей личности и требует от меня личностного отклика. И это уже человеческая работа, поэтому он жёстче. Когда Всевышний посылает Моше к народу, Он говорит: «Так скажи дому Яакова» и здесь глагол «лемор», и дальше Он говорит: «И сообщи сынам Израиля». Мидраш объясняет, что «дом Яакова» - это женщины, а «сыны Израиля» – это мужчины. Женщинам надо сказать мягко, и не потому что они испугаются, а потому, что им не требуется такого вдалбливания, они более восприимчивы. А к мужчинам надо обратиться – «леhагид», и если понять это от слова «гид», то  со словами жёсткими, как жилы. У мужчины своя форма и он не хочет принимать чужую форму, поэтому его нужно «переформовывать» (поэтому мужчинам требуется обрезание).  

Ответ на вопрос:

Можно ли понимать, что «кавод» и «гааава» одно и то же? – Это не одно и то же, но это вещи связанные. Если я чем-то горжусь, то это бывает в двух случаях: либо я горжусь по делу, либо горжусь не по делу. Бывает, что «гордость» тоже на месте. Рав Кук, например, любил подчёркивать, что скромность это, конечно, необходимая и жизненноважная черта человека, но она не является самоцелью, а целью является, чтобы мое сердце гордилось на путях Всевышнего. И не надо говорить, что в конечном счёте я – ничто. Меня тоже сделал Всевышний, и Он хочет мной тоже гордиться. Человек должен понимать, что он тоже «что-то».

Бемидбар. «Особые» стихи конца десятой главы.

В нашем обсуждении мы дошли до последних строчек десятой главы книги Бемидбар. Мы уже немного начинали обсуждать этот отрывок, состоящий из двух стихов: стих тридцать пятый и тридцать шестой. Там говорится следующе: «И было, когда двигался Ковчег, то говорил Моше: «Поднимись, Господи, и пусть рассеются Твои враги, и убегут от Твоего лица ненавидящие Тебя». А когда останавливался Ковчег, то он говорил: «Верни, Всевышний, десятки тысяч тысяч Израиля». Перевод здесь приблизительный, потому что точный перевод требует однозначности, которой в этих стихах нет (как во многих стихах Торы). Прежде всего возникает вопрос, ответ на который тоже может быть двойственный. А именно: говорится это один раз или каждый раз? По тексту можно понимать и так и так. По-простому говоря, всё, что мы читали в книге Бемидбар до этого момента,  – это всё этапы подготовки к пути. Понятно, что этот путь – путь в канаанскую землю. Бог пообещал, что Он выведет из Египта и возьмёт к себе в народ, что и произошло на Синае, и  мы читали об этом ещё в книге Шемот. На Синае мы задержались по задуманному, а может быть и сверх задуменного. Теоретически можно представить себе, что если бы не сделали тельца, то нам не пришлось бы там задерживаться: взяли бы эти Скрижали, которые принёс Моше, пришли бы в Эрэц Исраэль, построили бы там Храм – всё было бы в порядке!  Такое предположение, что могло бы быть,  если бы первые Скрижали не были разбиты,  сходно с предположением, что было бы, если бы Адам не поел от того дерева. И дело не в том, что Богу было бы трудно  «привязать Адама за ногу», чтобы он не дотянулся до того дерева, или построить «ковёр-самолёт», чтобы нас транспортировать в канаанскую землю. Прблема не в этом, а в том, что человек должен развить свою личность. У Адама была очень сложная личность как бы одного «супермена». А у нас это не менее сложная личность одного народа, и её надо развивать.  Поскольку сделали тельца, то и задержались там, и провели там почти год, то есть, задержались «прилично» в пустыне Синай. Всё время идёт подготовка к пути, и этот отрывок кажется уже совсем последним, когда уже все приготовления нам описаны, всё проделано, и поэтому можно понять по-простому, что первые слова: «Когда двинулся Ковчег, то сказал Моше: «Поднимись, Всевышний» относятся к началу движения. Но мы уже знаем, что когда мы двинемся, то мы будем совершать много переходов в пустыне. Поэтому, понятно, что это можно понимать и так, что Моше при каждом движении в путь говорил эти слова «Поднимись!». Тут есть простая проблема, как это Моше может давать «команду» Всевышнему? Нам же было сказано, что «по слову Всевышнего они двигались» в путь, а тут получается, что Моше Ему «приказывает»? Безусловно, что призыв человека к Богу всегда должен рассматриваться, как молитва. Это относится даже к случаю, описанного мудрецами «нахрапистого» поведения Хони hамаагеля, который во время сильной засухи, когда никто не мог вымолить дождя, нарисовал круг и сказал: «Не выйду отсюда, пока не дашь дождь!» Когда капнуло несколько капель, он сказал: «Я просил дождь!» И хлынул ливень, и он сказал: «Я просил дождь, а не ливень». И пошёл нормальный дождь. Вроде бы он вёл себя, как избалованный сын, но тем не менее Бог выполил его просьбу! Конечно же нет сомнений в том, что то, что говорил Моше, – это молитва, но и молитва должна иметь какой-то смысл. Один из ранних комментаторов Хизкони, из тех авторитетных комментаторов, которые утверждают, что это молитва, говорит, что эти два стиха – это «дорожная молитва». О чём же он молится? – Об очень простой вещи.  Слово «Поднимись», как всякое слово антропоморфное в применении к Богу, требует объяснения и понимания, потому что у Бога нет никакого подобия тела, и всякое действие, которое описывает телесное движение, мы должны понимать функционально в переносном смысле. Это подробно объясняет Рамбам в книге «Путеводитель растерянных», в двенадцатой главе, как в применении к Богу надо понимать слова «поднимись» или «восстань». В применении к человеку это слово в Торе обозначает переход к действию согласно твёрдо принятому решению. Рашбам, один из самых серьёзных комментаторов пшата, объясняет так, что Моше говорит: «Поднимись!» потому, что в этот момент шхина удалялась от крышки над Ковчегом. Это, наверное, и есть простой смысл: «поднимись» – и она поднимается.

Итак, о чём просит Моше? Нацив объясняет так, что когда двигаются в путь, Моше просит: «Открой Свое Божественное присутствие, поднимись, явись, чтобы все народы увидели, что Божественное присутствие среди народа Израиля, и боялись бы с нами задираться». Мы идём в опасный путь, и хотя пустыня гигантская, но тем не менее там достаточно скоро могли появиться наши враги, ведь Амалек пришёл в пустыню воевать с Израилем. Поэтому нам и нужна дорожная молитва, когда мы двигаемся в путь, чтобы Всевышний нас ограждал от всякого рода неприятностей в дороге.  Моше говорит: «Поднимись, Всевышний, и рассеются Твои враги и убегут Твои ненавистники». Как всегда, когда Тора использует синонимы, то можно сказать, что, грубо говоря, это одно и то же, названное двумя терминами – «враги и ненавистники». Тем не менее всегда есть тенденция увидеть тонкое различие значения этих синонимов. Разные комментаторы могут решать это по-разному. Мальбим, большой авторитет в объяснении тонкого смысла синонимов, говорит, что враг – это тот, кто открыто выступает, а ненавистник – это тот, кто не выступил против тебя воевать, но он тебя ненавидит. Это очень согласуется с интуитивным пониманием. Он говорит так, что враги – это в одном месте, и испугавшись Всевышнего, они рассеются, а ненавистники они не собраны в одном месте, они просто помышляют сделать эло, но испугавшись, они «убегут от Твоего лица».

Несколько слов надо сказать поводу того, что Моше обращается ко Всевышнему с молитвой, с сигналом: «Поднимись», тогда как на самом деле сигнал подавал Сам Всевышний. Мы уже говорили о том, что «по слову Всевышнего они двигались», а тут говорится, что по слову Моше. Как же это понимать? Мидраш как раз и задаёт в прямом виде вопрос о том, как совместить то, что команду «трогаться» и «остановиться» даёт Моше, с тем, что сказано выше, что двигались и останавливались по слову Всевышнего? Мидраш приводит такое «лирическое» объяснение, что это похоже на царя, который не желает двигаться в путь без своего любимца и он говорит: «Пока ты не пойдешь – я не пойду, и пока ты не остановишься – не остановлюсь». И получается, что Моше – тот любимец, которому Царь (Всевышний) говорит: «Подавай знак, когда идти, и  Я тогда пойду». Что тут можно сказать? Разве что приятно знать, что Всевышний нас так любит. Однако, можно полагать, что и формально здесь нет настоящей проблемы, потому что Моше, собственно говоря, начиная с самого поручения, данного ему в Египте, выступает как бы в роли «церемониймейстера». На самом деле царское достоинство не может обходиться без церемоний. Всё, что делает Моше в Египте вполне можно назвать церемонией. Вроде бы с фараоном Всевышнему ничего бы не стоио обойтись без церемоний – просто «отшвырнуть» его в сторону. Поэтому всё, что там делает Моше, – это торжественные церемонии. И здесь то же самое: ему Всевышний сказал: «Вот тебе палочка и ты будешь дирижировать». И Моше дирижирует, поэтому в принципе не видно такой большой проблемы. Нехама Лейбович, одна из выдающихся знатоков Танаха и комментариев, знаток нашей традиции, она по этому поводу пишет так, что Моше даёт приказ делать то, что уже и так делается, и в этом реализуется наставление, которое в трактате Авот даёт рабан Гамлиэль: «Исполняй Его желание, как свое желание». То есть, Всевышний хочет трогаться – и ты исполняешь. Здесь есть некая тонкая грань: где проходит «водораздел» между тем, что я действительно желаю того, чего хочет Всевышний, и делаю это по внутреннему побуждению, и тем, что на самом деле я знаю, что это объективно происходит, и я просто даю команду: «делай так». Это (не дай Бог)  становится похоже на то, как я несколько раз заглядывал в газету «Правда», чтобы «освежить» свои чувства к большевикам, потому что там в передовицах была поразительная «насыщенность новых мыслей»: вы, рабочие, работайте; вы, крестьяне, крестьянствуйте, а вы, евреи, еврействуйте и т.д.  Как тот король в «Маленьком принце», который видел, что ходят зажигать, и он давал команду зажигать. Где же здесь граница? Мы знаем высказывание мудрецов, что перед приходом Машиаха у людей будут собачьи лица. Само по себе сравнение с каким-то животным не является чем-то обязательно неприятным или оскорбительным; мы знаем, что Яаков, благословляя своих сыновей, каждого сравнивал с каким-то животным, так Иссахара он сравнил с костистым ослом, и это было почётное сравнение, хотя в других случаях оно может быть оскорбительным. По поводу того, что означают «собачьи лица» есть несколько объяснений. Одно из объяснений, что собака, когда её бьют, она бросается на палку и не понимает, где источник. Другое объяснение, что когда ведут на поводке собаку, то она натягивает поводок и рвётся вперёд, создавая впечатление, что она ведёт человека. Где проходит граница между этим «симпатичным» состоянием собачьего лица и идеальным состоянием человека, который желает ровно того, что желает Всевышний – эта тончайшая грань, которая, наверное, всё решает.

Несколько слов по поводу тех «кавычек» (перевёрнутых букв «нун»), которые стоят в этом тексте. Эти значки показывают, что эти два стиха, этот отрывок, образует некую особую единицу, и есть два мнения по поводу этой «особости». Одно мнение, что этот отрывок стоит не на своём месте, что ему по содержанию место совсем не в этом контексте. Другое мнение, что не в этом дело, а дело в том, что это по содержанию настолько особый отрывок, что он считается отдельной книгой Торы. Если он отдельный, то тогда всё, что перед ним – это одна книга, он – это другая книга, а после него – третья. Тогда получается, что в Торе не пять книг, а семь...