МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр

Лекция 13 6:1-6:11

/6:1/ Начало строительства Храма на 480 году после Исхода из Египта. (После того, как Храм построен, счет годов ведется от построения Храма.) Объяснения мудрецов. Храм - шаг к исполнению пророчества относительно всех народов мира.

/6:2-6) Обсуждение размеров Храма: зала и пр.; особое устройство окон Храма. Построение трехэтажной галереи вокруг Храма. Предполагаемая толщина стен.

/6:7/ Обсуждение в мидрашах использования для строительства Храма только цельного тесаного камня. Сравнение с требованиями построения жертвенника. Разница между "кодэш" и "коль".

/6:8-10/ Размеры отдельных частей Храма. Объяснение мудрецами нестыковки в обозначении размеров.

/6:11/ Слово Всевышнего к Шломо: установление завета и условия его.



/6:1/ Начало строительства Храма на 480 году после Исхода из Египта. (После того, как Храм построен, счет годов ведется от построения Храма.) Объяснения мудрецов. Храм - шаг к исполнению пророчества относительно всех народов мира.

Первый стих главы 6 говорит: "И было на 480-ом году после выхода сынов Израиля из Земли Египетской, на четвертом году, в месяце Зив - втором месяце царствования Шломо над Израилем, он начал строительство Храма Всевышнему." По поводу даты, которая здесь названа, мудрецы сказали следующее. В Иерусалимском Талмуде говорится, что из слов: "Было на на 480-ом году" следует, что в поколениях считают годы от исхода из Египта: начиная с пустыни, так и говорят, что было, например, в первом году, во втором году и т. д., и это продолжается до тех пор, пока не построят Храм. После того, как построен Храм, начали считать от построения Храма. Дальше, в нашей книге Мелахим - алеф, будет сказано в главе 9: "И было в конце 20-го года, после того, как построил Шломо 2 Дома (и имеется в виду, что один из этих домов - это Храм), не удостоились считать от построения Храма, стали считать от разрушения Храма". Мы встречаем это уже у поздних Пророков, в книге Йехэскеля, где говорится о том, что произошло ..."на двадцать пятом году нашего изгнания". То есть, не удостоились считать по датам собственной истории, и начали считать по царствованию чужих царей. Так говорится, например, в книге Хагая: "На втором году царствования Дарьявиша", или у Даниэля: "На третьем году царствования Кореша, персидского царя" и т.д.

Получается такая картина, что вначале мы ведем счет от основной даты - от рождения народа и выхода из Египта. Однако, эта дата отодвигается в смысле счета годов на задний план, как только построен Храм. Почему же в этом вопросе построение Храма становится более центральной точкой отсчета, чем исход из Египта? Это не означает, что построение Храма затмило исход из Египта во всех смыслах. Это - фундаментальный факт, и мы каждый день должны помнить день выхода из Египта, но тем не менее, пока Храм стоит, мы считаем даты от построения Храма. Почему это так? Мудрецы предлагают такое объяснение, что построение Храма является важнейшим шагом к тому, чтобы не только народ возник и находился под покровительством Всевышнего, как это было в пустыне или при завоевании Земли, а Храм является еще и таким местом, где человек из любого народа может прийти и принести жертву, и помолиться. Мы увидим, что, когда Шломо закончит строительство Храма, он просит, чтобы Бог ответил на молитву любого нееврея, который придет в Храм. Тем самым, это является очень важным шагом в исполнении предназначения народа Израиля: открыть живого Бога всем народам мира.

По-видимому, - это шаг к исполнению пророчества, где говорится о будущем, когда все народы скажут: "Пойдем в Храм Бога Яакова, чтобы поучиться там законам". Спрашивается: "Почему Бога Яакова, а не Бога Авраама или Бога Ицхака?" Отвечают, что Яаков не так, как Авраам, который сравнивается с горой, и не так, как Ицхак, который сравнивается с полем. Молитвы Авраама всегда обозначаются так, что он стоит на высоком месте, стоит перед Всевышним и разговаривает с Ним. То есть, Авраам, как гора, и поскольку гора очень привлекает, то и Авраам привлек тысячи людей к признанию единого Бога. Но потом жену свою ему приходилось искать где-то в далеких краях, потому что от всех этих людей не осталось ни одной порядочной семьи. Ицхак же сравнивается с полем: вот, он вышел побеседовать в поле, и это была его молитва. Поле - это нечто уже более ограниченное, но тем не менее, оно тоже открыто во все стороны. И только Яаков свзывается с Домом. Яаков, когда он видел свой сон с лестницей, то наутро он поставил камень, который был у него в изголовье, и дал обет, что будет отделять десятину и т.д., и что этот камень, который он поставил глыбой в честь Всевышнего, он превратит в Дом Бога - "Бейт-Эль", то есть, это как раз то название, которое он дал. Конечно, этот Дом Бога, когда его построит Шломо, еще не станет навеки местом, куда будут приходить все народы, но во всяком случае это важнейший шаг к исполнению предназначения еврейского народа. Поэтому, все то время, пока простоит Храм, даты будут считаться от его построения.

Ответ на вопрос. Можно ли неевреям входить в Храм? - Храм - это понятие широкое. Мы знаем, что в само здание могли входить только коhены, да и то не во всякую его часть. Но были такие места во внешнем дворе, куда могли входить и неевреи.

/6:2-6) Обсуждение размеров Храма: зала и пр.; особое устройство окон Храма. Построение трехэтажной галереи вокруг Храма. Предполагаемая толщина стен.

Дальше говорится /6: 2/: "Дом, который построил царь Шломо Всевышнему", что означает, что он построил его во Имя Всевышнего, и невозможно подумать, что Всевышний там будет проживать; об этом комментаторы неустанно напоминают. Так вот, этот Храм - шестьдесят локтей в длину, двадцать локтей в ширину, и тридцать локтей в высоту. Какова длина локтя? В старину было по крайней мере три разных понятия "локоть": был локоть средний, локоть большой и локоть малый. Вообще "локоть" - это длина от локтя до конца пальцев. Очевидно, что в серьезных вопросах были какие-то стандартные меры, и считается, что средний локоть - это 6 тефахов, а тефах - это ширина кулака. Большой локоть, повидимому, 7 тефахов, а малый - 5 тефахов. Здесь речь идет о средних локтях, то есть, - это порядка пол-метра или чуть больше. Итак, размеры такие: 60 локтей в длину, то есть, это не такое уж гигантское здание, хотя по сравнению с Мишканом - переносным Храмом в пустыне, размеры его существенно больше. Мишкан имел размеры 30х10 локтей, и высота его тоже была 10 локтей. Получается, что длина и ширина Храма Шломо были вдвое больше, чем у Мишкана, а высота была втрое больше. Причем, имеется в виду длина с востока на запад (вход был с востока), а ширина - с севера на юг. Вероятно, имеются в виду внутренние размеры.

В третьем стихе говорится, что зал - "улам" был расположен - "ал-пней hейхал". "ал-пней" в Танахе чаще всего обозначает - "с восточной стороны". То есть, входящий прежде всего попадает в переднее строение - "улам", а дальше идет - "hейхал" переводимый, как "чертог", - основная, центральная часть строения Храма. "Улам" имел длину 20 локтей по всей ширине Храма. Здесь можно увидеть несколько своеобразный способ выражения. Мы видели, что длина Храма измеряется с востока на запад, но в каждой его отдельной части длину считают по самому большому измерению, которое вполне может быть измерено с севера на юг. Поскольку ширина у Храма 20 локтей, то получается, что "улам" имел длину с севера на юг 20 локтей, а ширину с востока на запад - 10 локтей. Дальше говорится (6:4): "И сделал у Храма окна, открытые, закупоренные". К этому стиху есть множество комментариев - и у мудрецов Талмуда, и у ришоним. По-видимому, большинство комментаторов сходится к тому, что эти окна были открыты с одной стороны и закрыты с другой стороны. Одно из объяснений, что Шломо использовал стекла, что тогда было новинкой и достаточно дорогой вещью. Причем, по крайней мере по некоторым комментариям, стекла были не простые , а прозрачные и пропускали свет в обе стороны, и через них ничего нельзя было видеть ни в одну сторону. Может быть, это было нечто вроде матовых стекол. У мудрецов Талмуда есть такое объяснение, что эти окна отличались от обычных тем, что они были узкими внутри и широкими снаружи, то есть, противоположно тому, как строили нормальные окна в домах: узкими снаружи и широкими внутри для того, чтобы впускать снаружи свет. Относительно распространения света у мудрецов были довольно на наш взгляд необычные представления: они считали, что из человеческих глаз исходит свет, который позволяет видеть. Здесь они хотят подчеркнуть такую идею, что окна в Храме были сделаны так необычно, и что они сделаны узкими внутри и широкими снаружи для того, чтобы показать, что Храм не нуждался в наружном освещении, а, наоборот, - это такое место, из которого исходит Свет, и освещает весь мир.

Стих 5 говорит, что Шломо построил возле стены Храма - "аль-кир" (где слово "аль" не нужно понимать буквально, как "на" стене), некое сооружение, которое называется "йациа" (пишется "йацуа"), которое представляло собой нечто вроде галереи, окружающей строение Храма. По большинству мнений, слова "йациа" и "целаот" (которое встречается в конце стиха 5) - это одно и то же. То есть, конец этого стиха возвращается к началу. Итак, Шломо построил эту галерею вокруг стен Храма, вокруг основного среднего отсека -"hейхал", и вокруг еще одной части, названной - "двир". "двир" - это другое название для "кодэш кадашим" - Святая Святых. Таким образом, с трех сторон окружала Храм эта галерея - "йациа" и, по-видимому, она же "целаот", что обозначает отсеки - те помещения, которые использовались в качестве складских и для других подсобных целей. Эта галерея была трехэтажной. Как говорит стих 6, нижняя галерея была 5 локтей в ширину, средняя - 6 локтей, а третья , верхняя, была 7 локтей в ширину, потому что у строения Храма происходило сужение: в самом низу наружная стена строения Храма была очень толстой. Мы точно не можем знать, как именно все было устроено в Храме, построенном Шломо, но, судя по тому , что описывает Ихескэль про будущий Второй Храм, толщина стены Храма внизу, по-видимому, была 6 локтей, то есть, примерно, 3 метра. На втором этаже эта толщина уменьшалась до 5 локтей, а на третьем этаже она уже доходила до трех локтей. Сужение стены вверху оставляло больше площади для галереи, для которой внешняя стена Храма служила внутренней стеной. То есть, этажи галереи не сужались кверху, как пирамида, а наоборот - расширялись.

/6:7/ Обсуждение в мидрашах использования для строительства Храма только цельного тесаного камня. Сравнение с требованиями построения жертвенника. Разница между "кодэш" и "коль".

Когда строился Храм, то он строился из цельного тесаного камня; и отбивальных молотков, топора, и никакого железного орудия не было слышно в Храме при его строительстве. Здесь имеется некоторая проблема, которой занимаются мудрецы в нескольких местах мидрашей и в Талмуде. В очень важном галахическом мидраше "Мехилта" к книге "Шмот" обсуждаются вопросы, связанные с Первым Храмом, потому что в книге Шмот речь идет о строительстве Мишкана. В мидраше говорится так: "В Храме не было слышно железного орудия, как говорится в стихе 7, но снаружи - было слышно". То есть, в Храме не пользовались железными орудиями, а снаружи пользовались. Как же тогда понять то, что сказано в книге Шмот еще до получения инструкции к построению Храма, под конец книги "Итро", сразу после Десяти Заповедей, в той же главе 20: "А если земляной жертвенник сделаешь Мне, то не строй его из камней". Здесь же строят из камней! И мидраш объясняет так, что жертвенник ты не строишь из тесаных камней, но ты строишь и "хейхал" и "Кодэш Кадашим", то есть, само строение Храма, из тесаных камней, в противоположность жертвеннику, который нельзя строить из тесаных камней. На первый взгляд нет ничего удивительного в этих противоположных инструкциях для построения совсем разных вещей. Однако, по методу "коль вахомер" можно было бы вполне рассудить, что уж если легкое сооружение запрещено строить из тесаных камней, то такие серьезные вещи, как само строение Храма и Святая Святых, тем более нельзя строить из тесаных камней. Но Тора говорит, что только жертвенник так нельзя строить. Возникает вопрос, почему же жертвенник так выделяется из всех остальных частей Храма, и почему именно его Тора запретила строить из тесаных камней?

По этому поводу имеется несколько разных объяснений. Мидраш Мехилта продолжает, он говорит, что так сказал Рашба: "Жертвенник создан для того, чтобы продлевать годы человека, а железо - для того, чтобы сокращать его годы, и поэтому не разрешается замахиваться тем, кто сокращает, на того, кто продлевает." То есть, жертвенник своей службой очищает мир от того, что человек испортил своими поступками, а железо, очевидно, выступает, как представитель материала, из которого делается оружие, и оно сокращает жизнь. Поэтому, нельзя, чтобы сокращающий замахивался на продлевающего жизнь. Можно задать вопрос, почему мы не применяем ту же самую логику к сельскому хозяйству? Можно полагать, что пшеница, например, продливает жизнь, и по-своему, даже более явственно, чем Служба в Храме, но на пшеницу разрешается "замахиваться" железным плугом (хотя в этом случае можно сказать, что плуг режет землю) и разрешается жать ее железным серпом. Трудно найти на это однозначный ответ или признать его отсутствие. Можно только попытаться ответить так, что есть разница между операцией, которая явлется Священнослужением, и бытовой операцией, в которой нет дискриминации материала. Мы знаем, что посвященное находится в другом статусе, чем будничное: имеется разница между "Кодэш" и "холь". Поэтому, разрешается и даже вменяется в обязанность жать первую часть жатвы ячменя в определенный день - 16-го Нисана, даже, если этот день выпадет на шабат. И не разрешается никакая другая жатва в шабат, потому что начало жатвы, когда народ приносит в Храм первое, что они собрали с этой земли, обладает особой Святостью, которая даже отодвигает святость Субботы. Никакая другая логика, например, что вторая порция ячменя может накормить скот еще лучше, чем первая, никак тут не работает, потому что приведенная выше логика совершенно из другой категории: она из категории уровней Святости. Поэтому, всякая порция пшеницы, которая, быть может, даже спасла голодного от смерти, может обладать очень большой ценностью, но она не обладает особой святостью: она не посвящена, она не является "Кодэш", в отличие от жертвенника, который посвящен задаче продлевания жизни. Здесь можно привести трудность, как же тогда можно жать первую порцию ячменя серпом? В Мишне подробно описывается эта процедура, когда собирался народ со всех окрестных поселений, и приходили три жнеца, и были им заготовлены три серпа, которые были скорее всего железными.

Рабан Йоhанан бэн Закай предлагает следующее толкование. Он говорит: "Вот он (текст Торы) говорит: "Из цельных камней построй". Что же такое: "эвэн-шлема" (6:7)?" И он толкует так: "Это те камни, которые приносят мир. И тогда - это как бы уже "коль вахомер", то есть, - это от легкого к сложному, тяжелому. Если про камни жертвенника, которые не видят и не слышат, и не разговаривают, за то, что они приносят мир между Израилем и их Отцом, который в Небе, Всевышний сказал: "Не замахивайся на них железом", то тот, кто приносит мир между человеком и его женой; между городом и городом; между народом и народом; между правительством и правительством; между семьей и семьей - во сколько же раз более он будет защищен от бедствий!" Такое вот неожиданное рассуждение. То есть, получается, что жертвенник выступает, как особое построение, с двух сторон: в первой драше он продлевает жизнь и поэтому негоже, чтобы над ним совершал насилие тот, кто сокращает жизнь; а во второй драше мы видим, что жертвенник укрепляет мир во всех слоях и поэтому он находится под защитой. И отсюда, от жертвенника, вдруг рабан Йоhанан бэн Захай уходит вообще ко всем тем людям, которые приносят мир в отношениях между людьми, группами, народами и т.д.

Остался без ответа вопрос о том, почему же все-таки жертвенник нельзя строить из тесаных камней? То есть, технический ответ получен: потому, что такова инструкция, а в отношении остальных частей Храма такой инструкции нет, и, следовательно, их можно строить из тесаных камней. Но как же так может быть? Ведь в самом Храме тоже стоял жертвенник, золотой, совсем рядом с перегородкой (завесой), которая отделяла Свята Святых, и там тоже можно было приносить жертвы. Правда, сам этот жертвенник был золотой, но все это сооружение можно было строить из тесаных камней. Почему? Возможно, что на самом жертвеннике специально приносятся жертвы, и в этой части все объяснено и не противоречит инструкции, а строение - не обладает таким свойством. Хотя можно было бы думать, что там - Божественное Присутствие, что еще важнее. "Мусар Навиим" предлагает такое объяснение, что запрещается строить жертвенник из материала, на который замахивают железо, для того, чтобы показать народу, что тот, кто опирается на силу меча, тот не имеет доли в Святости. Жертвенник - это воплощение Святости: приносится в жертву животное, и оно становится освященным. И поэтому нельзя, чтобы там хозяйничало железо; жертвенник будет негодным, если там активную роль будет играть железо. Да, но как же объяснить то, как обстоит дело с остальными частями? Он говорит на это, что то, что происходит внутри Храма, где приносятся тоже какие-то жертвоприношения, отличается тем, что там никогда не бывает индивидуальных жертвоприношений, а только общественные. А общественные - это совсем другое дело. Там этого запрета пользоваться железом нет и быть не может; такой запрет касается только индивидуальных жертвоприношений. На большом жертвеннике, который стоял во дворе Храма и который полагалось строить из нетесаных камней, приносят и индивидуальные жертвоприношения, которые количественно преобладают, и общественные, и поэтому там такое ограничение необходимо было поставить.

Ответ на вопрос. Чем резали жертвы? - Этот вопрос решается очень просто. Жертвы резали, конечно, металлическм ножом, так же, как мезузу прибивают железным молотком и железным гвоздем. Эти критические замечания по поводу обсуждаемых мидрашей выходят за рамки одного узкого вопроса. Мидраш иногда предлагает некоторую параллель или некоторую педагогику, к которым можно порой привести немало критических замечаний. Можно предположить, что это является проявлением того, что мидраш не дается для легкого восприятия, а требуется хорошо поработать над ним, чтобы его как-то "восстановить в правах", потому что там, где хорошо поработаешь над трудностью, как правило, удается в мидраше увидеть большую глубину, чем кажется на первый взгляд.

Данные трудности тоже вполне заслуживают обдумывания. Вполне стоит обсудить, существует ли общий принцип, что, там, где речь идет о Святости, желательно минимально изменять объект по сравнению с тем, как он сотворен Всевышним? Высказывается возражение, что в Мишкане и в любом Храме делалось немало вещей, которые являлись плодом очень искусной работы: ткали, вышивали и пр.; про Мишкан сказано: "искусная работа". При этом есть общее правило, что все должно быть максимально естественно. На это можно возразить, что максималная естественность достигается путем овладения очень большим искусством. И вообще этот принцип не предполагает того, чтобы мир вообще оставался без изменений. На счет того, что некоторые вещи лучше оставлять нетронутыми, интересно было бы попытаться понять, каковы границы справедливости этого утверждения. Это интересная проблема, заслуживающая более глубокого исследования и размышления.

По поводу обработки камней для построения Храма есть такое обсуждение в Талмуде. Приводится Барайта: "Шамир, с помощью которого Шломо построил Храм..." Что такое "шамир"? - Шамир - это такое крохотное создание, которое так искусно обрабатывало камни, что они становились гладкими. Откуда это известно? И говорится, что вот, сказано в нашем стихе (6:7): "И Храм при его строительстве из цельного камня и т.д." И нужно понимать эти слова буквально; так говорит рабби Йеhуда, тана. То есть, он говорит, что надо понимать буквально, что эти камни были обтесаны нечеловеческой рукой. На это сказал ему рабби Нехэмия: "Разве возможно сказать так, ведь уже сказано: "Все эти камни драгоценные, которые были обработаны теркой, тесалом, каким-то железным инструментом". То есть, он возражает и говорит, что сказано явно, что их обтесывали. Если это так, то что же говорит текст, что не было слышно ни молота и никакого железного инструмента в Храме, когда он строился? И решается это очень просто: они обрабатывались снаружи и вносились внутрь, где уже не требовалось дополнительной обработки. И сказал Раби (рабби Йеhуда Наси - составитель Мишны): "Представляются верными слова рабби Йеhуды по отношению к камням Храма и слова рабби Нехэмия по отношению к Храму его, Шломо, творца". Раби нередко находит такой своеобразный компромисс в споре предшественников, говорящих разные вещи; и Раби говорит, что в одних условиях прав один, а в других - другой. Рамбам решает этот вопрос несколько похожим на рабби Йеhуду образом, но он решает так, что не тесались человеческой рукой камни, из которых был сложен этот большой жертвенник. То есть, Тора не запретила нам обрабатывать на Храмовой Горе или даже во дворе Храма камни с помощью железных орудий, но Шломо по мнению большинства комментаторов, по-видимому, устрожил здесь закон, и не стал этого делать, поэтому вся работа по обтесыванию камней велась не здесь, на месте, а снаружи, и они доставлялись уже обтесанными. И по мидрашу, если камни немного не подходили, то тогда этот "шамир" - доделывал более тонкую работу и подгонял камни.

Интересно, что при строительстве пирамид поступали точно так же, обтесывая камни в каменеломнях. При этом, в строительстве пирамид евреи участвовали не столь активно: они строили города припасов и пр., а в строительстве сооружений для мертвых в Египте должны были использоваться более могучие силы. У Египта была многовековая практика строительства пирамид.

/6:8-10/ Размеры отдельных частей Храма. Объяснение мудрецами нестыковки в обозначении размеров.

Дальше, со стиха 8, приводится описание подробностей, куда выходили входы Храма и пр. Похоже, что фундамент - основание, на котором стояло основание Храма, был довольно высоким, так что получался первый этаж строения на уровне второго этажа галереи. Из параллельного текста "Диврей-hайамим" (и этого нет в нашем тексте) и из картинки, сделанной на основании двух текстов, видно, что на плане улам выглядит довольно скромно и как бы составляет самую малую часть из трех частей Храма, а если посмотреть на вид сбоку, то ситуация совсем иная. Храм имеет высоту 30 локтей, в то время как улам возвышается очень сильно, его высота 120 локтей. Поэтому в литературе мидраша очень распространено такое выражение. По поводу тшувы Всевышний говорит: "Вы мне откроете на толщину игольного кончика, а Я вам открою, как вход в улам" - в гигантские врата, которые вели туда.

Если продолжать интересоваться высотой, то мы увидим, что хейхал имеет в высоту 30 локтей, что является вполне нормальной высотой для дома из 4-х, а то и из 7-ми этажей (как в новостройках). При этом высота Святая Святых была несколько ниже - 20 локтей. Почему же Святая Святых ниже остальных мест? По этому поводу имеются неожиданно серьезные рассуждения в Талмуде. Главный предмет, который находился в Кодэш Кадашим, был Ковчег Завета, который символизирует Тору, и в котором находились Скрижали. Крышка Ковчега была сделана из цельного золотого слитка, и на ней - фигуры крувим. Шломо поставил еще более высоких крувим рядом, на земле. Высота, до которой доходили Ковчег вместе с крувим, была равна 10 локтям. Мидраш говорит, что есть противоречие между двумя стихами. Один говорит, что Храм, который построил царь Шломо Всевышнему, имеет 60 локтей в длину, 20 - в ширину, и 30 локтей в высоту, но сказано, что перед Кодэш Кадашим - 20 локтей длина и 20 локтей ширина, и 20 локтей высота. Но ведь было сказано, что высота Храма - 30 локтей? И на это отвечают мудрецы так . Когда считают высоту, то считают от края крувим и выше, то есть, они занимают 10, а дальше еще остается 20 локтей. И тогда можно считать, что потолок в Кодэш Кадашим находится на высоте 30 локтей, как во всем остальном строении, но нижние 10 заняты крувим и ковчегом. Правда, это довольно странный подсчет: спрашивают какая высота помещения, а в ответ считают вроде, как "от верхушки шкафа до потолка". Какой в этом смысл? Талмуд продолжает и говорит: "И сообщают нам, что внизу, как вверху." ( не очень понятно, что имеется в виду). И дальше: "Как вверху, не занято ничем, так и внизу - не занято ничем. И это помогает Рабби Леви, который сказал, что следующий факт является традицией, переданной нам от наших отцов: "Место Ковчега и крувим не входит в размеры". Это значит, что крувим и Ковчег не занимают никакого места в помещении. Они находятся в пространстве "чуда". По геометрии помещения там 30 локтей, но мы говорим - 20, чтобы намекнуть, что эти 20 такие же пустые, как нижние 10, там как бы ничего нет. Там стоит Ковчег, крувим, но они не занимают места в геометрии. Возможно, что это дает повод некоторым популярным книгам пользоваться немножко щеголеватым оборотом, что Святая Святых - это место, где пространство переходит во время. Эта традиция на самом деле очень серьезная, которая никак не считается агадой, говорит, что Ковчег вместе с крувим не занимал нисколько места в Святая Святых.

Пшат не позволяет себе объявить этот поразительный факт простым смыслом написанного, и поэтому пшат говорит нам, что да, там потолок был сделан ниже, чем в остальной части Храма. Почему? - Потому что говорится, что Тора подобна воде, и она не может течь в высокое место. Когда человек - гордец, и многое о себе воображает, то Тора к нему с трудом попадает, поэтому то место, которое символизирует Тору, должно быть поскромнее, пониже. И именно поэтому там потолок сделан на 10 локтей ниже, чем в других местах. Тогда - это тоже важный намек на Тору, которая дается только скромным.

/6:11/ Слово Всевышнего к Шломо: установление завета и условия его.

Стихи 11-12 говорят, что было слово Всевышнего к Шломо сказать:"Этот Храм, который ты строишь, если будешь ходить по Мои уставы и законы Мои исполнять, и будешь хранить все мои заповеди, чтобы ходить по ним, то Я установлю Мой завет с тобой, что Я говорил Давиду, отцу твоему. И буду обитать Я среди сынов Израиля, и не оставлю моего народа Израиля." Более или менее все содержание нам уже известно из Торы и из книги Шмуэля, где сообщалось о разговорах с Давидом, но здесь подчеркивается , что сколь ни прекрасен Храм, который строит Шломо, все-таки Всевышний обусловливает, что этот Храм будет стоять и будет делать свое дело только при условии, что вы будете "ходить по Моим уставам". В последнем разделе книги Ваикра "Бехукотай" в самом начале говорится: "им-бехукотай телеху" - "если по Моим уставам будете поступать", и мудрецы объясняют, что речь идет не об исполнении заповедей, потому что об исполнении заповедей сказано рядом, а речь идет о том, что вы обязаны изнурительно трудиться над словами Торы - "по уставы Мои ходить". То есть, эта тема - центральная, начиная с дарования Торы, когда говорится, то весь народ стоял под горой, и по пшату мы понмаем, что народ стоял у подножья горы, но мидраш говорит, что Всевышний поднял гору, как ушат, и сказал: "Принимайте Мою Тору хорошо, а если нет, то будет вам сейчас могила". И все сказали: "хотим, принимаем!" И приняли Тору "добровольно". Это серьезная проблема, обсуждаемая с разных сторон, зачем понадобилось это принуждение, если они три дня до этого сказали, что все исполнят без всякого принуждения, они сказали: "наасэ в нишма" и получили по две короны за это. Зачем ж теперь их надо принуждать, что изменилось? Есть такое объяснение, что народ очень хотел принять такого замечательного царя, как Всевышний, который сильнее всех и справедливее всех, и доверял Ему настолько, что пообещал заранее выполнять все, что Он скажет, и только просил инструкцию, какая бы она ни была. Но Всевышний сказал: "Нет, для того, чтобы понять, чего Я от вас хочу, вы должны изо всех сил потрудиться. И это даже не будет длинный текст, а это будет текст плюс беконечная Устная Традиция". И на этой Устной Традиции заключен завет. Поэтому слова "бехукотай телеху" означают, что вы должны изо вс ех сил напрячься, попасть в резонанс и понять, чего Я от вас хочу. И теперь это условие опять повторяется Шломо: "Если вы будете так заниматься изучением Торы, и хранить Мои уставы, и исполнять Мои законы, то тогда будет хорошо, а если нет, то "не сразу" будет хорошо".

---