МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр
К оглавлению лекций З.Дашевского по книге "Шмуэль"Лекция 34. 24:1-25:1
/24:1-2/ Давид засел в неприступных местах Эйн-Гэди, в "Скале Серн". Шауль собрал три тысячи воинов и отправился в погоню.
/24:3-4/ Шауль заходит в пещеру, в глубине который находится Давид с отрядом. Мидраш по поводу паука, заткавшего вход в пещеру. Давид не поддается на уговоры уничтожить "врага", и только тайно отрезает край одежды Шауля.
/24:5-7/ Давиду становится совестно, что он отрезал край одежды у помазанного царя. Объяснения мудрецами состояния Давида. Клятва Давида, сдержавшая его людей.
/24:8-10/ Давид, поднявшись из пещеры, окликнул Шауля и "простерся перед ним". Объяснения слов Давида к Шаулю: "Для чего ты будешь слушать слова человека..." (по Раши - намек на Доэга) и: "и он сказал убить тебя, а она -пожалела тебя".
/24:11-12/ Показывая Шаулю край отрезанной одежды, Давид говорит, что он не согрешил против него. Объяснения мидрашами повторов в речи Давида. Вина военачальника Авнера, давшего ложное объяснение. Значение обращения Давида к Шаулю: "Всевышний рассудит нас и воздаст тебе мщение..."
/24:13/ Понимание слов: "древняя поговорка", как - "притча Всевышнего". Давид произносит эту притчу: "От злодея исходит злодеяние". Знаменитый мидраш к этой притче Давида.
/24:14-15/ Объяснение обращения Давида к Шаулю: "За кем вышел царь Израиля? За кем ты гоняешься? За мертвым псом, за одною блохой!" Значение слова "ледабер", относящемуся к речи Давида.
/24:16-20/ Объяснения, почему Шауль плакал, отвечая Давиду, и его слов: "Ты более прав, чем я". Почему Шауль говорит, что именно сейчас он узнал, что Давид будет царствовать.
/24:21-22/ Шауль берет с Давида клятву, аналогичную клятве Йонатану, что Давид не истребит потомства Шауля. Объяснение сказанного: "Шауль отправился к себе домой", а "Давид поднялся в крепость"
/25:1/ Умер Шмуэль. Объяснение значения произнесения траурных речей. Объяснение того, что отрывок о смерти Шмуэля помещен именно здесь, как знак "переломного момента".
/24:1-2/ Давид засел в неприступных местах Эйн-Гэди, в "Скале Серн". Шауль собрал три тысячи воинов и отправился в погоню.
Давид находился, как мы знаем, в довольно тяжелом положении, поскольку Шауль и его войско окружило Давида и его людей (23:26). Спасение пришло довольно необычным образом: к Шаулю пришел вестник, которого большинство мудрецов считают ангелом с Неба. Он призвал Шауля идти и сражаться против пелиштимлян, которые вторглись в страну. Это и спасло Давида. В главе 24 говорится, что Давид поднимается из этого места, и прячется в укрепленных местах Эйн-Гэди. Эйн-Гэди - это часть Иудейской пустыни.Стих 1 говорит: "И было, когда возвращался Шауль от похода за пелиштимлянами, сообщили ему сказать: "Вот, Давид в пустыне Эйн-Гэди"". Кли Якар обращает здесь внимание на то, что не сказано: "После того, как вернулся Шауль", а сказано: "Когда возвращался Шауль". И Кли Якар говорит словами, не совсем привычными для комментаторов: "И сердце мое мне подсказывает, что там никакой войны с пелиштимлянами вообще не было, а что все это вторжение пелиштимлян было послано только, как повод для того, чтобы оттянуть Шауля от преследования Давида". Он говорит, что если бы имелось в виду, что Шауль действительно уже вернулся от преследования пелиштимлян, то надо было бы ожидать здесь другого оборота. Он это выводит из того, что сказано: "каашэр шав шауль", и получается, что Шауль был как бы в "процессе возвращения". Нельзя сказать, что это является однозначным доказательством правоты Кли Якара. Но следует заметить, что в Танахе вообще отсутствует строгая система временных последовательностей, и нет точных терминов, которые бы устанавливали окончательный вариант последовательности событий. Поэтому, возможен и такой перевод, который дан в русском тексте: "Когда вернулся Шауль". Правда, по сравнению с другими местами, мы бы ожидали другого оборота для такого перевода: "вейешув Шауль." При этом, в пользу предположения Кли Якара говорит и то, что основное значение, которое передает в этом выражении слово - "каашэр" это - "в то время, как". Кроме того, ничего не сказано про то, что Шауль воевал, сказано только, что он пошел за ними (пелиштимлянами), а когда он погнался за ними, то ему сказали, что пелиштимляне уже повернули обратно. Тогда он повернулся, чтобы опять преследовать Давида.
Стих 2 говорит, что взял Шауль три тысячи человек. Здесь сказано - "бахур", что обычно переводится, как "юноша", но здесь имеются в виду воины, но может быть и так, что имеется в виду, что это сказано в значении - "нивхар" - "избранный". Мы помним, что три тысячи воинов это - то количество личной армии, которое Шауль с самого начала царствования себе выделил. И Шауль с этими тремя тысячами воинов отправился искать Давида и его людей в местности, которая называется - "цурей hайеелим" - "Скалы серн". Называется оно так, наверное, потому, что там, действительно, водятся серны. Есть еще такое объяснение, что это - очень острые скалистые уступы, которые находятся на довольно большом расстоянии друг от друга, и только серны могут перепрыгивать через них, а для других животных эта местность не подходит.
/24:3-4/ Шауль заходит в пещеру, в глубине который находится Давид с отрядом. Мидраш по поводу паука, заткавшего вход в пещеру. Давид не поддается на уговоры уничтожить "врага", и только тайно отрезает край одежды Шауля.
И зашел Шауль в загоны для скота (там были загородки, за котороыми держали стада), возле дороги, и там была пещера, каких много, как мы знаем, в этой местности. Шауль зашел в эту пещеру по нужде, а Давид и его люди находились в глубине этой пещеры.Мидраш пытается ответить на такую трудность, как это Шауль, разыскивающий в этой местности Давида, мог не подумать, что Давид может находиться в этой самой пещере, и Шауль входит туда один? Мы знаем, что мидраш никогда не рисует просто картину, а приходит для того, чтобы справляться с трудностью. Картина, которую по этому поводу приводит мидраш, достаточно живописна. Приводится (уже не в первый раз) воображаемый разговор Давида со Всевышним, где Давид говорит: "Все Ты сделал по делу, хорошо и красиво, но я не понимаю, зачем Ты сделал пауков в Своем мире?" Мы помним, что в предыдущем (тоже по мидрашу) разговоре Давида со Всевышним вопрос касался безумия. И тогда Всевышний ответил ему так: "Ты выступаешь с жалобой на безумие, но клянусь тебе, что ты еще будешь в зависимости от него". И, действительно, как мы видели, Давид спасся от пелиштимлянского царя только благодаря безумию. Здесь происходит то же самое, а именно, на вопрос Давида, зачем Всевышний сделал паука, он получает ровно такой же ответ: "Клянусь, ты еще попадешь в зависимость от паука". И вот, когда Шауль подходил к этой пещере, Всевышний послал паука, который заткал вход в пещеру паутиной. И это служило верным признаком того, что туда давно никто не входил. Именно поэтому Шауль спокойно входит в эту пещеру.
В стихе 4 говорится, что люди Давида сказали ему, что это - тот день, о котором говорил Всевышний тебе: "Вот, Я предаю в твои руки твоего врага (написано: "ойевиха" - "твоих врагов", а читается "ойевха" - "твоего врага", то есть, - Шауля), и ты поступишь с ним, как будет хорошо в твоих глазах". И поднялся Давид и отрезал тайком край одежды, которая была на Шауле.
Мы не видели такого места в тексте, где бы Всевышний говорил, что Он отдает врагов Давида в его руку, и поэтому комментаторы предлагают один из двух вариантов объяснения. Либо это было сказано одним из пророков, скорее всего - Гадом или Натаном, и этого не было в тексте, но вряд ли это мог быть Шмуэль, потому что у него были из-за Шауля не такие отношения с Давидом, чтобы он стал передавать ему такое пророчество. Либо эти слова вообще не были сказаны, а они просто выведены из ситуации. Нередко в Танахе слово "сказал" передает не слова, а действия, ситуацию. И надо думать, что люди из отряда Давида едва ли имели в виду, что он поступит с Шаулем так необычно, и что он только отрежет край его одежды. Общепринято, что совсем не так расправляются с врагом, который попал к вам в руки.
/24:5-7/ Давиду становится совестно, что он отрезал край одежды у помазанного царя. Объяснения мудрецами состояния Давида. Клятва Давида, сдержавшая его людей.
И сказано, что после этого (24:6) - "Ударило сердце Давида его за то, что он отрезал край одежды, который у Шауля". То есть, его начала мучить совесть, что он так поступил. В мидраше мудрецы к этому месту говорят следующее. Рабби Йеhуда говорит: "Сказал Давид: "Какая разница между тем, чтобы отрезать цицит - кисть, край одежды, и тем, чтобы отрезать голову?" И он считает, что никакой разницы нет. Рабби Нэхэмия сказал, что Давид мучился совестью из-за того, что на час лишил Шауля возможности исполнять заповедь "цицит". Этот мидраш очень трудно понять. Непонятно, откуда они это все взяли? Коротко же можно сказать так, что в этом стихе есть некоторая явная избыточность. Сказано: "И было после этого - ударило сердце Давида его". Зачем вставлено это слово -"его"? Кого же еще могло ударить сердце Давида? Одно общее рассуждение здесь такое. Человек никогда не перепрыгивает "одним махом" от того, чтобы быть праведником, до того, чтобы совершать гнуснейшие преступления: убийства и пр. Обычно бывает какая-то "лесенка" - ступеньки постепенного перехода от одного к другому: преступление одно влечет за собой другое и т.д. Давид почувствовал, что он как бы уже сделал первый шаг в этом направлении, и его напугало, что это пойдет и дальше. Вся надежда Давида на помощь Свыше основывалась на том, что он не совершает никакого преступления, а тут он как бы совершил преступление. Причем, преступление его состояло не только в том, что он замахнулся на царя, и что он отрезал... Здесь в стихе имеется остановка в пунктуации перед тем, как сказано про "остановку сердца". Понятно к чему толкало его сердце: легко сообразить, что оно толкало его прикончить своего преследователя. Отрезая край одежды Шауля, он, наверное, в побуждениях своих был готов зарезать самого Шауля. Поэтому-то, Давиду было отчего мучиться совестью.Помимо этого, есть еще такое знаменитое рассуждение мудрецов в Талмуде. Сказал рабби Йоси по рабби Ханина: "Каждый, кто относится пренебрежительно к одежде, в конце концов не получает от одежды пользы. В самом начале книги Малахим сказано: "И царь Давид состарился, и его укрывали множеством одежд, но он никак не мог согреться". Так вот, это за то, что он отрезал край одежды у Шауля". Кроме того, это была не простая одежда, а одежда царя, помазанного. А любая вещь, которую наденет на себя помазанный царь, приобретает святость. Она освящается тем, что ею пользовался помазанный царь. Поэтому, как это ни представляется нелепым, Давид совершил нехороший поступок. Он, вместо того, чтобы убить Шауля, отрезал у него край одежды, и за это он сам терзается совестью, за это он не может согреться в старости, и из-за этого он боится того, что это - начало спуска по ступенькам преступлений.
В стихе 6 сказал Давид своим людям (привычная формула клятвы): "халила ли меха-шем им-ээсэ..." - "Упаси меня Всевышний, если я сделаю такое дело по отношению к моему господину, помазаннику Всевышнего, протянув на него руку; потому что помазанник Всевышнего он". Из того, что Давид дважды приводит этот довод, мы видим, что ему приходится очень сильно спорить и со своими людьми, и с самим собой. И для того, чтобы отрезать путь к изменению решениея, он - клянется. Здесь нет слов его людей. Они ожидали, что Давид вернется с головой врага, а не с краем его одежды. Вернуться он должен был бы в глубину пещеры, и совершенно непонятно, как там ведется "военный совет", когда Шауль находится рядом? Это, конечно, определенная загадка, на которую не дают ответа комментаторы. Имеется и другая проблема, с которой пытаются справиться комментаторы: как это может быть, что они Шауля видели, а он их не видел? Правда, это, как раз решается очень просто таким объяснением, что он вошел в пещеру со света, и естественно, что он ничего не видит, а они сидят во внутренней пещере (пещера внутри пещеры), и давно уже привыкли к темноте, поэтому-то им все видно, как на экране.
Ответ на вопрос: . Почему такая огласовка стоит в последнем слове стиха 7: бадарэх - "камац" вместо сегола? Надо сказать, что в Торе это вещь очень обычная, и это чисто синтаксическое явление: когда на сегол падает ударение в последнем слоге и во фразе, то он превращается в камац, например, "дерех - дарех"; "эрэц - арэц" и т.д.
В стихе 7, когда говорится о том, как Давид сдержал своих людей словами клятвы, слово "вайешаса" нелегко перевести однозначно. Здесь лучше всего подходит слово -"пресек". Слово "сдержал", приведенное в русском переводе, по смыслу годится, но не очень передает энергичность, выраженную этим словом. В любом случае ясно, что Давид или "пресек" своих людей, их разговоры, приводя аргументы, что Шауль - помазанник Всевышнего, и невозможно с ним так просто поступать, или - он сдержал их мягкими уговорами. Все эти варианты встречаются у комментаторов. Главное, что Давид не дал им настаивать дальше определенной границы на том, чтобы немедленно убить Шауля. Давид их сдерживал словами (а не руками), он не дал им подняться к Шаулю (на Шауля). А тем временем Шауль поднялся из пещеры и пошел по дороге. Один из вариантов, который приводят комментаторы состоит в том, что может быть так, что сам Шауль ничего не видел и не слышал, и ни о чем не подозревал, однако, как иногда бывает у мудрецов: он не видел, но его "мазаль" - видел. Например, он почувствовал, что у него стали волосы дыбом, или побежали мурашки по коже, то есть, он, возможно, почувствовал, что находился в довольно рискованном положении
/24:8-10/ Давид, поднявшись из пещеры, окликнул Шауля и "простерся перед ним". Объяснения слов Давида к Шаулю: "Для чего ты будешь слушать слова человека..." (по Раши - намек на Доэга) и: "и он сказал убить тебя, а она -пожалела тебя".
Стих 8 говорит: "И поднялся Давид после этого, вышел из пещеры, и позвал (окликнул) Шауля, сказав: "Господин, мой царь". И оглянулся Шауль назад, И Давид - "вайикод"- поклонился (специфическим поклоном, когда человек бросается на землю, не сгибаясь), и простерся на земле перед ним". Все это - совершенно нормальная форма приветствия царя. И сказал Давид Шаулю: "Для чего ты будешь слушать слова человека, говорящего: "Вот, Давид ищет мне зла?"" То, что здесь говорится: "Слова человека" - в единственном числе, по-простому, по пшату, вроде бы надо понимать так, что имеется в виду не один человек, а вообще люди: "Мало ли что люди скажут". Но Раши объясняет так, что здесь имеется достаточно прозрачный намек именно на одного человека, и что речь идет о Доэге, эдомиянине, который и раскаляет страсти вражды по отношению к Давиду. И дальше Давид говорит: "Вот, сей день видели твои глаза, что отдал тебя Всевышний сегодня в мою руку в пещере."Дальнейший дословный перевод слов Давида несколько труден для понимания: "И он сказал убить тебя, и она пожалела тебя, и я сказал: "Не подниму руки на моего господина, потому что он - помазанник Всевышнего"". Кто же сказал убить тебя, и кто та "она", которая пожалела тебя? Один из вариантов объяснения пшата таков, что "убить тебя" сказали вообще люди, хотя это несколько напряженно, поскольку это сказанно именно в единственном числе, и не предполагает значения множественного. Что же касается того, кто же эта "она", которая пожалела, то объясняют так, что это - душа пожалела. Такой интересный комментарий существует, и он говорит, что "он сказал убить тебя" - имеется в виду сердце. То есть, мое естество, сказало мне убить тебя, а моя душа пожалела тебя. И я, моя личность, принимает такое решение, что - "Я не протяну руки на тебя, потому что ты - помазанный царь". Это - очень интересная вещь, особенно для каббалистов, потому что здесь, в самом Танахе, имеется совершено потрясающий материал, где так явно содержится прямой намек на схему, когда в человеке есть естество, которое передается словом сердце, и есть душа - духовная часть, и есть - Я, моя личность, которая только и принимает решения.
Ответ на вопрос: . - В каббале много есть обсуждений на тему этих взаимодействий. В классическом тексте Рамхаля весь текст построен, как диалог между душой и разумом. Однако, более глубокое вхождение в каббалистическую терминологию может нас завести слишком далеко.
Ответ на вопрос: . - То, что Давид отрезал край одежды Шауля для того, чтобы доказать Шаулю, что он мог бы поступить и по-другому, - не вызывает никаких сомнений. Где находился Давид, когда он окликнул Шауля, в тексте прямо не указано. Кли Якар считает, что из того, как написано, что Давид окликнул Шауля, видно, что он окликнул его, когда Шауль уже отошел на какое-то расстояние, потому что написано: "мен hамеара" - "вышел из пещеры", а читается (24:8): "меhамеаара". То есть, Давид окликнул Шауля, отошедшего уже на какое-то расстояние, а сам стоял у входа в пещеру. Это нужно было для того, чтобы усилить "вещественное доказательство" того, что Давид не где-то на улице нашел этот край одежды, а что он вышел из той самой пещеры, где только что был Шауль. Что касается дальнейшей их диспозиции, то вряд ли можно предположить, что Давид оставался на большом расстоянии от Шауля, потому что этическая сила дальнейшего их разговора, не могла бы быть столь значительной, если бы им приходилось кричать с большого расстояния. Конечно, Шауль был и с оружием, и с вооруженным войском, и опасность для Давида была очень велика, но если бы Давид не решился приближаться к Шаулю, то опасность была бы еще гораздо большей. Если бы Давид, например, показался у входа в пещеру, а затем показал бы своим видом, что он боится подойти к Шаулю, то он был бы немедленно схвачен и уничтожен. Поэтому у Давида не было никакого другого правильного хода, кроме как идти с Шаулем на сближение, подойти к нему вплотную, и сказать ему: "Ты не прав!" Это, безусловно, был большой риск, но то, что Шауль ничего плохого не сделал Давиду, показывает, что моральный уровень Шауля был очень высок. Поведение Шауля, конечно очень непростое и противоречивое. Мы попробуем все оценки, относящиеся к Шаулю, сделать в конце повествования о нем.
Ответ на вопрос: . - Надо не забывать, конечно, что у Давида тоже был отряд в несколько сот человек, которые были совсем не слабы. И это тоже могло играть свою роль. Но все-таки, скорее можно думать, что моральное состояние героев здесь решает дело гораздо сильнее.
/24:11-12/ Показывая Шаулю край отрезанной одежды, Давид говорит, что он не согрешил против него. Объяснения мидрашами повторов в речи Давида. Вина военачальника Авнера, давшего ложное объяснение. Значение обращения Давида к Шаулю: "Всевышний рассудит нас и воздаст тебе мщение..."
Дальше (24:11) Давид говорит Шаулю: "И отец мой, также увидь край твоей одежды в моей руке, потому что я предпочел отрезать край твоей одежды вместо того, чтобы убить тебя, знай и увидь, что нет за мной зла и преступления, и не согрешил я против тебя, а ты подстерегаешь мою душу, чтобы отнять ее". Здесь все более или менее понятно, за исключением некоторых повторений, которые по пшату легко объяснить моральным состоянием Давида. Поэтому довольно неожиданным выглядит замечательный мидраш "Ваикра Раба", который задает вопрос: Почему он говорит дважды: отец мой, "увидь", и затем снова говорит - "также увидь"? Сначала посмотрим, что говорит другой мидраш "Шэхерто". Он говорит о тех же повторенных словах в обращении Давида, и считает, что отсюда мы видим, что человек обязан почитать своего тестя так же, как родного отца. Мы помним, что Шауль был не только царем для Давида, но он был отцом жены Давида. И поскольку он говорит: "Отец мой", то этот мидраш отсюда выводит, что надо оказывать почтение и тестю, как отцу. Другое дело, что по пшату, это обращение Давида можно объяснить просто, как очень вежливое обращение к царю, типа "царь, батюшка", например.Так вот, в мидраше "Ваикра Рабва" Рабби Йеhуда говорит так, что "отец мой, увидь" - он сказал Шаулю, а "также увидь" - сказал Авнэру. То есть, Шауль уже был не один, а был он со своим военачальником Авнэром бен Нэром, и поэтому Давид, обращаясь к Шаулю, заодно говорит и с находящимся рядом Авнэром. Мудрецы же сказали, что это не так, и что -"отец мой, увидь" - он сказал Авнэру, потому что Авнэр был его наставником в Торе и он был большой мудрец. А "также увидь" - это Давид сказал Шаулю. Спор этот разрешить трудно. Мидраш Ваикра Раба спрашивает: "за что был наказан Авнэр?" Мы увидим, что он погибнет, как это будет рассказано в книге Шмуэль-бэт, от руки Йоава, который убьет его самым подлым образом. Так за что же этот благородный и праведный человек - Авнэр так наказан, и погиб так трагически? Мудрецы сказали, что это за то, что он не допустил, чтобы Шауль помирился с Давидом. Он легко мог это сделать, потому что он пользовался большим влиянием на царя. При этом, Авнэр не был похож на Доэга, который был человеком самых низких качеств. Когда Шауль посылал Авнэра убить коhенов города Нова, то он отказался выполнить приказание царя! Он сказал, что не будет протягивать руку на коhенов Всевышнего. То есть, он был очень порядочным человеком, но он блюдет интересы царя, и он обладает очень острым и трезвым умом.
Как объясняет мидраш, Авнэр сказал Давиду: "Что ты носишься с этим краем одежды? Мало ли - Шауль мог просто зацепиться за колючку, которая отрезала этот край, а ты его подобрал, а теперь приписываешь себе все доблести". И как-будто бы это - логично. То есть, мидраш говорит, что Авнэр нашел более здравое объяснение, потому что очень трудно было представить себе, что смертельный враг подкрался и отрезал край одежды противника. Это очень не похоже на нормальное человеческое поведение. И Авнэр предложил это объяснение царю, как бы сказав этим: "С какой стати ты будешь мириться со своим врагом из-за того, что он придумал такую интересную версию? Логично мыслить так, что если бы он на самом деле к тебе подобрался, то он тебя бы убил". И поэтому, как мы увидим (в гл. 26), Давид повторит нечто похожее на том уровне, когда Авнэру уже его меч будет придан в качестве разумной версии.
В стихе 12 Давид говорит: "Рассудит Всевышний между мной и тобой и воздаст Всевышний тебе мщение за меня, но моей руки не будет на тебе". Это - необычайно важный и центральный стих. Простое понимание довольно ясное: Давид, который показывет, что у него нет злых намерений, тем не менее произносит далеко не миролюбивые речи. Он говорит, что Всевышний рассудит между мной и тобой, и мщение воздаст Всевышний тебе, и - руки моей не будет на тебе. Эта фраза представляет трудность в одном отношении. Известно, что человек, который возбуждает судебное дело на кого-то в Небесных инстанциях, никогда не получает только выигрыша, с него потом еще сильно спрашивается за то, что кто-то за него наказан. Давид эти правила справедливости знает очень хорошо. И поэтому возникает трудность в понимании того, как же он подает в Суд, если он прекрасно понимает (как мы еще ни раз увидим), что не надо, чтобы за тебя кого-то наказывали. Имеется довольно неожиданное, но хорошее решение этого вопроса, которое предлагает Кли Якар. Он говорит, что Давид здесь не подает жалобу в Небесный суд, а всего лишь пророчествует. Он сообщает будущее, которое он ясно видит. Когда он говорит, что Всевышний рассудит, то он не просит у Него, а просто говорит, что так будет. И дальше надо понимать так: "И месть тебе придет твоею собственной рукой, а моей руки на тебе не будет". При обсуждении дальнейших глав, мы поймем, какие точные детали вписываются в эту фразу, если это воспринимать, как пророчество: и то, что Шауль кончит жизнь, бросившись на собственный меч, и то, что Давиду не придется (а он тогда был с пелиштимлянами) идти на войну, в которой погибнет Шауль. Поэтому, все детали здесь укладываются необычайно хорошо.
/24:13/ Понимание слов: "древняя поговорка", как - "притча Всевышнего". Давид произносит эту притчу: "От злодея исходит злодеяние". Знаменитый мидраш к этой притче Давида.
В стихе 13 говорится: "Как говорит - "мешал hакадмони" - "древняя поговорка", что можно понимать и, как - "восточная поговорка", или (уже совсем непростой смысл) можно понимать, как - "Тора". И последнее понимание является основным для большинства комментаторов. Возникает вопрос: каким же образом "древняя притча" превращается в "книгу Торы"? Ответ на это вот какой. В мидраше имеется довольно устойчивый образ, что Тора это - "Притча Всевышнего". А Всевышний в мидрашах нередко называется: "кадмон шел олам". На иврите слово восток - "кэдэм" обозначает, как географическое положение, так и - предшествование по времени. То есть, Он - предшествует миру. Отсюда, выражение: "мешал hакадмони" совершенно нормально на уровне мидраша понимается, как - "Притча Всевышнего". Итак, Давид говорит эту притчу, которая гласит: "От злодея исходит злодеяние", и добавляет: "и моей руки не будет на тебе". Таким образом, он второй раз повторяет это, и этим кончается стих 12; и точно так же кончается стих 13. Можно, конечно, сказать, что человек в пылу спора, серьезного разговора, повторяет дважды то же самое. Однако, учитывая то, что у Давида здесь два собеседника - Шауль и Авнэр, Кли Якар, который подытоживает обсуждения этого места Радаком, Аабарбанэлем и др., дает самое блестящее объяснение того, что первый раз это выражение "моей руки не будет на тебе" - обращено к Шаулю, а второй раз - к Авнэру. И именно Авнэру Давид говорит: "От злодея выйдет злодейство". Он не хочет так сказать Шаулю, потому что с царем следует разговаривать почтительно.Где в Торе сказано, что "от злодея произойдет злодейство?" Именно к этому месту приводится один из самых знаменитых мидрашей из гемары "Макот". В трактате "Макот", начало которого посвящено изгнанию неумышленного убийцы, задается вопрос: О чем говорит этот стих: "От злодея произойдет злодейство"? - Он говорит о двух людях, каждый из которых совершил убийство. Один из них убил по ошибке, а другой - убил злонамеренно. При этом, ни у одного и ни у другого - нет свидетелей. Их поэтому не судят, и не приговаривают, как надо было бы, первого - к изгнанию, а второго - к смерти. И Всевышний делает так, что они сходятся в одном и том же месте. Тот, который убил умышленно, сидит под лестницей, а тот, который убил по ошибке, спускается по этой лестнице и лестница проламывается; он падает вниз, а сидящий внизу погибает. Все это происходит на глазах у многих людей. И теперь получается так, что тот, который убил злоумышленно - убит, а тот, который убил по ошибке - подлежит изгнанию. И про это сказано в Торе: "А если он его не подстерегал, а Всевышний причинил это - послал ему в руку, то это означает, что этот человек уже готов получить наказание, но это не вскрылось, и поэтому Он посылает такую ситуацию, чтобы это вскрылось." Иначе, как можно понять, что Всевышний "посылает в руку" человеку, чтобы его топор отлетел и убил кого-то.
/24:14-15/ Объяснение обращения Давида к Шаулю: "За кем вышел царь Израиля? За кем ты гоняешься? За мертвым псом, за одною блохой!" Значение слова "ледабер", относящемуся к речи Давида.
Далее, в стихе 14, Давид говорит Шаулю: "За кем вышел царь Израиля? За кем ты гоняешься? - За мертвым псом, за несчастной блохой!" По-простому, понятно, что все эти эпитеты Давид применяет к самому себе для того, чтобы показать, насколько различны их положения: один - царь Израиля, другой - маленький человек, Давид. Здесь имеется снова некая двойственность: "За кем вышел царь Израиля?" и "за кем ты гоняешься?" То есть, легко увидеть, что он разговаривает с двумя, хотя и не очень понятно, что он говорит кому. Относительно того, что Давид говорит о мертвой собаке, можно вспомнить знаменитое изречение нашего царя Шломо: "Живая собака лучше, чем мертвый лев". И сказано это для того, чтобы показать, насколько живой имеет преимущество над мертвым. То есть, получается, что вот, ты живой лев,гоняешься за мертвой собакой, или за какой-то блохой. Много ли доблести будет в том, если тебе даже удастся блоху поймать? Дальше Давид говорит (24:15): "И будет Всевышний Судьей, и рассудит между мной и тобой (уже повторение), и увидит, вступится, будет вести мою битву, и отсудит меня из твоей руки." Когда говорится дальше, что "кончил Давид говорить эти слова", здесь сказано: "ледабер", и это подчеркивает очень жесткий стиль, то есть, он говорит очень жесткие слова, обращаясь к Шаулю.
/24:16-20/ Объяснения, почему Шауль плакал, отвечая Давиду, и его слов: "Ты более прав, чем я". Почему Шауль говорит, что именно сейчас он узнал, что Давид будет царствовать.
И сказал Шауль (24:16): "Твой ли это голос, сын мой Давид?" И возвысил он свой голос и плакал. Тут много может быть оттенков объяснения, почему он плакал. Понятно, что Шауль плачет либо потому, что он раскаивается в том, что он не прав, либо потому он плачет, что он сознает свое бессилие, видя, что Всевышний на стороне Давида. Трудно не увидеть здесь какого-то раскаяния. И, судя по следующим словам, нет никакого сомнения в том, что оно есть. Шауль сказал Давиду: "цадик ата мимэни" - "Ты более прав, чем я". Такой оборот встречается часто. Когда двое обращаются с какой-то тяжбой, то кто-то оказывается прав, а кто-то - не прав. Мы встречаемся с этим оборотом, например, когда, Йеhуда говорит так Тамар. Шауль здесь так же признает правоту Давида, и говорит: "Потому что ты воздавал мне добро, а я воздавал тебе зло". Здесь не видно особых проблем, требующих объяснения, за исключением того, что слова "добро" и "зло" написаны с определенным артиклем. И говорится, что это - либо определенность в смысле категории: есть вещи, которые относятся к классу хороших, и есть такие, которые относятся к классу плохих; либо, как считает большая часть мидрашей и комментаторов, это означает, что вот, ты мне делал всегда добро, сражался с Гольятом и пр., а я за все отвечал тебе или просто с не очень большой благодарностью (а ведь в схватке с Гольятом Давид спас не только Шауля, а положение всего Израиля), или - злом.Есть некий ход мидраша, который говорит, что это выражение - "цадик ата мимэни" означает, что Шауль как бы говорит: "Ты (Давид) получаешь каждый раз очередное очко и возвышаешься в статусе праведника за счет того, что от меня отнимается что-то. То есть, ты становишься все большим праведником за счет того, что я попадаю в ситуацию все большего неправедника". Однако, все-таки по простому смыслу, мы здесь не видим никакой претензии в словах Шауля, а наоборот, мы видим признание им правоты Давида. В стихе 18 Шауль говорит: "И ты сообщил сегодня, что ты сделал со мной добро: Всевышний предал меня в твою руку, а ты не убил меня". По-простому можно видеть, что здесь Шауль при своей склонности к сильным эмоциональным броскам: от совершенно бесчеловечной погони и преследований, и казни любого, кто поддержит Давида, до - чувства раскаяния и благодарности и любви к Давиду, он в этих бросках принимает за истину то, что Давид, действительно, имел возможность убить Шауля и не сделал этого. Он видит, что Давид оказывается намного правее, чем умный и рассудительный военачальник Шауля - Авнэр. Шауль продолжает (24:19): "Бывает ли так, что человек поймает своего врага и отпустит по-хорошему? И Всевышний отплатит тебе добром за этот день, за то, что ты сделал мне. А теперь, вот, я узнал, что ты наверняка будешь царствовать, и устоит это в твоей руке - царство Израиля".
Мы уже видели, что Йонатан в последней встрече с Давидом сказал ему, что Давид наверняка будет царствовать и что отец Йонатана - Шауль тоже знает это точно. Однако, мы не видели никакого подтверждения тому, что Шауль это знает точно, а здесь он говорит вдруг: "Я точно знаю, что ты будешь царствовать". То, что говорил Йонатан, можно было понять так, что Шауль сознает это в душе, потому что иначе, он так бы Давида не преследовал. Но здесь Шауль говорит, что именно сейчас - "веата" он узнал, что Давид будет царствовать. Почему именно сейчас он узнал, из чего это видно? Есть такое объяснение, что Шауль это понял по тому царскому великодушию, которое ему оказал Давид. Шауль увидел, что Давид ведет себя, как настоящий царь. Однако, такое объяснение недостаточно убедительно.
Мидраш дает такое толкование. В той сцене, когда после войны с Амалеком Шмуэль говорит Шаулю, что Всевышний оторвал от тебя царство и передал его другому, более достойному, Шауль спрашивает: "Скажи мне, кто это?" Шмуэль отвечает: "Этого я тебе не скажу, но я тебе дам знать: тот, кто отрежет край твоей одежды, - это и есть твой более достойный соперник". Это все было после той сцены, когда происходит чисто "механическое" взаимодействие между Шаулем и Шмуэлем, и один из них отрывает чей-то край одежды. Там непонятно, кто и край чьей одежды отрывает. Мы говорили уже, что в Талмуде и в мидраше есть разные варианты объяснений. Самый естественный, что Шауль оторвал край одежды Шмуэля, потому что он пытался его удержать. Есть вариант, что Шмуэль оторвал край одежды Шауля, как предъявление ему некого признака, и еще - вариант, что Шмуэль оторвал край собственной одежды. Единственный вариант, который нигде не встречается, что Шауль оторвал край своей одежды.
/24:21-22/ Шауль берет с Давида клятву, аналогичную клятве Йонатану, что Давид не истребит потомства Шауля. Объяснение сказанного: "Шауль отправился к себе домой", а "Давид поднялся в крепость"
В следующем стихе (24:21) Шауль говорит: "А теперь поклянись мне Именем Всевышнего, что ты не истребишь - "им-тахрит" моего потомства после меня, и не уничтожишь моего имени из дома моего отца". Это очень похоже на ту клятву, которую взял с Давида Йонатан. Мы уже говорили, что нормальная практика такова, что когда приходит царь из другой династии, то первым делом он занимается "дезинфекцией" и искореняет всех из рода предыдущей династии. Так вот, Шауль просит Давида поклясться, что он этого не сделает, и что он не истребит его потомства. И Давид поклялся Шаулю. Здесь немного удивляет легкость, с которой все это принимает Давид, как бы признавая: "Да, буду царствовать, и клянусь тебе". Комментаторы говорят, что, наверное, вначале Давид сказал, что грешно слушать подобные речи, когда царь Израиля обращается к какому-то низкому, маленькому человеку, но если царю угодно, то по воле царя я могу дать такую клятву. То есть, он сделал вид, что как бы не принимает этого всерьез."И Шауль отправился к себе домой " (24:22). Здесь имеется некий намек на то, что царству Шауля подходит конец, потому что не сказано, что он отправился царствовать, а сказано, что он - отправился просто к себе домой. Это отчасти напоминает то, что происходило с Шаулем после первого помазания, до того, как он был признан всем народом. Про Давида же сказано, что он и его люди - "поднялись в крепость". То, что они поднялись, помимо простого смысла, что они, действительно, поднялись в гору, обозначает еще и то, что они поднялись в своем уровне после того, как Давид совершил поступок, совершенно неординарный.
/25:1/ Умер Шмуэль. Объяснение значения произнесения траурных речей. Объяснение того, что отрывок о смерти Шмуэля помещен именно здесь, как знак "переломного момента".
Начало главы 25 традиционно относится к нашему отрывку. Этот стих как бы является сообщением - отдельным и от предыдущего и от последующего, и вместе с тем, он связан и с предыдущим и с последующим. В нем говорится: "И умер Шмуэль, и собрался весь Израиль, и оплакали его". "вайспеду" означает произнесение траурных речей, что является обязанностью из Торы. То есть, каждый, кто знал умершего обязан встать и сказать что-то хорошее о нем и смысле прожитой им жизни. Плохое здесь говорить считается неподходящим случаем, а неправду говорить запрещено. Поэтому, это - повод подумать о том, что ты можешь всерьез сказать хорошего и правдивого о смысле этой законченной жизни. Мы помним, что когда умер Йеhошуа, то там народ поступил нехорошо, похоронив его безо всякой торжественности. Здесь же собрался весь Израиль, и это была справедливая плата Шмуэлю - мера за меру: как он всю жизнь ходил каждый год другим путем и разбирал их дела, так и здесь со всего Израиля пришли к нему и похоронили его у его дома, в Рамате. Он ходил разными путями, но возвращался он всегда в свой родной город. Дальше говорится, что - "поднялся Давид и спустился в пустыню Паран".Возникает вопрос о том, почему именно здесь помещено сообщение о смерти Шмуэля? Можно, конечно, сказать, что это потому, что он именно в этот момент скончался. Если этот стих относится к предыдущему разделу, то с идейной и литературной точки зрения можно легко понять, почему этот стих завершает рассказ о предыдущей сцене. - Потому что, как мы видим, здесь Шауль впервые признал, что Давид будет царем, и теперь Шмуэль может умереть. Шмуэль не мог до этого уйти из этого мира, потому что он был хоть какой-то порукой тому, что помазанный им Давид хоть чуть-чуть, хоть на волосок имел за кого "зацепиться". Хотя Давид и не получил от Шмуэля большой помощи, но все-таки то чудо, когда Шауль пал и пророчествовал и т.д., было хоть каким-то спасением, которое он получил от Шмуэля. Теперь же, когда Шауль как бы "подписался" под тем, что Давид точно будет царем, Шмуэлю уже можно уходить и пора уходить, потому что он вымолил, чтобы не погибало дело его рук при его жизни. Он никак не хочет дожить до того, чтобы при нем умер помазанный им царь Шауль. Поэтому здесь, независимо от того, как это происходило хронологически, по содержанию это - самое место, чтобы подвести фактически черту. Здесь собственно проходит граница между царствованием Шауля и царствованием Давида. Это граница не бесконечно тонкая, и как мы увидим, предстоит еще одна вспышка преследования, когда Шауль снова погонится за Давидом. Но это уже будет последняя вспышка.
Ответ на вопрос: . Соответствует ли существующая сейчас гробница Шмуэля тому месту, где он, действительно, был похоронен? - По-видимому, она соответствует настоящей, несмотря на анекдоты, рассказываемые про экскурсоводов, которые показывают гробницы Шмуэль-алеф и Шмуэль-бэт.
Ответ на вопрос: . Был ли Давид на похоронах Шмуэля? Это - очень интересный вопрос, который нигде не обсуждается. Почему-то мне психологически трудно допустить, что Давид настолько легализовался, чтобы он смог пойти на такую торжественную процедуру. Повидимому, из текста естественней понять, что он не был на похоронах. Давид не был наивным человеком, хотя он и был достаточно эмоционален. Пока он здесь выступает, как лицо страдательное, и основное знакомство с Давидом, как с личностью, еще впереди. При этом, как человек, производящий действия, он раскрылся уже перед нами довольно сильно, но как личность, он пока не проявился ни в чем, кроме того, что он не позволяет никакого отступления от полной праведности. Впервые, и в этом может быть и проявляется тоже переломность данного момента, что-то личное, не совсем идеальное, возникнет в следующей главе 25.
Ответ на вопрос: . - Не зависимо от того, насколько мы хотим или не хотим углубляться в каббалу, имеющую свой особый язык, мы все-таки должны понимать, что же мы говорим, произнося благословения. И когда мы говорим: "Ты дал мне душу", то это должен говорить кто-то, не совпадающий с этой душой. Проще поэтому пользоваться термином "моя личность", чем употреблять более технические и мало нам понятные термины. Человек состоит из тела и души, и каждый в этой паре тянет в свою сторону: вниз и вверх соответственно. Единственное своеобразие человека состоит в том, что хотя эти разнородные элементы и соединены вместе, но это смягчается тем, что есть некий Верховный Судья, который решает в каждый момент, кто здесь будет играть первую скрипку. Поэтому, человек должен себе напоминать, что в его подчинении не просто хорошо отлаженный организм: руки, ноги, мозги и пр., но он должен понимать также, что в его подчинении находится очень "разношерстная публика", у которой совершенно не совпадают намерения и пожелания, и он должен все время за ними "присматривать" и устанавливать между ними какой-то приблизительный мир. Человек не должен при этом все время держать свое естество только в "черном теле" и загонять его глубоко, он должен быть рачительным "хозяином". Это и есть "Я" - та неуловимая точка, которая и делает человека подобием Бога.
Ответ на вопрос: . - Мы говорим не так: "Я благодарю Тебя пока Ты сохраняешь во мне душу", иначе получается, что это, наоборот, "черная неблагодарность": благодарность только пока ты меня кормишь. А говорится так: "Душа, которую Ты дал мне, она - чиста; и Ты ее вдохнул; и Ты - хранишь, и отберешь, и вернешь и пр." И это говорю - Я. Это "Я" понимается очень просто, как личность каждого человека.
Что же касается синтеза тела и души, то из такого синтеза божественная личность не получится, если только она не возникла первым делом. И единственное подобие человека Богу состоит в том, что Бог не принадлежит этому миру, и моя человеческая личность - тоже. Поэтому я не могу на нее "показать пальцем", и сказать: "Вот она". Все своеобразие моего "Я" состоит в том, что его нельзя "запихнуть в ящик" этого мира. Поэтому, когда были проведены замечательные эксперименты (2-3 десятилетия назад) и были составлены подробные карты мозга с описанием того, какой центр и за что отвечает, то тогда же пытались найти центр, отвечающий за принятие волевых решений, который обнаружить не удалось. И ответ очень простой: этот центр находится вне этого мира, и его невозможно локализовать. Поэтому, когда говорится "Я", то это говорится и не о теле и не о душе. Мы хорошо знаем, что квантовую механику можно изложить на языке волнового механизма, а можно - на совсем другом языке. И так же, когда нам каббала объясняет про 5 этажей души, то нам очень трудно до этого "дотянуться". Поэтому, гораздо проще воспринимать это более туманно: Я знаю, что мое "Я" не сводится к сумме элементов, и не равняется сумме тела и души.
Далее, начиная со второго стиха главы 25, идет некий совершенно отдельный роман.
Продолжение