Перевод комментария - издательство "Швут Ами"


36. ...Мы уже подробно обсудили (в Шмот 22:24) ту концепцию, на которой базируется запрет брать лихву с собрата-еврея. Мы показали там, что еврейский Закон безусловно не полагает начисление процентов на займы per se незаконным или аморальным. Если бы это было так, закон не запрещал бы с той же силой выплату процентов должником, а запрет на проценты не ограничивался бы займами среди евреев. Напротив, невзимание процента или невыплата его при займах среди евреев – это величественный акт почтения к Б-гу, выражающий признание Его Хозяином и Владельцем также и нашей движимой собственности, подобно тому как освобождение земли и институт йовеля демонстрируют наше признание Его власти и контроля над нашей земельной собственностью.

Ясно также, что закон, в том виде, как он изложен в этом стихе, кажется продолжением и логическим следствием института йовеля. Ибо земля и почва есть источник всего национального богатства, и все движимое имущество есть, прежде всего и в первую очередь, продукт сельскохозяйственного процветания (ср. стих 38)... и так же как безвозмездный возврат всей купленной земли в йовель – это поступок, который совершается на еврейской земле для провозглашения Б-га ее Хозяином и изначальным Владельцем, так и тот факт, что мы готовы ссудить нашу движимую собственность без процентов, должен провозгласить Б-га во всем еврейском обществе как Хозяина и изначального Владельца нашего движимого имущества.

Если бы мы были подлинными владельцами своих денег и если займы, которые мы предоставляем, порождались исключительно нашей свободной волей, тогда, возможно, любой процент, который мы брали бы после возвращения основного капитала, не был бы ни         (процентом) с точки зрения должника, ни         (прибылью) с нашей точки зрения как кредиторов. В конце концов, тот, кто берет взаймы, мог заработать на наших деньгах (именно о таком заеме, используемом в деловых целях, говорится в стихе 35). Процент, который он мог бы нам заплатить, не являлся бы, в таком случае, "откушенным" (буквальное значение слова      ); он не удерживается из его собственного имущества. Он является лишь частью тех плодов, которые принес наш капитал, пока находился в руках должника. Точно так же он не представляет "прибыли" с нашего капитала. В конце концов, с деловой точки зрения, мы не были обязаны давать ему деньги. Капитал мог бы принести плоды и в наших руках, мы могли бы на нем заработать. Следовательно, процент не составляет "прироста" нашего имущества; он есть лишь компенсация, и возможно лишь частичная, того "прироста", который мы, возможно, потеряли, ссудив свой капитал.

Таков нееврейский взгляд на займы и проценты. Один аргумент против такой точки зрения, конечно, это ее требование платить процент в любом случае: и когда должник ничего не заработал с помощью займа, и даже когда он понес убытки. Процент платится, даже если очевидно, что, останься капитал в руках кредитора, он лежал бы без движения или, возможно, был бы потерян. В любом случае, вне зависимости от обстоятельств, необходимо вернуть капитал и уплатить процент, так что данные взаймы деньги должны рассматриваться как взятый в пользование предмет, а процент как "арендная плата", которую должник платит за "прокат".

Еврейская точка зрения совершенно противоположна. Иудаизм учит, что наши деньги не принадлежат нам; они являются нашими лишь при определенных условиях. Единственный, Кто поистине наделен правом осуществлять контроль над нашими деньгами, – это Б-г. Именно Он приказывает нам передать часть имущества, которое принадлежит Ему, но оказалось у нас в руках, в руки нашего собрата, чтобы дать ему возможность не только приобрести предметы первой необходимости, но и помочь поддержать и продолжить деловую деятельность. Повеление Б-га заключается в том, что взамен на обязательство, которое должник принимает на себя по возвращению нам определенного количества денег в определенное время, деньги, которые до этого были нашими, становятся деньгами должника в тот момент, когда они переходят из наших рук в его.

Таким образом, деньги, при помощи которых должник ведет дело, вовсе не наши, а его. Его прибыль от них будет результатом его собственной работы с собственными деньгами и поэтому будет полностью принадлежать ему одному. Если бы мы потребовали у него какую угодно часть этой прибыли, это было бы взятием      , "откусыванием", так сказать, части его личного имущества. В то же время, это представляло бы         (приращивание) нашего имущества. Наши притязания на его доход не могут основываться на идее компенсации за прибыль, которую мы могли бы получить при помощи начального капитала, ибо у нас нет права отказать должнику в займе, чтобы воспользоваться деньгами для своих собственных дел, памятуя, что Б-г, подлинный Владелец всего, отдал эти деньги в распоряжение другого человека. Поэтому, даже если должник получил доход с капитала или если кредитор мог бы заработать на нем, любой взимаемый или выплачиваемый процент по займу – это         и      .

Здесь мы имеем дело с огромным воздействием еврейской концепции      , которая является несомненной частью      , справедливости и праведности: то, что в глазах дающего кажется актом благотворительности, в глазах Б-га есть не что иное, как выплата законного долга... И так возникает следующая логическая цепочка: если Б-г – Владелец всего, чем мы обладаем, и эта мысль должна найти выражение в социальных отношениях между людьми, тогда любой выплачиваемый или взимаемый процент по займу, законный per se, становится         и      , а беспроцентная ссуда – величайшей жертвой с нашей стороны, которой мы должны запечатлеть свое почтение к Б-гу. Поэтому Закон подчеркивает запрет не только на взимание процентов, но и на уплату процентов, и в равной степени запрещает и то, и другое. Запрещая      , Закон требует признания нами того факта, что наши деньги в руках должника перестают быть нашими, а запрещая      , он провозглашает, что перед лицом Б-жественного трибунала предоставленная нами ссуда есть не что иное, как наша обязанность, которой нам не избежать перед Б-гом и за которую мы не имеем права ожидать награды или компенсации.

По этой причине сразу же за запретом на         и       Закон приводит слова "и бойся своего Б-га". "Страх перед Б-гом" – это истинный побудительный мотив запрета на взимание процента, запрета сделки, которая была бы полностью оправдана и с человеческой, и с общественной точек зрения, если не принимать во внимание Б-жественный параметр. Именно потому, что вы признаете Б-га "своим Б-гом", Правителем ваших судеб и Руководителем ваших действий, вам и запрещается брать процент. Предполагаемый эффект этого запрета состоит в том, что "...жизнь твоего брата будет связана с тобой". Запрет взимания процента должен оказывать долговременное, благотворное воздействие на национальную экономику. Он дополняет действие института йовеля, к которому также принадлежит в широком смысле слова. Все эти благотворные для благосостояния народа воздействия подразумевает фраза "и жизнь твоего брата будет связана с тобой ". Здесь не говорится, как в стихе 35, "чтобы он мог жить с тобой", что обязало бы вас лишь заботиться о поддержании жизни своего собрата, но сказано "и жизнь твоего брата будет связана с тобой". В этом стихе       – существительное (не глагол). Таким образом, в стихе 36 выражена следующая мысль: жизнь вашего брата тесно связана с вами, то есть, все его будущее и то, выполнит ли он свое жизненное предназначение или нет, тесно связаны с вами и с целью вашей собственной жизни. Вы существуете не для себя одного, и не для себя одного вы копите богатство. Конечно, вы должны прежде всего обеспечить себя, чтобы обзавестись средствами для исполнения той жизненной миссии, которую Б-г назначил вам. Но частью вашей жизненной миссии является и накопление средств для помощи вашему брату (который тесно связан с вами, как часть общества, в котором вы живете) в осуществлении и его жизненной миссии. Все, что вы приобретаете, вы приобретаете и для него. Его жизнь тесно связана с вами и с тем, что вам принадлежит. Это то самое       (с), которое делает вас       (народом). И поскольку не коммунистическое насилие, не правительственные налоговые учреждения на земле, не призрак красной революции, а единственно чувство долга, продиктованное страхом перед Б-гом, устанавливает эту связь взаимной поддержки, добровольной, но тем не менее (а может быть именно поэтому) такой прочной навеки, мы имеем здесь практическое воплощение тех слов, которые Б-г произнес, когда избрал нас: "Я возьму вас к Себе как народ" (Шмот 6:7), ибо это чистое осознание Б-га и формирует такое общество и такой народ.

39. ЕСЛИ ТВОЙ БРАТ ОБЕДНЕЕТ РЯДОМ С ТОБОЙ. Это – логическое продолжение законов йовеля. После обсуждения "искупающего" воздействия йовеля в сделках с земельной собственностью и движимым имуществом глава завершается описанием воздействия йовеля на личные права человека. Мы обнаруживаем введенный под влиянием йовеля институт, который появляется, чтобы стать последним прибежищем бедняка. Прежде чем обратиться к этой последней отчаянной попытке избежать нищеты, Закон отсылал разорившегося человека к братской помощи его сограждан. Это не политический коммунизм, но, если можно так выразиться, закладка основ нравственного коммунизма, который не дает личности права требовать, но безусловно дает право ожидать, что движимый единственно чувством долга, рожденного одним лишь страхом перед Б-гом, состоятельный человек с готовностью без вознаграждения и процента предоставит свой капитал тем, кому грозит нищета, чтобы поддержать и укрепить их...

41. ...Институт            (еврейского раба) – это последнее прибежище для погрязшей в нищете семьи, которая до последнего мгновения тщетно боролась за сохранение своей экономической независимости. Сейчас у кормильца не осталось ничего, кроме собственной способности к труду и, возможно, способности к труду его семьи... Именно с этим умением работать он и его семья на время входят в дом состоятельного человека, который, взамен использования труда своего раба, не только принимает обязательство обеспечивать семью раба, пока кормилец служит ему, но и по-прежнему обязан обращаться с ним как с ближним и братом. Таким образом, неудачник защищен от несчастья и голода, и когда срок его службы истекает, он может уйти и использовать накопленные сбережения, чтобы попытаться создать новую независимую жизнь.

Если йовель приходится на то время, когда раб находится в услужении, он освобождается и обретает не только личную свободу, но и землю, которую он получил как отеческий удел, землю, с которой он и его семья смогут достичь экономической самостоятельности, если Б-г благословит его трудолюбие и упорство. Безусловно, реализация этого института предполагает, что жизнь народа будет основана на справедливости и гуманности, которые управляются исключительно идеалом долга, как это может быть лишь в Б-гом основанном государстве, управляемом Б-жественным Законом. Вот почему такой институт может быть провозглашен только в абсолютно независимом еврейском государстве, как об этом и говорит Талмуд (Арахин 29а): "Закон о еврейском рабе исполняется лишь тогда, когда действует закон йовеля".

42. ПОТОМУ ЧТО ОНИ – МОИ РАБЫ. Подчиненность Б-гу исключает служение любому другому хозяину. Служение Б-гу делает человека воистину свободным.

ОНИ НЕ БУДУТ ПРОДАВАТЬСЯ КАК ПРОДАЮТСЯ РАБЫ. Согласно Торат коаним еврейский раб или крепостной не должен продаваться таким образом, как продают рабов, то есть, с публичных торгов...

55. ПОТОМУ ЧТО МНЕ СЫНЫ ИЗРАИЛЯ РАБЫ. Здесь, в заключительной части законов о личной свободе, текст вновь говорит о предпосылке, служащей базисом для неотчуждаемой личной свободы сынов Израиля: о подчиненности Израиля Б-гу, которая основана на освобождении Израиля из Египта и которая исключает служение кому-либо или чему-либо еще. Тот факт, что Сам Б-г является его хозяином, поднимает Б-жьего слугу выше всех других зависимостей и делает невозможным для него принятие ярма любого другого хозяина. Как сказано в Торат коаним (Б-г говорит): "Моя купчая (на вас) предшествует (всем другим документам), поэтому вы принадлежите Мне". Каждая клеточка вашего существа, вся ваша сила принадлежат Мне, поэтому вы не можете поступить в услужение кому-то другому. Еврейский Закон столь последователен во внушении каждому еврею идеи о неотчуждаемом характере его личной свободы, что, как правило, он даже не считает нерасторжимым контракт, заключенный поденным рабочим, и тот вправе расторгнуть его в любое время в течение дня.

ГЛАВА 26

1 и 2. ...Где бы вы ни находились, Мой Шабат приведет вас к осознанию Меня и Моей власти и покорит вас для Меня. А место, которое призвано освятить все ваши жизни, чтобы удостоиться Моего Присутствия, – это Святилище Моего Закона. Поэтому "Мои Шабаты соблюдайте и Моего Святилища бойтесь. Я – Б-г ".

Мы должны напоминать себе о Б-ге не с помощью образка или мемориального камня. Шабаты Б-га, Шабат Творения и Шабат Земли,         ,        и         (пятидесятый год), управляя и формируя нашу личную и общественную жизнь и предписывая великие акты личного самопожертвования, делают признание Б-га реальностью нашей жизни; кроме того,         , Шабаты Б-га в более широком смысле, время встреч, назначенных, чтобы мы могли вспоминать о Его деяниях, представляют собой наш символ, наш завет и наше время встречи. Эти символы не высечены из бездушного камня. Они являются символами признания, завета и памятования, сотканными из живой ткани нашей активной жизни, и дают нам возможность воспринимать Б-га и Его власть не просто как факты, взятые сами по себе, но через их непосредственное воздействие на нашу повседневную жизнь. Приказывая нам подчинить и посвятить всю нашу жизнь Ему, они дают нам возможность "встретиться" с Ним, где бы мы ни находились.

Б-г не желает "указательного камня нигде в вашей земле, чтобы простираться на нем". Он не хочет, чтобы вы поклонялись Ему, распростираясь ниц перед Ним там, где вам нравится, вне зависимости от того, насколько велика ваша преданность. Он поместил между Собой и нами Свой Закон, и мы можем выказывать Ему почтение, только выказывая почтение Его Закону. Лишь простираясь ниц перед Его Законом, мы простираемся ниц перед Ним. По этой причине единственное место на земле, которое можно отметить положенными на землю камнями как место, где мы можем распростереться ниц перед Ним в безраздельной преданности, – это Святилище, которое Он Сам установил для Своего Закона на горе Мориа-Цион. И поскольку повсюду на земле мы можем простереться перед Б-гом только на земле не отмеченной специально для этого камнем, то весь огромный мир становится просто одной огромной орбитой вокруг этой центральной точки, которую Сам Б-г освятил для Свидетельства Своего Закона и которая остается священной даже тогда, когда лежит в руинах – и где бы мы ни пали ниц перед Б-гом, мы делаем это, только погрузившись в размышления о Его Законе.

Более того, не физическое движение символизирует наше неограниченное подчинение Закону Его Святилища, но "почтение" (ср. "и Моего Святилища бойтесь"), эмоциональная искренность отношения, которая сопутствует нам, где бы мы ни были, постоянно и повсеместно напоминая нам о торжественном требовании, о необходимости освятиться из этого священного центра, воплощая возвышенный идеал зафиксированной в нем нашей жизненной цели. Такое отношение будет способствовать личной и общественной жизни такого качества, что мы сможем размышлять над этим идеалом, не краснея от стыда, жизни, которая не осквернит это святилище нашего жизненного идеала. Лишь такой "страх Б-жественного Святилища" поистине сделает Святилище Б-жественного Закона возвышенным духовным центром, который всегда и повсюду будет мощно притягивать нас к себе и, следовательно, к Б-гу. Именно такое почтение, побуждая нас с пиететом вглядываться в глаза Б-га, устремленные на нас всегда, приведет нас прямо в Присутствие Б-га, к Источнику всех семян защиты и благословений, которые разбрасывают на поле нашей жизни заповеди Его Закона.

Б-г говорит:    '         (Я, Б-г). Не тратьте свои силы, чтобы повлиять на Меня. Моя природа такова, что Я во всякое время готов даровать благословения и благоволение. А ваша задача в том, чтобы стать достойными и пригодными для получения этих благословений через соблюдение Моих Законов. Святилище Б-га и Шабат Б-га, Святилище Закона в пространстве, роль которого состоит в освящении нашей добродетельной жизни, и Б-жественная Святая Святых во времени с их влиянием на нашу духовную и социальную жизни – они охватывают совокупность всех законов, составляющих содержание этой третьей книги Б-жественного Закона от ее начала и до сих пор.