1) «И в лихву не отдавай хлеба своего, Я Превечный, Бог ваш» (Левит 25, 37, 38). Отсюда заключили, что кто подчиняется игу запрещения лихвы, тот подчиняется игу небесному (религиозному), а кто свергает с себя иго запрещения лихвы, тот свергает с себя иго небесное. Тот же стих продолжает: «Я Превечный, Бог ваш, Который вывел вас из земли египетской», т. е. Я вывел вас из земли египетской с условием, чтобы вы приняли запрещение лихвы; стало быть, признающий это запрещение, признает и исход из Египта; отвергающий же его — все равно, что отрицает и выход из Египта.
(Сифра Беhар гл. 5).
2) Р. Йоси говорит: пойди и посмотри, как ослеплены глаза лихоимца. Когда кто-нибудь обзывает ближнего своего идолопоклонником, развратником или душегубцем, то обиженный готов биться с ним на смерть; а сей (лихоимец) сам приглашает писца с письменным прибором и документом, также свидетелей и говорит: придите, пишите на меня, что мне дела нет до Того, Который запретил лихву, и, записав это, вносит в суд и, таким образом, отрицает Того, словом Которого сотворен был мир. Стало быть, лихоимцы отрицают главное основание религии.
(Тосефта Бава Меция гл. 6; Иерусалимский Талмуд, Трактат Бава-Меция гл. 5; Бава Меция 71а).
3) Р. Шимон бен Элиэзер прибавляет: мало того, что они отрицают главное основание религии, они считают св. писание сказкою, а Моисея — простофилей, как бы говоря: если бы Моисей знал как мы зарабатываем, то он бы этого не написал.
(Иерусалимский и Вавилонский Талмуд там же).
4) Р. Акива говорит: лихва до такой степени воспрещена,- что лихвою считается даже услуга, напр., если заимодавец просит должника купить для него на базаре овощи, давая ему даже на то деньги, то и это лихва.
(Иерусалимский Талмуд там же).
5) Р. Акива говорит: лихва до такой степени воспрещена, что лихвою считается даже приветствие; напр. если кто не приветствовал кого-нибудь до тех пор, пока не задолжал ему, и только теперь стал предупредительно здороваться с ним, то такое приветствие есть лихва.
(Тосефта Бава Меция, гл. 6).
6) Если кто даст кому-нибудь деньги взаймы, с условием делиться интересами пополам, даже когда будет больше шансов на убытки, чем на прибыль, то это не лихва, и так обыкновенно поступают праведники; условие же: когда будет больше шансов на прибыль, чем на убытки, воспрещается, — это лихва, и так поступают грешные. Условие же: когда шансы будут равные, также дозволено, — это также не лихва и так поступают все люди.
(Тосефта Бава Меция гл. 4).
7) «Не поступай с ним как ростовщик» (Исх. 22, 24). Оттого-то и написано (Пс. 112, 5): «Блажен человек милосердный и одалживающий, основывающий свои дела на справедливости». Пойди и посмотри, как все создания Всесвятого заимствуют друг у друга: день (летний) заимствует у ночи, а ночь (зимняя) заимствует у дня, и они никогда не спорят между собою, подобно людям; точно также луна заимствует у солнца, а солнце — у света и все они живут между собою в мире, без всяких препирательств; человек же из плоти и крови занимает у ближнего своего, а тот хочет поглотить его лихвою и грабежом.
(Исход раба 31; ср. Ваикра раба 26 и Танхума 31а).
8) «Не поступай с ним как ростовщик» (Исх. 22:24), т. е. если даешь кому-нибудь в долг, то не притесняй его; напр. если у него есть поле или виноградник, то ты не должен говорить ему: «возьми у меня деньги, заведи на них торговлю, а меня обеспечишь ипотекою на твое поле или на твой виноградник»: ибо дело, может быть, ему не удастся, и поле его останется у тебя. Вот что значит: «Не поступай с ним как ростовщик».
(Исход раба. Там же).
9) Лавочники, продающие за наличные деньги дешевле, а в кредит дороже, — совершают грабеж и это считается лихвою, которая запрещена.
(Сар-Шалом в Шааре-Цедек 34).
10) Дающие ссуду стертыми монетами и взыскивающие потом полновесными, или дающие в ссуду серебро и взыскивающие потом чеканные монеты, совершают два преступления: во-первых, берут лихву, во-вторых — вводят людей в обман.
(Там же).
11) Кто отдает свои деньги в рост, губит себя. Равным образом тот, кто грабит деньги у других, обмеривает, обвешивает или совершает другие обманы, — в конце концов разорится, и дети его будут рассеяны по чужим странам и будут просить милостыни. То же самое будет со всеми его товарищами и пособниками.
(Сефер Хасидим § 1076).
12) Почему св. писание так строго запрещает проценты с ссуд? Какая разница между прибылью от наличного капитала и прибылью от скота или других предметов, отдаваемых в наем? И почему же не давать своих денег в ссуду за небольшую прибыль? Ответ на эти вопросы очень прост. Нанимающий скот или рабочие орудия нанимает, по большей части, для произведения ими какой-нибудь работы или торговли, при чем он что-нибудь зарабатывает, а справедливость требует, чтобы имели выгоду оба (собственник и наниматель). Берущий же взаймы деньги берет их, по большей части, для удовлетворения своих текущих домашних потребностей или для уплаты своих долгов, а потому, если обложить его процентом, то к прежним его долгам прибавятся новые. При том, наемная плата взимается только за время работы или занятия, рост же продолжается во все время, пока долг не погашен. Вот почему рост строжайше запрещен. Возмездия же следует ожидать от Бога, Который, запретив нам ростовщичество, вознаградит нас другим путем, как сказал мудрый Соломон (Прит. 19, 17): «Благотворящий бедному дает взаймы Господу, и Он воздаст ему за благодеяние его».
(Акедат-Ицхак гл. 69).
13) «Иноплеменнику можешь давать в рост, а брату твоему не давай в рост» (Втор. 28, 21). Из этого стиха видно, что рост с иноверца дозволен (чего не сказано относительно грабежа и воровства, которые безусловно запрещены), — это потому, что сделка о росте совершается с обоюдного согласия. И так, рост запрещен только в видах миролюбия, дабы, давая деньги взаймы без процентов, люди оказывали друг другу снисхождение и услуги, что будет вменено им в заслугу.
(Рамбан комментарии ).
14) Рост, сам по себе, не может считаться неприличным делом, так как весьма справедливо, чтобы люди, обладающие капиталами наличными или в продуктах, получали прибыль от своих капиталов. И действительно, если кто занимает у кого-нибудь тысячу дублонов, рассчитывая заработать на них двести, то почему ему не дать кредитору ста? Точно также, если земледелец занимает для посева сто сат пшеницы, получая потом сам-сто, то почему ему не дать за ссуду 10 сат? Стало быть, дело это, само по себе, не неприлично и не презренно, оно — торговля, как всякая другая. И подобно тому, как человек не обязан отдавать своих денег другому, разве только в качестве милостыни, он не обязан давать взаймы даром, разве только опять-таки в виде милостыни. А потому, Бог вменяет человеку в особенную заслугу, если он дает ближнему своему взаймы без всякой для себя выгоды.
(Дон Ицхак Абарбанель в коммент. на Пятикнижии).
15) Есть два рода роста. Первый — когда заимодавец берет с денег, данных им кому-нибудь для торговых оборотов, установленный государственными законами процент. Такой рост называется определенным и не запрещен даже с моральной точки зрения, и он для должника не обременителен, так как в этом случае последний как бы делится прибылью, которую он получил с денег, взятых им у заимодавца. Второй род роста — когда заимодавец требует для себя процентов, превышающих законную норму, так, что они превышают прибыль, получаемую должником с денег, взятых им взаймы. Это-то и есть ростовщичество, запрещенное во всяком случае. Должники тоже бывают двух родов. К первому относятся торговцы, которые занимают деньги для торговых оборотов, и им дозволяется платить с занятой суммы определенный процент. Ко второму — относятся нуждающиеся, которые занимают деньги или продукты для поддержания своего существования; таковые ничего не должны платить за полученную ими ссуду.
(И. Л. Бен-Зев).
16) И так как первоначально средством существования еврейского народа было земледелие и скотоводство, то заповедь гласит (Втор. 32, 2); «Не бери роста с брата твоего, роста с денег, роста с хлеба», т. е. с израильтянина, незнакомого с торговлей и занимающего у тебя деньги или продукты, чтобы дожить до новой жатвы, ты и узаконенного роста брать не можешь. С иноземца же узаконенный рост брать можешь, так как он торговец, приезжающий из дальних стран делать деньгами выгодные обороты, и законодатель не мог запретить такого рода рост, справедливый и с моральной точки зрения. Во-вторых, если иноплеменнику законы его страны не запрещают брать определенный рост с ссудной суммы, то чем же израильтянин хуже его в этом отношении? И зачем израильтянину воздерживаться от узаконенного роста с иноплеменника, когда ему это дозволено в отношении своего собрата, занявшего у него деньги для торговых оборотов?
(И. Л. Бен-Зев; С. Д. Луцатто в hа-Миштадель ко Второз. 23, 21).
26 Лихва — избыток, излишек; корыстные, вымогательные барыши при денежных оборотах; незаконные росты, ростовщичьи проценты.