Занятие 8: Книга Судей. Шимшон – назорей Божий или разбойник?

Шимшон – одна из самых противоречивых фигур в книге Судей. С одной стороны, он назорей, Божий человек, которым движет дух Господень. Он герой, воюющий с врагами Израиля – филистимлянами – и гибнущий в борьбе с ними. С другой стороны, Шимшон – человек, всецело находящийся во власти инстинктов и влечений, и главной движущей силой почти всех его деяний является погоня за женщинами, причем как раз филистимлянками. Он не обуздан в гневе, и ему ничего не стоит убить и разрушить только из чувства мести или просто из желания похвалиться своей силой. Кто же он, Шимшон – праведник, герой, разбойник?

Металлическая мебель — производство, продажа, доставкаkomplekt-opt.ru

Само рождение Шимшона представляет собой загадку. Он, кстати, единственный из судей, о рождении которого рассказывает ТаНах (если не считать пророка Шемуэля, который был также и последним судьей), что уже выделяет его среди прочих фигур. Более того, его мать бездетна, а бездетность в ТаНаХе – всегда знак будущего рождения неординарного человека или даже великого героя (так, Сара рождает Ицхака, Ривка – Яакова, Рахель – Йосефа, Хана – Шемуэля). Мать Шимшона удостаивается посещения ангела, который сообщает ей об ожидающей ее беременности и рождении сына-назорея, подобно тому, как удостоились посещения посланников Бога Авраам и Сара. Ангел сообщает матери Шимшона, что ей не следует есть и пить ничего, что изготовлено из плодов винограда, а также все, ритуально нечистое. Что касается ребенка, то ему нельзя остригать голову, так как он назорей от чрева (Судьи, гл. 13). Если мы сравним этот текст с законом о назорее в Торе (Числа 6:1-21), то обнаружим как сходные черты, так и существенные различия. В законе о назорее также наличествует запрет на все. Сделанное из винограда; есть и упоминание о нечистоте (но это запрет на соприкосновение с нечистотой мертвого). Назорей также не должен остригать свои волосы. Однако, согласно Торе, назореями не рождаются – ими становятся, приняв соответствующий обет (стало быть, и все запреты накладываются исключительно на самого назорея. а не на его родителей). В свете закона Торы назорейство Шимшона выглядит как что-то из ряда вон выходящее, более того: идея «назорейства от чрева» содержит в себе определенный мифологический заряд, который рациональный легализм Торы стремится ограничить. Согласно мнению некоторых исследователей, история рождения Шимшона в книге Судей есть полемическая реакция на известный в древнем мире мотив рождения героя-богатыря в результате соединения божества с земной женщиной (ср. рассказ о рождении Геракла от Зевса и Алкмены, а также в самой Торе – странная история о браках между сыновьями Божиими и дочерьми человеческими в Бытии 6:1-4). Рассказ о Шимшоне перерабатывает этот мотив: божественная фигура является лишь вестником рождения чудесного ребенка, родившийся ребенок – избранник Бога, назорей, но все-таки земной человек.

Вся дальнейшая история Шимшона отражает напряжение между языческим, мифологическим в его образе и стремлением найти этому образу подобающее место в пространстве библейского монотеизма. С одной стороны, все (или почти все) поступки Шимшона суть, как это говорилось выше, следствие его необузданности, тотального подчинения инстинктам, порой довольно низменным; не что иное, как торжество грубой силы, язык которой лишь и признает Шимшон. Причем очевидно, что его сила носит совершенно необычный, сверхчеловеческий характер, раз Шимшон шутя разрывает на части льва (Судьи 14:5-6; ср. с победой Геракла над Немейским львом), ослиной челюстью убивает тысячу человек (там же, 15:14-17) или выносит на своих плечах ворота города Газы (там же, 16:1-3). Шимшон как будто упивается своей силой, играет и похваляется ею. Он убежден, что сила его в волосах, которые нельзя стричь. Чем не языческий герой-полубог? Мудрецы эпохи Талмуда открыто осуждают его за неразборчивость и необузданность в поступках, говоря, что человек, повлекшийся за своими глазами (вопреки предостережению Торы – см. Числа 15:39), наказывается согласно принципу «мера за меру», лишившись в результате зрения (Вавилонский Талмуд, трактат Сота, л. 9 об.).

Однако, с другой стороны, автор историй о Шимшоне стремится хотя бы отчасти нейтрализовать или, по крайней мере, смягчить негативное впечатление, производимое этим героем. Он достигает этого несколькими способами: во-первых, подчеркивая, что поступки Шимшона с самого начала имели под собой более глубокую подоплеку, а именно желание Бога подтолкнуть его к конфликту с филистимлянами (поэтому он, например, вопреки воле родителей женится на филистимлянке, что приводит его в конце концов  к столкновению с филистимлянами); во-вторых, вкладывая в уста Шимшона молитву, обращенную к Богу, как раз, казалось бы, в момент торжества его силы (так, убив ослиной челюстью тысячу человек и похваляясь своей победой, Шимшон внезапно возжаждал и превратился в слабого, беспомощного человека, жизнь которого целиком и полностью зависит от милости Бога – см. Судьи 15:18-19); в-третьих, указывая, что на самом деле сила Шимшона не в волосах, а в том, что Бог пребывает с ним (когда, поддавшись уговорам Далилы, Шимшон открыл ей  свою тайну, и она остригла ему волосы, «Бог отошел от него», и это-то и стало причиной его пленения филистимлянами – там же, 16:15-21). Складывается ощущение, что библейский автор, обрабатывая попавшую ему в руки «полуязыческую» традицию о Шимшоне, как будто бы оснащает ее теологическими ремарками и пояснениями, помогающими понять эту историю с позиций еврейской веры.

Показательным в этом отношении является рассказ о смерти Шимшона. Шимшон гибнет героически, демонстрируя филистимлянам возобновившуюся с отросшими волосами свою огромную силу, позволяющую ему обрушить на себя и на врагов храм Дагона. «Да погибнет душа моя вместе с филистимлянами!» — восклицает Шимшон (там же, 16:30). Но непосредственно перед этим Шимшон обращается со страстной молитвой к Богу, прося у Него поддержки и помощи. Таким образом рассказ о чудесной мести врагам превращается в нечто гораздо большее: своей трагической гибелью Шимшон, выражаясь языком мудрецов, освящает Божье имя и выполняет возложенную на него Богом миссию по избавлению Израиля от врагов.

Подытожим: Шимшон не был судьей и вождем в принятом понимании этих терминов. Он действовал в одиночку, у него не было ни войска, ни товарищей, как, скажем, у Гидона или Ифтаха. Он был фактически еврейским Гераклом. Но Шимшон, несомненно, обладал харизмой, будучи назореем «от чрева», и, подобно другим вождям-судьям Израиля, он был избран Богом, чтобы спасать Израиль от врагов. Правда, почти до самого конца (если не до самого конца) он не сознавал, что вся его жизнь есть призвание, исполнение возложенной на него Богом миссии. В то же время, наверняка, в глазах автора-редактора книги Судей и в более широкой перспективе всей эпохи Судей Щимшон являл собой конечный итог постепенной деградации и кризиса власти в Израиле, что привело к осознанию необходимости установить монархию. Символизирующую божественный порядок на земле.

[soundcloud url=»http://api.soundcloud.com/tracks/115274302″ params=»» width=» 100%» height=»166″ iframe=»true» /]

Занятие 8: Книга Судей. Шимшон – назорей Божий или разбойник?: 2 комментария

  1. Ох, после взрыва на фестивале в Тушине, я стала хуже относиться к Самсону, стал он для меня первым шахидом.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *