МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр


Лекции по ПсалмамЗ. Дашевский
К оглавлению лекций

Лекция 29. Псалом 137.

1. /137:1/ Разделение псалма на три части. Понимание мидрашем авторства этого псалма; трудности в понимании авторства Давида. Намек на разрушение Второго Храма «сынами Эдома». Мнение о том, что Авраам породил все виды духовности народов. Суждение Ибн Эзры. Трактовка слов «гам» и «шам». Сопоставление двух мидрашей. Классическое толкование от рабби Акивы слова «гам».

2. /137: 2-4/ Понимания вопросов: почему изгнанники повесили музыкальные инструменты на ивы; «посреди чего» они их повесили; почему они плакали? Объяснение одного из мидрашей, считающего, что над ними издевались. Впечатление от «чуда»; значение для понимания выделенности книги Псалмов.

3. /137: 5-7/ Трактовка приведенного известного выражения: «Если забуду тебя, Йерусалим, то забудь мою правую руку». Понимание его, как клятвы, а его продолжения - как заклятия. Различие слов: «не забыть» и «помнить». Трактовка условия: «если я не вознесу Йерушалаим на вершину веселья моего». Рассуждения об обязанности «отравлять» немного свои радостные минуты пока Храм рзрушен. В ответе на вопрос объясняется, что нельзя сделать никакой траур слишком глубоким и длительным, но при этом забыть о Йерусалиме запрещено; у всего должны быть границы. Центральное место Йерусалима в этом псалме; трехкратное его упоминание.

4. /137: 8-9/ Объяснение фразы: «дочь Бавэля ограблена».

Понимание брахи, в которой человек «благословляет Бога». Рассуждение по поводу «расшибания младенцев о скалы» и о правомерности жестокости. Обычай читать этот псалом; объяснение смысла этого обычая.

Построение и авторство псалма. Сопоставление мидрашей и их трактовка.

Этот псалом самый известный в употреблении. Он удивительным образом сочетает в себе гамму от трагедии до грусти и одновременно мы слышим здесь очень знакомые мотивы, без которых не обходятся свадьбы. Поскольку сегодня начался месяц Ав, то теперь самое место разобраться именно в этом псалме. Он очень короткий, всего девять стихов. Специалисты делят его на три части. Каждая часть по три стиха. Первая часть – это описание плача на реках вавилонских; вторая часть (стихи с четвертого по шестой) – это клятва, заклятие; и третья часть – это проклятие врагам, которые разрушили Йерусалим. Попробуем разобраться в простом смысле этого псалма и в мидрашах, и свяжем его с тем, как он употребляется в нашей практике, то есть, когда и в каких ситуациях мы его читаем.

Псалом начинается безо всякого адреса, начинается сразу с содержания: «На реках вавилонских - там сидели мы и плакали, вспоминая о Ционе». Кто это говорит? По интонации очень похоже, что это евреи говорят. Более точно мидраш и большинство комментаторов понимают так, что это говорят Левиты. Откуда это видно? – Потому что в следующем стихе говорится, что они повесили на ивы свои интструменты. Ясно, что инструменты были у Левитов, у которых была должность играть в Храме. Большинство мидрашей передают такую мысль, что Всевышний показал Давиду разрушение Первого Храма и показал ему разрушение Второго Храма. Начиная изучение Псалмов, мы приводили мнения разных ришоним о том, что есть вообще проблема в понимании книги Псалмов в смысле авторства. И здесь мидраш исходит из преобладающей точки зрения в мидрашах мудрецов, что автором всех Псалмов является Давид, хотя это вовсе не единственная точка зрения. Возможно, что основная точка зрения такая, что было десять авторов, из которых главный – Давид, при этом, одни считают, что эти десять авторов до Давида, а другие считают, что и после Давида. Очень трудно, читая этот псалом, понимать по- простому, что Давиду была так явно показана картина разрушения двух Храмов, что он смог описать это с историческими подробностями: на реках вавилонских сидели. Для понимания пшата это создает неимоверные трудности. Это все равно, что человеку дали бы ознакомиться с его будущей краткой биографией, а после этого пустили жить. Это немыслимо представлять в буквальном смысле. Когда говорят, что любую новость, которую получит продвинутый ученый, уже получил Моше на Синае, нет проблемы до тех пор, пока Моше этого не обнародует. То, что он получил интуитивно, в потенциале – все это возможно, но понимать так, и воспринимать буквально, что Моше, например, написал «Свиток Эстер», в котором были бы подробно описаны события, в которых участвовал Аман, что он готовил и как это ему не удалось, такое понимание могло бы привратить человеческую историю в нечто совершенно на мой взгляд немыслимое. Этот взгляд подкрепляется мнениями мудрецов, которые говорят, что если бы человек знал свое будущее, то никто бы не построил дом и не посадил бы дерево, потому что суть нашей человеческой жизни заключается в том, что она содержит принципиальный момент неопределенности, неизвестности. Царь Шломо говорит: «и так же и скрытось (сокрытие) поместил в человеческое сердце». Поэтому, если мидраш говорит, что Давиду это было открыто, то я сразу понимаю, что автором этого псалма является Давид, но не тот реальный человек, который взаимодействовал и писал о своем поколении, а некая такая «мидрашическая» личность, которой можно приписать авторство псалма. Мальбим, например, пишет по-простому, что этот мидраш написан через год после того, как Кореш захватил Вавилон. Это сразу все переводит в другую плоскость. Мы увидим, что конец этого псалма вызывает заметные нравственные трудности. Если же этот псалом сложен через год, когда Вавилон уже получил свое, тогда это все смягчает и нет проблемы, откуда известно что они плачут на реках вавилонских – потому что это давно прошло. Другое дело, что этот же мидраш говорит, что здесь записано и разрушение ВторогоХрама, а не только Первого. Мы знаем эти мидраши. Когда мы обсуждали «Мегилат Эйха», там явно описано разрушение Первого Храма и явно намеком мидраш видит там разрушение Второго Храма. Здесь в некотором смысле намек гораздо более ясный. А именно, он в начале упоминает реки вавилонские, и понятно, что речь идет о Вавилоне, который угнал народ в галут, а под конец псалма он скажет: «Вспомни сынам Эдома дни Йерусалима». Кто такие «сыны Эдома»? Эдом – это Рим, это народ, который проживал к юго-востоку от Эйлата. К Риму он не имеет такого прямого отношения, но в нашей традиции – имеет; общепринято, что Рим – это потомки Эсава, а Эсав – брат-близнец Йакова. То, что Рим является его духовным потомком, это в таком же смысле, как то, что мусульманский мир является потомком Ишмаэля. Есть такое понимание, что Авраам не породил никакого конкретного народа, а он всего лишь породил все виды духовности, которые есть во всех народах. То есть, его старший сын Ишмаэль – это мусульманский мир; Эсав – это христианский мир; Израиль – он и есть Израиль; а сыновья Кентуры – это Дальний восток. Таким образом, есть такая линия в традиции мидрашей, и когда мы читаем мидраш, то все равно, сказано ли там Эдом, Эсав или Рим – это одно и то же. В мидраше понимается так, что здесь идет речь о первом галуте. Интересно, что мидраш отмечает, что здесь первый галут и четвертый галут. Мы помним, что исторически Израилю пришлось побывать в четырех изгнаниях и четвертое еще не вполне кончилось. Любопытно то, что разрушение Храмов происходило в первом и в последнем галуте, а два средних галута – второй и третий не были связаны с разрушением Храма, потому что второй галут перенял эстафету от первого, а Мидия и Персия уже ничего не разрушали, потому что они уже застали Храм разрушенным. Греция же, которая застала Храм построенным, вовсе не была заинтересована его разрушать. Поэтому средние галуты – второй и третий - ничего не разрушали. Здесь же отмечаются только те враги, которые были разрушителями.

Ибн Эзра говорит, что этот псалом начинается от имени Левитов, и тут он следует традиции общепринятой. «На реказх вавилонских» он трактует так, что мы отделились реками от вавилонян для того, чтобы они не слышали, как мы плачем. Слово «сидели» по его мнению обозначает опустошенность и поэтому по его мнению автор добавляет слово «гам». Это слово которое обозначает, когда что-то добавляется новое, усиливается– «гам бахину». Согласно тому. что получил рабби Акива от своего учителя, всюду, где в Торе говорится «гам» или «эт». – там что-то добавляется, а всюду, где говорится «ах» или «рак» - там есть какое-то ограничение. Каждый видит в этом «гам» свое, есть разные объяснения тому, что говорится: «там сидели и так же плакали». Ибн Эзра, у которого очень чуткое восприятие шероховатостей простого уровня пшата, объясняет, что это сидение, эта опустошенность, еще выражается и в том, что они плачут вслух. Правда, далеко не все понимают так. Надо еще понять значение здесь слова «шам» - «там»: «На реках вавилонских – там сидели мы и плакали». Тут мидраш совершенно ясно должен был бы задать вопрос, зачем он подчеркивает, что там сидели, то есть, что же, в другом месте не сидали? Где они не сидели в другом месте? – Нигде по дороге. То есть, с того момента, как вавилоняне изгнали их из Йерусалима, из Израиля, они не давали им остановиться ни в одном месте. Мидраш объясняет это очень интересно. Он говорит так, что вавилоняне знают (а в мидраше враги всегда знают), что нравится и что не нравится израильскому Богу. Они знают, что израильский Бог милосерден, и поэтому, когда евреев отгонят от их земли, то они тут же соберутся вместе и раскаются в своем плохом поведении, сделают тшуву, и Бог их пожалеет и вернет назад. Поэтому, они их гонят, не давая ни на минуту опомниться. Это очень сильная и любопытная линия в мидраше. В «Эйхе» есть описания ужасов голода и вражеского нашествия, и там говорится, что было ли так, что насиловали девиц? К этому есть неожиданный мидраш, который говорит, что Навузарадан, полководец Невухаднецара, сказал своим войскам так: «Я знаю, что еврейский Бог ненавидит разврат, поэтому чтобы ни один из вас не прикасался к замужней женщине!» И услышав об этом приказе, все женщины пошли и вышли замуж; только три девушки, которые поленились, попали под мародерство и насилие. Кто-то из современных комментаторов говорит: посмотрите, как по-разному реагируют наши враги на знание об одном и том же. Билам приходит к Балаку, когда ему не удалось в явном виде осуществить проклятие народа, и говорит: «Их Бог ненавидит разврат». То есть – ровно та же самая информация. Но продолжает он так: «Поэтому иди и втяни их в разврат». И тот лютый враг, и этот лютый враг; Навузарадан истребил собственноручно невиданное количество евреев, и возможно в этом смысле он худший враг, однако, дальше их линии различны. Билам кончает тем, что он погибает от меча, а Навузарадан в мидраше кончает тем, что он приходит в ужас от того, что он содеял, и делает гиюр (и его потомки были членами Сангедрина). У них были совершенно разные побуждения. Один был лютым воякой, который беспощадно истребляет, но при этом это для него не важнее, чем цель его собственной жизни. А в Биламе сидит такая нотка – как угодно скинуть и погубить Израиль. Таким образом, одно объяснение в мидраше, что «там» - это противоположность всем остальным местам, где им не давали отдохнуть. Это – совершенно обычное понимание. Йааков вышел из Бер-Шевы, и пошел в Хоран, и говорится, что он заночевал «там» в ту ночь, потому что зашло солнце. И сказано, что он заночевал «там», потому что перед этим он никогда не ложился спать, а учился в ешиве у Эвера. Таким образом, слово «там», как противоположность к предыдущим местам, не вызывает никаких проблем. Есть совсем другой мидраш в том же самом «Мидраше Теиллим», где приведен такой рассказ. Йирмейаhу дошел до реки Прат вроде, как с изгнанниками, но немножко в другом положении. Он много лет призывал все окружающие народы подчиниться Невухаднецару, и поэтому он был необычайно уважаемой персоной у властей вавилонских. Когда они дошли до Прата, Навузарадан предложил ему: «Хочешь, идем с нами дальше, а хочешь – возвращайся в Израиль». Йирми думал, что если он пойдет с этими изгнанниками, то он лишит всякой поддержки тех изгнанников, которые остались там, поэтому он решил уходить. И тогда эти стали плакать: «Как же ты нас бросаешь, отец наш?» И он на это им сказал: «если бы вы там, пока вы были в этой земле, заплакали, то не были бы изгнаны». И этот мидраш тоже играет на слове «там», но совсем по-другому подходит. Этот мидраш говорит, что вы заплакали слишком поздно - там, на реках вавилонских заплакали, а надо было плакать пока вы были еще у себя дома. Всегда интересно посмотреть на два мидраша и подумать, дадут ли они какую-нибудь стереоскопическую картину. Мидраш не приходит просто так ради баловства нарисовать нам какую-то красивую картинку. Мидрш хочет вскрыть нам какую-то внутреннюю суть того, что описывает текст. Второй из приведенных мидрашей говорит о том, что надо было там плакать, а сейчас уже поздно, и он совершенно понятен. Относительно первого мидраша не очень понятно, что он добавляет, хотя конечно можно согласиться с тем, что враги не давали им отдыхать по дороге. И можно понять так, что вместе они показывают (если это перевести на язык прозы) довольно нехитрую мораль этики. У человека есть только два врага – враг внешний и враг внутренний. Внутренний враг толкал их делать всякие нехорошие вещи, и дома они ни разу не заплакали, а враг внешний после изгнания продолжает это дело и не дает им остановиться и заплакать по дороге об этом.

Классическая линия мидраша, идущая от рабби Акивы, что слово «гам» всегда должно что-то добавлять, а что оно добавляет? Мы плакали и заставляли других плакать. Кто же еще плакал? – Всевышний и ангелы. Есть разные варианты мидраша. Всевышний Сам плачет, что Ему приходится Свой народ изгонять с его земли. Есть совсем удивительная линия в мидраше которую не удалось достаточно проследить. Мидраш говорит: «А с чего они вдруг стали плакать на реках вавилонских?» И это после всего, что было описано перед этим! И отвечает, что Прат (река Евфрат) убил среди них больше, чем погубил злодей Невухаднецар. В земле Израиля они пили или дождевую воду или родниковую, а в Вавилоне пили речную воду, и умирали. Этот мидраш я сообщаю, как совершенную новость для меня, и здесь какая-то идея, что земля Израиля отличается тем, что вода здесь или с неба или глубоко из-под земли. Реки же, которые текут по земле, они создают вроде бы такое благополучное, обеспеченное существование, но при этом в них таится опасность, что вода в них не того качества. Трудно утверждать, что это именно так. Можно сказать только следующее. Вhалахического плана мидрашах, которые существуют вокруг этого же нашего стиха «на реках вавилонских плакали», вдруг возникает инструкция мудрецов о том, что человек не должен мочиться ни в ночной горшок, ни на твердую почву, потому что и то и другое попадет в реки, а потом эту воду будут пить. Пользоваться следует или канализацией или мягкой почвой, которая впитывает на месте и фильтрует. Этот вопрос очень важен и серьезно обсуждается. Мы когда-то говорили об интенсивном обсуждении в Гемаре вопроса «кто богат?» Одно из самых запоминающихся обсуждений - относительно духовной пищи. Человек впитывает из самых разных источников, и нужно, чтобы немедленно, не далеко отходя от этого потребления пищи был выброс негодных частей, потому что иначе это засоряет твою духовную суть. Возможно, что и здесь правомерно подобное толкование.

Объяснение причин нежелания изгнанников петь для врагов. Трактовка мидрашей.

В стихах втором-третьем сказано: «На ивы, среди нее повесили наши киноры, ибо там просили наши пленители слова песни и «толалену» (непонятное слово. которое попытаемся объяснить позже) над нами, – веселья: «Спойте нам из песен Циона». Почему они повесили свои музыкальные инструменты на ивы? Посреди чего они повесили? По-простому говоря, надо понимать так, что посреди Вавилона. На реках вавилонских они сидели и плакали. Есть важный мидраш, который говорит, что здесь противопоставляются эти два слова, а не просто имеется в виду, что слово плакали – усиливает слово сидение. Это противоположно пониманию Ибн Эзера, хотя и не исключает его. Этот мидраш говорит, что к тому моменту, когда они добрались до Прата, они совсем упали духом. А народ не должен совсем терять надежду. И Всевышний показал там потрясающие картины разных небесных уровней Йехэзкеля. Та река, которая фигурирует в книге Йехэзкеля, и есть Прат. И народ воспрянул духом. Тогда слово «йашавну» здесь означает,что они отошли душой. Но все-таки они плакали. Здесь слово «гам» работает, как противопоставление, и для простого прочтения этого стиха это представляется самым адекватным пониманием. На реках вавилонских мы сидели, и у нас все вроде бы было неплохо: и воды вдоволь, и кормят хорошо. Но при этом мы плакали, потому что это не свое, это чужое, это не Эрэц Исраэль и там нет этой святости, которую мы видели, вспоминая о Ционе. Итак, второй и третий стихи говорят, что на ивах повесили свои музыкальные инструменты, и сказано «бетоха» - «среди нее», то есть, посреди этой чужой страны Вавилона. Почему они повесили свои инструменты? Знаменитый, хорошо известный мидраш говорит, что это объясняет третий стих – потому что там пленители попросили, чтобы Левиты исполнили то, в чем они профессионалы, чтобы они спели из тех песен, которые они исполняли в Храме во время жертвоприношений. И тогда перед ними встала проблема, как же им быть? Идея о том, что их просили, жестоко угрожая всякими карами, здесь совершенно не чувствуется; просили их вежливо и тихо, вполне прилично. Однако, петь на чужой земле из песен Всевышнего казалось Левитам невыносимо. Поэтому, они повесили свои инструменты, и искусали себе кости пальцев, то есть, искалечили себе пальцы, и отказались петь, сославшись на невозможность играть (и петь), потому что, вот, «в дороге» они покалечили себе все пальцы. Стих четвертый приводит ответ Левитов на просьбу спеть из этих песен. Они говорят: «Как же мы можем петь песнь Всевышнего на чужой земле?» То есть, это не просто гастролеры, которые могут выступать на другой сцене и петь, это – совсем другое дело! Левиты отвечают на просьбу пленителей не категорическим отказом, что они не будут петь для них, а они искусали себе пальцы, и говорят: «как же теперь мы можем петь?» Это странная идея искусать пальцы, и продолжение псалма дает намек на эту картину, объясняя почему надо было искусать пальцы. В предыдущем третьем стихе есть трудное слово, которое очень по-разному объясняют комментаторы. Там говорится: «Ибо там просили пленившие нас слов песни (это понятно), и дальше идет это непонятное слово «толалену». Пожалуй, преобладает такое понимание, что это обозначает тех, кто измывались над нами. Есть еще много и других объяснений, но главное понимание больше соответствует духу стиха. По поводу того, что над ними измывались, есть множество мидрашей. Например, есть такой мидраш, что они идут по берегу Прата, а Невухаднецар и его приближенные плывут по реке, и Невухаднецар говорит: «А отчего это они идут, выпрямившись во весь рост, что это за дело, чтобы они шли налегке! Почему их не нагрузили?» И тогда берут свитки Торы, кладут в мешки, насыпают туда песок, и вешают каждому на шею. Это сгибало их, и ангелы приходят ко Всевышнему и говорят: «Как же Ты можешь терпеть такое?» И Всевышний Сам вместе с ангелами спускается и их от этого груза освобождает. Как часто, обсуждая мидраши, хочется сказать то, что можно сказать и здесь: «что же им не могли снова повесить эти мешки?»

Тем не менее вполне возможно, что чудо может произвести сильное впечатление. Мы знаем, что Невухаднецар был очень впечатлительный молодой человек. Это видно из истории, когда не сгорели в печи три товарища Даниэля – Хананэль, Мишель и Азария, и это - из знаменитого мидраша, который имеет прямое отношение к книге Псалмов. Они были брошены в печь за то, что отказались идолу поклониться, и было доложено Невухаднецару, что в огне бегают четверо, а брошено было трое. Это не только очень знаменитый, но и очень центрального значения мидраш. Эти трое не обязаны были жертвовать собой в этой ситуации, но они решили, что дело очень слякотное, и мы не будем кланяться статуи этого Невухаднецара. Когда их бросили в печь, на небе начался спор. Ангел Михаэль сказал: «Я пойду и спасу их». Михаэль и Рафаэль – они мягкие, заступники. Но победил в этом споре Габриэль, он – ангел огня, и это настоящее чудо, когда из огня спасает ангел огня. Он спустился, и сделал огонь еще горячее (что особенно впечатляет), но горячее он сделал огонь снаружи и сделал его холодным внутри. И когда Невухаднецару доложили, что они живы и здоровы, то он сказал: «Расступитесь, я сйчас буду петь такие хвалы Творцу, которые затмят Псалмы Давида». Спустился ангел и ударил его по губам. Это вообще очень важно для понимания того, чем так выделяется книга Псалмов. Если действительно Невухаднецар способен петь хвалы, которые затмят Давида, так вроде бы пусть он и поет? Ангел не сказал. что не даст ему петь, а он ему дал в зубы и сказал, вот, теперь пой. Ах, ты теперь не поешь? Так чего же стоят твои песни? Давид-то получал по зубам и пел. Так вот, эти самые измывавшиеся над изгнанниками проявили вдруг минуту такого «ласкового» интереса и говорят: «Сядьте, отдохните, поиграйте, спойте что-нибудь из ваших песен».

Центральное место Йерусалима в псалме. Понимание правильного поведения в условиях разрушенного Храма.

Пятый стих начинает совсем новое обращение. Правда, стандартно считается, что средняя часть начинается с четвертого стиха и действительно там есть такая нота – «как же я буду петь на чужой земле» и это – вступление, интродукция к свадебной мелодии, которая нам хорошо знакома, и приведена в пятом стихе: «Если забуду тебя Йерусалим, то забудь мою правую руку». И шестой стих продолжает: «пусть прилипнет мой язык к небу, если я не вспомню тебя, если не подниму Йерусалим на вершину моего веселья». Кто это говорит? Есть некоторое количество мидрашей, которые считают, что это говорит Всевышний. Это казалось бы несколько неожиданно, но с другой стороны, это тоже можно понять. Всевышнему ангелы излагают претензии по поводу того, что это уж очень суровое управление, хоть народ и провинился, но наказание все-таки слишком чудовищное! Ангелы, вообще говоря, - за правду. То они выступают против человека и против народа, а тут они, увидев такие страдания, говорят Всевышнему, что невозможно так: Ты разрушил Свой дом, народ угнал невесть куда. Всевышний в этом понимании дает клятву, что Он не забудет Йерусалим. Однако, такое понимание все-таки напряженно. Что может означать по отношению ко Всевышнему «забудь Мою правую руку»? Правда, в Каббале и умеют описывать все антропоморфные образы в применении к Творцу, например, считают, что правая рука – это милосердие. Основное понимание комментаторов, что это говорит народ Израиля, и говорит каждый в народе Израиля. И это обычная форма, это – клятва, заклятие: «если я забуду тебя Йерусалим». Если мы видим в четвертом стихе, что Левиты обращаются к пленителям и говорят, что никак не можем петь, то эта речь немедленно уходит внутрь, и они начинают разговаривать со Всевышним и развивают эту тему, то есть, что невозможно петь эти песни, которым место в Храме, посреди Йерусалима, невозможно их петь на чужой земле. Поэтому эта клятва звучит, как продолжение их речи: «Если я забуду тебя Йерусалим, то забудь мою правую руку». Правая рука – это главный орган действия. Конечно, слово «забудь» требует понимания на простом уровне: кто – «забудь»? Обычно это понимается, как обращение к Йерусалиму и через Йерусалим – ко Всевышнему, то есть, Ты, Всевышний, не дай силы моей руке. Однако, не удалось найти ни одного комментатора, который бы так явно это комментировал. Это несколько удивляет. Есть ряд объяснений, например, что здесь активный залог в функции пассивного. Однако скорее всего стоит найти такое понимание, которое прдставляется естественным.

Дальше идет «заклятие»: «Пусть прилипнет мой язык к моему нёбу, если я не вспомню тебя...» Мы знаем, что в мидраше есть последовательное различение смысла слова «не забыть» и слова «помнить», хотя в быту эти две вещи мы не очень различаем. Мидраш говорит последовательно, что «не забыть» означает не потерять из памяти, помнить в уме, а там, где сказано «помни», это значит произнести вслух. Вhалахическом мидраше это абсолютно неукоснительное правило; мы знаем, что всюду, где сказано «помни», мы должны произносить вслух. Например: «помни, что сделал тебе Амалек» означает, что я должен хотя бы раз в год прочитать вслух, что он сделал. В этих двух стихах мы видим три вещи: «Если забуду тебя, Йерусалим, забудь мою правую руку»; «Пусть прилипнет язык к моему нёбу, если я не вспомню (не упомяну) тебя»; и продолжается: «Если не подниму Йерусалим на вершину моего веселья». Напрашивается здесь тройка основных областей, в которых действует человек. Он говорит, что если я забуду тебя, если из мыслей моих потеряется, то ты первым делом ударь по моей руке, что кажется несколько странным: если я тебя забуду, перестану тебя помнить в мыслях, то ты оставь без помощи мой главный орган действия. То, что он говорит дальше: «Пусть мой язык прилипнет к нёбу, если не упомяну тебя» - это понятно: орган речи страдает от того, что он не произнес то самое главное, что должен был произнести. Если ты не говоришь про Йерусалим, то о чем ты вообще говоришь? Еще одно условие: «Если я не возведу Йерусалим на вершину моего веселья», и не ясно относится ли «мое веселье» к душевному состоянию? Отсюда конечно следует, что еврей обязан в самые радостные минуты отравлять немножко свое веселье и это –hалаха, которая действует все то время, что Храм разрушен. Мы знаем, что в наше время принято, что жених, стоя под хупой, разбивает бокал. Не всегда обычай был таков. Во времена Талмуда было принято посыпать горсточку пепла на то место, куда накладывают тфилин. В любом случае в самые радостные минуты человек должен омрачать свое веселье. Так, построив новый дом, ты не имеешь права полностью его оштукатурить, а надо оставлять неоштукатуренный прямоугольный кусок. Так же естьhалаха, которую не так легко исполнить, когда на праздничный стол выставляют сервиз, то какого-нибудь одного элемента не следует выставлять, то же самое и для женщины, которая должна не сразу все свои драгоценности надевать, а хоть одно украшение оставить ненадетым (невесте положено двадцать четыре украшения). Следует пояснять тем, кто не знает, в честь чего еврей омрачает свои счастливые минуты. Обычай, который в Израиле распространен практически во всех общинах, что не только жених под хупой разбивает бокал в память о том, что Храм все еще разрушен, но принято, чтобы все присутствующие произносили или пели именно эти два стиха из нашего псалма.

Ответ на вопрос:

Как логически вывести, что не буду помнить тебя, из стиха «если не вознесу Йерусалим на вершину веселья своего»? - Что такое Йерусалим? – Это Йерусалим отстроенный, в котором есть построенный Храм. Это не значит, что если я веселюсь, пока Йерусалим разрушен, то веселье должно отсутствовать вообще. Потому что, только в том случае, если мое веселье полно, а Йерусалим не отстроен, то я нарушил мою клятву. Вряд ли можно здесь подразумевать воспоминания о Йерусалиме, потому что он не говорит, что если я не возведу память о Йерусалиме, а говорит - Йерусалим, актуальный, сегодняшний. Естественно, что когда я говорю, что некто является для меня самым главным персонажем, правда, у него сейчас нет хлеба и воды, но тем не менее - будем здоровы, то это какое-то противоречие. Были противоположные движения и наклонности после разрушения Храма вообще перестать пить вино и есть мясо, и наши мудрецы не отрицали, что в этом есть некоторый смысл, но нельзя доводить это стремление до абсурда, потому что если так, то перстаньте есть хлеб и пить воду, потому что они тоже участвовали в храмовой службе. Нельзя превращать жизнь в сплошной траур. Это не только не по силам обычному человеку, но это подрывает творческое отношение человека к жизни; человек не может перестать быть соучастником построения мира. Поэтому, никакой траур не имеет права быть слишком глубоким и слишком длительным. Но забыть о Йерусалиме и какое-нибудь веселье сделать абсолютным – запрещено. Например, есть правило, когда свадьба празднуется в Йерусалиме, то по строгой hалахе запрещается, чтобы там играл больше, чем один музыкальный инструмент, потому что это уже бурное веселье, выходящее за дозволенные рамки. То есть, вопрос об ограничении вообще является центральным вопросом в поведении человека в мире. У всего должны быть границы, и даже у самих границ тоже.

Ответ на вопрос:

Можно ли таким образом объяснить почему Левиты отказались играть? - Есть в мидраше такая тема, что они отказались потому, что это – профанация, они не могут разыгрывать ту мелодию, которой место в святом Йерусалиме, в Храме. С другой стороны, они не осуждают себя за то, что они отказались, но тут же возникает мысль о том, что если им придется очень долго не играть, то они разучатся играть, и это очень плохо, потому что они должны тренироваться.

Следует отметить, что в следующем стихе появляется снова Йерусалим, уже совсем не как второе лицо, а как третье и страдательное. Один из мудрецов Талмуда говорит, что в этом отрывке, начиная с пятого по седьмой стих, Йерусалим упоминается трижды: «Если забуду тебя, Йерусалим», «Если не подниму Йерусалим», и (в следующем стихе будет) «Вспомни, Всевышний, сынам Эдома день Йерусалима». Мидраш говорит, что эти три упоминания Йерусалима соответствуют трем основным праздникам еврейского года. Это три основные праздника, в каждый из которых евреи должны были подниматься в Йерусалим, и восходить пешком на Храмовую гору. Поэтому, естественно, что Йерусалим занимает абсолютно центральное место в этом псалме.

В стихе седьмом сказано: «Вспомни, Всевышний, сынам Эдома день Йерусалима, говорившим: «Разрушайте, разрушайте до основания его». Мидраш, который упоминался в начале обсуждения, спрашивает: «Что это такое сыны Эдома»? - «Сыны Эдома» - это Рим, который разрушил второй Храм. Уже не только Давид, а любой автор, который жил до построения Второго Храма, или даже в начале эпохи Второго Храма, не мог бы так сказать про сынов Эдома в смысле Второго Храма. Поэтому очень многие комментаторы говорят, что здесь нет на самом деле речи о разрушении Второго Храма, а идет речь о подлой радости, с которой эдомияне восприняли разрушение Первого Храма. Есть очень любопытное рассуждение в Талмуде о том, как строители Второго Храма узнали точные места, где и что надо строить? Там, где были стены, не должно было быть проблем, потому что у стен остались основания. И отсюда понимается так, что вот эти самые «сыны Эдома» хотели, чтобы все, вплоть до основания было выкорчевано, чтобы и следа не осталось, что там был Храм. Особая проблема, что в Храме есть больше, чем одно место, твердо закрепленное. Очень бы хотелось (и мы постараемся сделать это) провести сопоставление и противопоставление переносного Храма в пустыне и полу-стационарного Храма по дороге к Йерусалиму со стационарным Храмом в Йерусалиме. Эта тема необычайно глубокая, и нам, как жителям страны Израиля, и как потенциальным строителям Третьего Храма, надо бы знать об этом больше. Следует все же сказать немного об этом. Безусловно, Храм значительно отличался от Мишкана. Мишкан был переносной, и в нем было единственное место, которое определяло Божественное Присутствие, это место между крыльями крувим на крышке Ковчега. Там ничто не было зафиксировано: где останавливались по команде, там его собирали, и там, где собирали, там было место для обитания Божественного Присутствия. В Храме в Йерусалиме все обстояло совсем иначе, потому что там есть место, с которого начиналось основание мира – «Камень основания», над ним помещается Святая Святых, и это место абсолютно выделено. Есть еще одно выделенное место - это там, где помещается во дворе Храма жертвенник; это тоже место фиксированное. Возможно, это место можно было восстановить по основанию жертвенника. Эта тема очень важна в связи с приближающимся девятым Ава, но здесь мы вспоминаем об этом в той связи, что «сыны Эдома» говорили, что надо не просто разрушать строения Храма, а надо выкорчевывать все, вплоть до основания; слово «ару» означает «расшатать, разрушить».

Трактовка смысла фразы: «Дочь Бавэля ограблена». Значение этого псалма и обычай его прочтения.

Стих восьмой обращается к «дочери Бавэля»: «бат- бавэль hашдуда», что является обычным обращением в поэтических текстах. «Дочь Вавилона» - это название народа, и таким образом называются многие народы; мы знаем привычное название для народа - «бат-цион». Интересный эпитет «hашдуда», он требует серьезного понимания. Буквально это означает, что «Дочь Вавилона ограблена». Комментируя этот стих, Мальбим говорит, что этот текст составлен через год после того, как Вавилонская империя рухнула; поэтому-то и сказано - ограблена. Несколько трудно услышать в интонациях этого псалма, что речь идет о таком далеком времени. Сказано: «На реках вавилонских сидели и плакали», а что это было давно, и давно этого Вавилона и след простыл - такого настроения в этом псалме не чувствуется. И поэтому я понимал это слово «hашдуда» иначе, возможно, несколько «смело». Корень этого слова здесь безусловно означает «грабить». Надо сказать, что эта форма –«мишкан пауль» не имеет единственного значения страдательности. Есть у ришоним очень содержательное обсуждение того, как это еврей произносит браху: «Барух ата hа-Шем». Когда Бог благословляет человека, то нет никаких проблем, но как человек может благословить Бога? - Это трудно понять! И тем не менее над этим стоит задуматься и это надо понять, потому что это – смысл любой брахи, как человек может сказать Богу - Благословенный? Чем человек может Его благословить и что добавить? Есть разные объяснения. Есть такое красивое объяснение. Имеется один смысл, в котором Творец может оказаться в страдательном виде. У ришоним есть такое объяснение, что «барух» может обозначать то, что Ему свойственно, то есть, что Он – источник всех благословений. То есть, «пауль» может обозначать не то, что он «страдателен», а то, что Ему это свойственно. Так, «рахум» означает не то, что мы Его помиловали, а то, что Он милосерден. Тогда можно предположить, что «бат-бавэль hашдуда» может быть, имеется в виду, что она – грабительница, что ее окружает грабеж. Правда, ни у одного комментатора такого объяснения найти не удалось. Обычно комментируют так, что вот, ты в свое время так обошлась жестоко, и разграбила народ Израиля, так теперь ты получаешь свое от Мидии и Персии – «воздадут тебе по заслугам за то, что ты сделала нам». Конечно, говорить о своем враге, что он несчастен в смысле пожелания, это не тривиально, и наоборот, если я говорю о своем ребенке, что он уродина для того, чтобы не было «дурного глаза», то это – одно, а если я желаю своему врагу несчастья и говорю, что он несчастный, то такой пример найти вряд ли возможно.

Ответ на вопрос:

Можно ли тогда понимать так, что всякий грабитель является ограбленным? - Конечно, идея правильная, что человек, который ведет безнравственный образ жизни, себя в каком-то смысле ограбил.

Девятый (последний) стих очень трудный: «Хвала тому, кто хватит и расшибет твоих младенцев о скалу». В понимании Мальбима все это смягчается невероятно. А именно, что описывается то, что Кореш уже проделал. Это, возможно, можно было бы принять, если бы поэтически интонация в псалме с этим согласовывалась. Но здесь это же явное пожелание! Другое дело, что здесь нет инструкции ни себе ни кому-нибудь другому из народа Израиля сделать это на самом деле. Есть кошмарные мидраши к Эйхе, о том, как на скале было несколько килограммов мозга, вышебленного из детских черепов, детей Израиля. Тем не менее, пожелать даже такому врагу, который не просто был послан Всевышним, и наказал народ Израиля за плохое поведение, а врагу, который учинил совершенно зверское избиение, когда десяткам тысяч людей и младенцев расшибали мозги о скалы, пожелать такому врагу, чтобы кто-нибудь с ним сделал точно так же, - все равно жестокость. Но это – не жестокость, а это крик голосом крови. Мы учили во время войны стихотворение Симонова, где было сказано: «Где ни увидишь немца – убей!». Сегодня это звучит немножко странно, потому что всему свое время. Надо понимать, что это совершенно потрясающий псалом, который передает какой-то ход внутреннего состояния необычайно важный. Сказал такой великий знаток нашей традиции (от самого простого уровня до самого тонкого и деликатного уровня Каббалы) - Шла, рав Горовиц, которого так называют потому, что он написал книгу «Шней лухот hа-брит», так вот, он по-видимому, первый сказал, что человек после трапезы должен в будни читать этот псалом, а вместо него в субботу и в праздничные дни читают «Шир hа-маалот». Маген Авраам - основной комментатор первой части «Шульхан-арух», приводит от имени Шлаха эту hалаху, которую повторяет Мишна. В нашей общине вообще все это действительно исполняют и перед «Биркат hа-Мазон» в будни читают этот псалом. Конечно, интересно знать откуда взялся такой обычай, который мы исполняем примерно два раза в день? Прямого ответа найти не удалось, но в мидраше Теиллим есть такое высказывание рабби Йеhошуа бен Леви, который говорит так, что в предыдущим перед нашим псалме, в сто тридцать шестом, который известен никак не меньше, чем этот, есть такой рефрен - «ки леолам хасдо» - «вовеки милость Его», и этот рефрен повторяется двадцать шесть раз. Это очень известное высказывание, что эти двадцать шесть раз – по числу двадцати шести поколений, прошедших от сотворения человека до дарования Торы. Двадцать шесть поколений, которых Всевышний кормил по доброте Своей, они не заработали, не было «рабочего места», то есть, они не занимались Торой. До дарования Торы прокорм давался только исключительно по доброте. Этот сто тридцать шестой псалом называется в традиции, в Талмуде, «hалель-hа -гадоль» - «большое хваление». Почему он так называется? Рабби Йоханан отвечает, что он так называется потому, что Всевышний сидит на вершине мира и раздает прокорм всем Своим созданиям. Мидраш спрашивает: «Откуда и докуда этот «гадоль»? Относительно «откуда» есть спор, а «докуда» - это то (и так говорится во многих мидрашах), что «большое восхваление Всевышнего кончается на реках вавилонских». Поэтому, если большое восхваление связано с тем, что Он всем раздает прокорм, то это по-простому объясняет, почему, насытившись, надо это произнести.