К оглавлению лекций З.Дашевского по ТореКнига Бемидбар Лекция 1.
(31.05.05)Памяти Иды Мильгром, матери Натана Щаранского, и памяти Давида бен Авраама.
Сопоставление книг Торы с нашими Праотцами и их отличительные качества.
Эта лекция посвящается памяти Иды Мильгром бат Пинхас и Полина, а так же памяти Давида бен Авраама, у которого тоже годовщина. Мы постараемся наш урок выдержать на таком уровне, чтобы это соответствовало таким светлым душам, которые много света принесли в этот мир. В начале мы попросим сказать несколько слов нашего директора. Он говорит о прашат-шавуа книги Бемидбар, перек бет; о выходе народа Израиля, как целого, из Египта; и о связи Яакова с Маханайм; сказано в Торе, что Яаков сказал: «Механе Элоhим зэ».
В рамках нашего шиура, как запланировано, мы попробуем разобраться в книге Бемидбар. Мы много наших учебных годов посвятили книгам Пророков, и последние почти два года занимались Псалмами. Теперь мы решили, что нам пора сделать перерыв в высокой поэзии, потому что иногда нужно заняться «мясом», а не только «эфиром», иначе мы разучимся читать текст Танаха и его анализировать. Поскольку на этой неделе мы начинаем чтение книги Бемидбар, то сегодня, хотя мы и не будем ещё разбирать текст самой книги, я хочу сказать несколько вступительных слов о книге Бемидбар, а так же вспомнить, что мы находимся в очень важном месте, мы «разменяли» шестую неделю, и надо поговорить об этой шестой неделе счёта омера. Соответственно стоит поговорить о том событии, которое произойдёт раньше нашей следующей встречи, а именно о Дне Иерусалима, который будет в йом шени. Я надеюсь, что во всём этом будет как-то не явно, но несомненно отражена память тех двух душ, которым мы посвящаем этот наш шиур.
Название книги Бемидбар цитируется практически во всех слоях литературы с некоторым разнобоем в названии: одни пишут и говорят «Бемидбар», а другие «Бамидбар». Очень трудно сказать, что считать правильным, потому что если мы цитируем слово так, как оно написано в Торе, то естественно говорить Бемидбар, потому что дальше идёт название пустыни – «в пустыне Синай». Если же мы употребляем это слово абстрактно, или изменяем как-то, соединяя с контекстом, то естественно было бы сказать Бамидбар. Это просто чисто техническое замечание. Вообще мы знаем, что принятые названия книг Торы берутся как одно из первых смысловых слов данной книги. «Берешит» – это самое первое слово; «Шмот» – это первое существительное, которое есть в начале текста, и очень часто в период Талмуда и мидраша цитируют не как «Шмот», а как «Эле шмот», как это стоит в Торе; «Ваикра» – это перое слово в тексте; «Дварим» – первое существительное. В отличие от этого «Бемидбар» – это не первое слово, первое слово там «ваидабер», и действительно, правда очень редко, мы встречаем, что эта книга так называется. Например, Раши в своем комментарии к одной из мишнаёт трактата «Йома» называет её «Сэфер Ваидабер». Стоит подумать о последовательности этих книг, и о том, что сами технические названия нам сообщают? Первая книга – «Берешит», которую в мировой литературе называют «Бытие» – она о том, как всё становилось. Потом появляются уже «Имена»; потом «Ваикра» – «воззвал»; «Ваидабер» – начинается разговор; и, наконец, «Дварим» – «Вот те слова, которые...». То есть, здесь имеется какой-то процесс. Мы знаем, что мудрецы сопоставляют пять книг Торы с нашими предками. А именно, говорят, что книга «Берешит» соответствует Аврааму; «Шмот» – Ицхаку; а «Ваикра» – Яакову. Что касается книги «Бемидбар», которую мы начинаем обсуждать подробно, то она отличается от предыдущих трех книг довольно заметно. То есть, если три первые книги соответствуют нашим Праотцам – «авот», то «Бемидбар» соответствует сыновьям. Мы видим, что посреди книги «Бемидбар» проходит резкая граница между поколением тех, кто вышел из Египта, и поколением тех, кто войдёт в землю Израиля. Если проследить соответствие до пятой книги включительно, то говорят так, что книга «Дварим» соответствует переходу от письменной Торы к устной Торе. Мы в самой книге «Дварим» уже встречаем некоторые толкования. Можно оправдать такие сопоставления, но, как всегда, сопоставление – вещь неоднозначная. Почему, например, книга «Берешит» соответствует Аврааму? Мы знаем, что у этих книг Торы помимо «технических» названий по первому смысловому слову, есть названия традиционные, которые употребляются в Талмудической литературе, в традиции наших мудрецов и пророков. Почти все эти названия близки к тому, что принято в мировой литературе. Например, книга «Шмот» называется «Исход», а у нас называется «сэфер галут ве-геула». Книга «Ваикра» в нашей традиции называется «Торат коhаним», а там называется «Левит». «Бемидбар» у нас назывется «Хумаш пикудим», а там назывется «Числа», что очень близко. «Дварим» так и называется «Мишней Тора» – «Второзаконие». В отличие от этого книгу «Берешит» в мировой литературе называют «Книга бытия», но в традиции наших мудрецов она называется «Сэфер hа-йашар» - «Книга прямых». В чём состоит эта прямота? Это очень лаконично и неожиданно объяснил замечательный мудрец рабби Нафтали Цви Йеhуда Берлин, он был главой Валоженской ешивы, нацив. Он говорит, что «прямота» – это такое качество, которое превосходит даже праведность, «прямой» – это такой человек, который хочет добра даже своим врагам. Конечно, если надо, то он будет воевать и убивать, но при этом он никому не желает зла. И это – отличительное качество Авраама. Мы знаем, что его основное качество, представителем и носителем которого он является – это качество «хэсед» - «доброта». Именно поэтому он был избран первым евреем (ведь были еще другие добрые люди), потому что Авраам является в чистом виде носителем этого хэседа. Мы видим в Торе, что он обладает свойством совершенно незаурядного гостеприимства и открытости людям. В добавок к этому к нему присоединилось качество, без которого было бы трудно справиться, и это – его интеллектуальная честность, когда он, начав думать, додумывает до конца. Соединение этих двух качество приводит к такому результату. Как говорят о первом качестве: если не быть обладателем качества хэсед, то невозможно разглядеть это божественное качество так же, как через зелёный фильтр не видно красного света. Если человек не обладает такой совершенно безграничной добротой, то он никогда ни один поступок никого, включая Творца, не объяснит добротой, всегда будет думать, что что-то «у него на уме». Поэтому это первейшее качество, и кстати, это то первое качество, без которого Бог никогда бы не сотворил мир. Пока мир не сотворён, не могут проявляться остальные Божественные качества. Невозможно проявлять правосудие к тому, кого ещё нет. Это по поводу Авраама, что же касается Ицхака, то мы знаем, что он является корнем спасения, именно Ицхак. Почему? – Потому что Бог говорит: «Союз Мой Я установлю с Ицхаком», правда, довольно трудно понять, почему установление союза с кем-то обозначает, что он является носителем спасения? Можно предложить в качестве ответа такую спекулятивную мысль, что спасение из плена у чужих сил возможно единственным путём, когда человек прорывается, приближается и становится союзником Всевышнего. Что качается Яакова, то он – единственный из наших Праотцов, который называется «совершенным». В чём заключается его совершенство? – В том, что он больше, чем все остальные Праотцы, промахивается. Начать со знаменитого эпизода, когда он держит путь из родной земли к родственникам в Междуречье, он останавливается и проводит ночь в таком необычном месте, где он видит сон с лестницей. По этому поводу мудрецы задают вопрос: как человек такого уровня святости мог снять онучи и ночевать в том месте, где его дедушка связывал отца, чтобы принести его в жертву? Неужели у него ничего не дрогнуло внутри? Он же не был рядовым человеком! На этот вопрос отвечает один из цадиков и он дает такой ответ, который мог бы дать даже любой неуч. Он говорит, что Яаков не заметил святости этого места потому, что Всевышний хотел, чтобы он этого не заметил. Это «слишком» верно, потому что всё на свете происходит только потому, что Всевышний одобрил или согласился с этим. Спрашивается, почему же Он этого не хотел? И оказывается, что вообще Яаков является совершенным как раз потому, что он делает промашки, а мы знаем: «то, что происходит с Отцами – это знак, это наследие потомкам»; и Яаков оставляет потомкам такое жизненно важное свойство, а именно, способность промахнуться и исправить это; способность не почувствовать святости места, а потом почувствовать. Поэтому в отличие от Авраама и в отличие от Ицхака говорится, что из потомства Яакова никто не отсеется в сторону. Почему? – Потому что он совершенен. Он породил двенадцать колен, которые будут образовывать единый народ. Есть такой старинный мидраш о том, что прошло долгое время галута, и собрались в «лучшем мире» наши предки, и стали говорить, что невозможно терпеть такие долгие и нескончаемые страдания наших потомков, надо их возвращать на их землю! Пришли ко Всевышнему, изложили свои соображения, и Он признал их правильность. Однако, требуется согласие того ангела, который в отсутствии народа Израиля этой землей заведует. Это был ангел Эсава, и пришли к нему просить его согласия, а он говорит, что я не согласен. С чего это вдруг какие-то израильтяне будут завладевать этой землей? В результате некой «челночной дипломатии» сумели договориться до следующего. Он согласен при условии, что, войдя в эту землю, они не почувствуют её святости. Это такое «пикантное» использование того, что мы получили в наследие от нашего Праотца Яакова. Таким образом, мы приходим, мы осваиваем эту землю, и мы не чувствуем её поразительной святости, того, что вся эта земля ничто иное, как сплошные комбинации Имен Всевышнего. Яаков тоже не всегда всё замечал. Та сцена, когда он встретился с отрядом ангелов, и место названо Маханайм – всё прекрасно. Он по некоторой версии послал этих же ангелов к Эсаву и узнал, что Эсав движется с отрядом головорезов ему навстречу, и Яаков очень испугался. По некоторым очень основательным объяснениям он испугался настолько, что решил удрать. Хотя по основному мидрашу тот муж, который боролся с ним ночью, был ангелом Эсава, но есть другой вариант, что это был ангел Михаэль, покровитель народа Израиля, который боролся с ним, чтобы не дать ему осуществить свой план побега, чтобы он вошёл в землю Израиля. И когда этот ангел увидел, что ему не одолеть, и что Яаков хочет дать дёру, он повредил ему сухожилие, и Яаков хромал. Эти «скандальные факты» наша традиция не скрывает, а передаёт нам, как драгоценное наследие, потому что мы должны знать, что самые великие из наших предков могли тоже проявлять слабость.
Важно то, что «отцы» – «авот» соответствуют письменной Торе; это то, что уже отстоялось, утверждено, закреплено, а «баним» – «сыновья» соответствуют устной Торе . Поэтому баним всегда ищут и отцы удивляются. Как многие люди, которые уже привыкли к нашей традицци, к заповедям, говорят: чего ты дергаешься, ведь в «Шульхан арух» всё написано? Никак не может быть написано в «Шульхан арух» о том, как жить новому поколению; оно должно искать! Эрэц Исраэль соответствует этому качеству устной Торы, качеству «баним». Поэтому, как говорят наши мудрецы, Эрэц Исраэль не выносит такого отношения к Торе и к заповедям, когда человек, как мартышка повторяет какие-то утверждения или какие-то действия. Это может как-то пройти заграницей, но не в Эрэц Исраэль, потому что Эрэц Исраэль тошнит от такого поведениея, она «изрыгнёт» таких людей. Святость Эрэц Исраэль раскрывается только силой именно баним. Отсюда можно понять всю эту несколько странную историю. Когда Авраам получает сообщение, что его потомство будет, как звёзды, то он поверил, и это ему зачлось в праведность. Потом, когда он слышит, что его потомство овладеет этой землей, то он спрашивает: «Почему я узнаю, что они овладеют?» Всевышний ему говорит: «Да будет тебе известно, что потомство твое будет пришельцем в земле «не их» четыреста лет». И мудрецы говорят: «За то, что не поверил, и переспросил, получай теперь наказание – египетское рабство». Здесь есть большая трудность. Во-первых, разве нельзя спросить? Сколько Моше спрашивал в сцене у горящего куста! Он «торговался» семь дней – и ничего. Авраам задает нормальный вопрос и вот, пожалуйста, его потомство на четыре поколения загремело. За что же? Авраам спросил: «Почему я узнаю?» Он спросил по той простой причине, что ему это было далеко не очевидно, что его потомство сможет овладеть этой землей. Почему? – Потому что эта земля соответствует качеству «баним», а Авраам он– «авину», он родился с качеством отцовства. Он дошёл до того, что есть Всевышний, который управляет, который всем распоряжается, и Ему надо служить. Когда Бог говорит ему, что у тебя, бездетного Авраама, будет колоссальное потомство, он это чувствует, потому что он всегда жил с этим ощущением отцовства, и он принимает это. А здесь он не может принять! То есть, получается, что вера – это совсем не то, что у христиан: «Как же ты, Фома слышишь и не веришь?» Почему же я должен верить тому, что я слышу? – Я должен верить тому, что удовлетворяет и согласуется с тем, что я воспринимаю, как мою внутреннюю правду. Иначе я буду, как флюгер: сегодня за одно, а завтра за другое. Это напоминает ситуацию, которая обсуждается в Талмуде, о том, как Моше передал нам право называть какие-то эпитеты Всевышнего. Нельзя называть их из головы . Тора дала нам три эпитета: «Гадоль, гибор, нора» – «великий, могучий, внушающий трепет». А потом начались передряги – разрушение Храма и т.д., и пришёл пророк и говорит: «Какой же Он «внушающий трепет», когда такое творится?» и не назвал этот эпитет. Другой говорит: «Какой же Он могучий, если такое допускает?» и не назвал этот эпитет. Пришли люди Великого собрания и сказали: «В этом Его могущество, в этом Его внушение трепета, что он не сразу наказывает, а откладывает». Тогда задают вопрос: «Ну, хорошо, а как же эти пророки посмели редактировать Моше, наставника, который задал эти три эпитета?» Ответ такой: это потому, что они знают, что Бог правдив, и они не могут называть эпитет, который они не воспринимают, как правду. Можно полагать, что Авраам тоже обладал этим качеством, и поэтому он не мог сказать: «Ладно, верю». Если он не верит, то он и спрашивает, как же мне узнать об этом? Этой землей можно овладеть, но это качество «баним», а он только «авину». Про наших трех отцов можно сказать, что это три отца и два сына, потому что хотя у Авраама и был биологический отец, но одна из версий ( и мы говорим так в Пасхальной агаде), что «идолопоклонники были наши предки». По-видимому, простой смысл такой, что наши предки поклонялись идолам. Но есть интересное толкование, что это понимается так, что раньше идолопоклонники считались нашими предками, а теперь мы перестали быть их потомками, мы все потомки Авраама, Ицхака, Яакова но не Тереха.
Война с Амалеком и «день Иерусалима».
Немного поговорим на тему последней недели месяца Ияр, которая теперь началась. Чем замечательна эта последняя неделя второго месяца по нашему счёту в период, когда мы вышли из Египта? Мы довольно хорошо можем знать эту хронологию вот из чего. В первый день третьего месяца, то есть через неделю от сегодняшнего дня, мы входим в пустыню Синай из соседней пустыни, пустыни Син. В этой пустыне Син, в месте под названием Рефидим, разыгрывалась драма с тем, что не было воды, и после этого сразу – война с Амалеком. Как только евреи задали вопрос: «Есть ли среди нас Бог или нет?», то говорится, что тут же пришёл Амалек и происходила эта знаменитая война. Амалек нанёс нам такой колоссальный ущерб, что Тора специально говорит нам: «Помни, что сделал тебе Амалек и не забудь до конца, пока его память не будет стёрта из-под неба». Что он сделал? Тора перечисляет несколько вещей, в том числе то, что он напал на нас, когда мы были в дороге, усталые, и он нападал на тех, кто отстал. Как объясняют мудрецы, самое главное – это то слово, которое стоит в книге Дварим в парашат «Захор», что мы читали перед Пуримом, там говорится: «Помни, что сделал тебе Амалек, «ашер карха ба-дерех»». И это слово «карха» в мидраше толкуется несколькими разными способами, но самое первое и главное толкование, что он «охладил», от слова «кор» - «холод». То есть, ты был в состоянии кипения, а он это кипение остудил. С другой стороны, это охлаждение было направлено не только на тебя, но и на окружающие народы, потому что до этого все народы притихли, были ошеломлены теми чудесами, который Всевышний делал ради народа Израиля. Как говорит мидраш, это было, как кипящая ванна, никто не смел к ней подступиться, а тут некий человек плюхнулся в неё, он ошпарился, но он её остудил. Это необычайно принципиальный момент, последствия которого были двоякими. Во-первых, мы пришли к Синаю, к горе Синай, уже не с тем жаром, с каким шли после рассечения моря. Сразу после рассечения моря ещё остался какой-то скепсис, который был до рассечения моря, когда евреи говорили Моше: «что, Моше, в Египте были проблемы с могилами, что ты нас привёл хоронить сюда?» Когда перешли море, то евреи всё ещё говорили: «Вот мы вышли здесь, а египтяне сейчас выйдут там, и опять погонятся за нами». Только увидев Египет утонувшим в море, они наконец сказали песню, и поверили в Бога, и в Моше, Его раба. В этой песне говорилось: «Это мой Бог, и я буду Его украшать, или готовить для Него жилище; Бог моего отца, и буду Его превозносить». И это качество, когда в этом народе соединился подход отцов и сыновей. «Это мой Бог» – это отцы добыли, а сыновья говорят: «Это Бог моего отца». И всё было хорошо, пока после войны, в которой, конечно, Амалек был разгромлен, так как мы не можем себе позволить проиграть войну, после победы тем не менее было показано, что на Израиль можно нападать. И если миф о нашей непобедимости будет поколеблен, то это наносит очень большой ущерб. Каким образом Израиль может выполнить свою миссию, и какая она? Бог перед Синайским откровением говорит: «Вы будете у Меня царством священников и святым народом». А как это сделать? Как может быть царство, состоящее из одних священников и как народ может быть святым? Коротко можно сказать так. Святость в нашем настоящем понимании – это не удаление от жизни и связи с людьми, а наоборот посвящение связи с Творцом, приближению к настоящему корню жизни самых будничных занятий. Поэтому, человек, который уходит от этих контактов с буднями, он может быть, имеет право на «временный отпуск», но это не то состояние, в котором можно достигать святости. Таким образом, если Израиль должен передать народу знание о том, что в мире Божественное присутствие, и что Бог чего-то хочет от человека и для этого избрал Израиль, то мы можем оглянуться на довольно длинную историю и увидеть, что уговоры в этом деле не помогают. Человечество научается говорить самые разные слова, и нет смысла убеждать кого-то в том, что Израиль избран, они уже слышали много про разные виды избранности. Какой же есть реальный способ, чтобы действительно Израиль мог передать эту бесценную информацию? Способ очень простой – жить, будучи сильным государством и процветающим народом на этой земле. И это вызовет уважение и опасение среди других народов, и таким образом они постепенно проникнуться этим сознанием. И так все считают, что Израиль необыкновенный народ, но необыкновенный потому, что они очень хитрые и т.д. Однако, нам говрят, что если вы будете исполнять волю Всевышнего, то вы будете уважаемы всеми, потому что они увидят, что эти «граждане еврейской национальности» не иначе, как очень умный и мудрый народ. То, что сделал Амалек, это то, что поранил, сделал дефектным, этот ореол абсолютной выделенности и непобедимости Израиля, который необходим и нам и окружающим народам. Как объясняют мудрецы, другого пути у нас нет, как быть сильными, и процветать. Что же пришёл заявить этому миру Амалек, почему он такой серьёзный супостат? Если говорить кратко и очень просто, то можно сказать, что девиз Амалека это – «всё буднично», то есть нет ничего святого. Таким образом естественно, что если бы у Амалека даже и не было исторических и личных причин ненавидеть Израиль, то он должен был бы обратить ненависть против Израиля потому, что Израиль пришёл принести весть о том, что в корне всё свято, и нужно эту святость обратить к Источнику.
Есть не абсолютно доказанный, но очень правдоподобный расчёт относительно даты войны с Амалеком. И получается, что эта дата – двадцать восьмого Ияра, то есть это день освобождения Иерусалима. Мало того, мидраш говорит, что холм, на котором стоял Моше и дирижировал этой войной, был «в командировке», это была гора Мориа, которая прибыла в это важное место, чтобы Моше мог там справиться. Может быть, поэтому понятно, что Моше не мог физически участвовать в этой войне. Таким образом, получается очень интересно, что первая война и первая победа над Амалеком происходила в день освобождения Иерусалима вблизи горы Мориа. Эта та самая гора, о которой Мота Гур крикнул: «Храмовая гора – в наших руках!». К сожалению через очень короткое время стали уже говорить: «Западная стена – в наших руках» и т.д. Мы знаем, что каждая из семи недель счёта омера соответствует одному из семи основных качеств, так называемых «сферот». Та неделя, на которую выпадает день Иерусалима, сорок третий день счёта омера, начало последней недели, эта неделя несёт качество «малхут» - «царственность», и первый день – это «хесэд». То есть, день Иерусалима– это соединение основных качество Авраама и Давида: «доброта и царственность». Можно сказать, что это характеристические свойства города Иерусалима. Мы знаем, откуда взялось это название Йерушалайм. В Торе впервые появляется город под названием Шалем, в котором царствует Малки – Цедэк. Мидраш говорит, что Малки-Цедэк это ни кто иной, как наш предок Шем, сын Ноаха, благодаря которому нас называют семитами. Когда Авраам победил четырех царей, которые до этого разгромили пятерых местных царей, Малки-Цедэк выходит приветствовать Авраама, он царь Шалема; «шалем» – значит «цельный». Позднее, на этом же месте, на горе Мориа, Авраам строит жертвенник и связывает на нём своего сына Ицхака, и называет это место: «hа-Шем ираэ» – «Всевышний усмотрит». Мидраш говорит, что взять одно название, это значит обидеть другого, поэтому Всевышний скомбинировал их.
Слово «ираэ» можно увидеть, как корень «видения» в две стороны: «Всевышний усмотрит» и «Мы покажемся Ему», когда есть обязанность подниматься к Храму. Кроме того, здесь есть еще оттенок «ира» - «трепет, почитание». Это свойство Иерусалима – свойство соединения трепета и этого проницательного видения со свойством цельности, да ещё «шалем», что означает и «шалом» - «мир». Всё это не просто так привходящие обстоятельства, а это необычайно важная вещь.
Надо сказать, что когда Моше разговаривает со Всевышним у горящего куста, он неприлично долго торгуется и задает вопросы и отказывается, что мы уже обсуждали, когда говоприли о книге Шемот, но можно посмотреть немного с другой стороны на весь этот разговор. В том, что Моше первым делом говорит: «Кто я такой, чтобы пойти к фараону, и выведу ли я народ», мидраш видит две вещи. «Кто я такой» – это прямая претензия Всевышнему, ведь Ты сказал Яакову: «Я тебя выведу», а теперь Ты говоришь мне – иди! А вторая: «выведу ли я этот народ, какие у них заслуги? Они погрязли в нечистоте, ведут себя плохо, чего же их тогда выводить на свободу, тем более, что ещё и срок не вышел? Ты же сказал четыреста лет, а прошло только двести с небольшим ». Моше проявляет такую жесткость, если не в прямом виде, то скрыто. Когда он говорит о своём косноязычии, он говорит: «Я не речист». Всевышний на это отвечает, что Аарон будет тебе переводчиком. Поразительная вещь, что из этого выражения: «ло иш дварим анохи», из последних букв образуется имя «Шамай». А про Аарона Бог говрит: «он будет тебе ртом». Получается, что два брата Моше и Аарон несут противоположные качества: Моше – это человек «эмэт», то есть человек истины и правосудия, а Аарон – это человек доброты, милосердия и мира, поэтому он так не похоже на Моше ведёт себя в истории с золотым тельцом. Моше на протяжении всего спора у горящего куста считает, что народ не готов, не годится для выхода на свободу, и надо подождать с этим. А если Ты хочешь их вывести, то по какой «категории» Ты их выводишь? Если Ты их выводишь из милосердия, то это не по моей линии, а если Ты их выводишь по правде, то они того не стоят. И Всевышний говорит: «эhйе ашер эhйе». Я ещё в самом начале своих занятий обратил внимание на то, что если «ашер» интерпретировать, как «умножить», то «эhйе» – это двадцать один, а двадцать один в квадрате получится четыреста сорок один, что составляет слово «эмэт», и недавно обнаружил это в очень уважаемом источнике у рава Шломо Фишера. Итак, Моше считает, что в категории эмэт они не заслуживают и поэтому их выводить нельзя, и поэтому в конце всего разговора, когда все его отказы были отклонены, он говорит: «Пошли, кого пошлёшь». По-простому это похоже на то, когда ты долго объясняешь человеку, просишь его, а он понимающе улыбается и говорит: «Попросите кого-нибудь другого». Моше всё-таки ни в одном мидраше не ведёт себя так неприятно, а согласно мидрашу, которому следует Раши, он говорит, что у меня есть старший брат, носитель качества «шалом», так пусть он и «борется за мир», пусть он их выводит; если они не заслуживают «по правде», то при чём здесь я? И тут, наконец, Бог на него рассердился. И он получает ответ: «Теперь ты увидишь, что я сделаю фараону». По пшату тут нет проблем, мол, ты не волнуйся, отныне вы будете только получать. Мидраш же вдруг делает совершенно невероятный поворот и понимает это так: «Что я сделаю фараону ты увидишь, а как Я разгромлю тридцать одного царя земли канаанской – не увидишь!» Комментаторы говорят, что ведь это происходит до выхода из Египта, в начале египетских казней, даже перед ними, а Моше получит приговор только на сороковом году не войти в землю, что же тогда получается? – Есть очень «важный» принцип, который надо знать в практической жизни: «был бы человек – статья найдётся». Есть много разных мидрашей, объясняющих за что Моше якобы получил этот приговор. Например, задолго до этого дочери Итро назвали его египтянином, а он не возмутился, правда, он был возле колодца, а они разговаривали у себя дома, но всё равно «нехорошо». Есть объяснение и для того и для другого. Что же в этом мидраше Всевышний хочет сказать Моше? Он говорит так: «Если ты смотришь так на народ Израиля, что их нельзя по-правде, по-настоящему выводить, потому что они не созрели, то смотри, Моше, ты кончишь тем, что ты им скажешь: «Слушайте вы, бунтари», а руководитель народа должен всегда видеть в них их Божественную сущность! Если он её не видит, то ему положена отставка. Ты, Моше, пока ещё не наломал дров, но из твоих намёков Я тоже делаю тебе намёк.
Пророк Шмуэль – единственный человек, про которого мидраш говорит, что он равен Моше и Аарону вместе взятых, естественно, что здесь не имеется в виду пророческая сила, потому что Моше, конечно, в этом смысле нельзя сравнить со Шмуэлем. Мы помним, что когда Шмуэль помазывал Давида, то он не имел понятия, какого из сыновей он должен помазать. Однако, он равен Моше и Аарону в том смысле, что он соединяет в себе качества правосудия и правды с одной стороны, и милосердия и мира с другой стороны. Это замечательное объяснение, и он удостоился того, что он первый указал, что Иерусалим – это то место, где должен быть построен Храм. Мидраш говорит, что они сидели ночью с Давидом, и это была единственная ночь, когда Давид прибежал, спасаясь от преследований Шауля, и они занимались вычислениями, где должно быть избрано место для построения Храма. Они сильнее всего в жизни хотели сделать что-то в этом направлении, чтобы был построен Храм, поэтому они имели право сидеть и вычислять, чего захочет Всевышний. Однако практически, пока не получена команда, это ничего не значит. Мы знаем, что первый Храм был разрушен прежде всего за то, что евреи занимались идолопоклонством, а отсюда и всё остальное. То есть, можно сказать, что первый Храм был разрушен за то, что в нашем народе не было «эмэт», люди отклонились от истины. Второй Храм был разрушен за напрасную ненависть, за то, что не было «шалома». Исправление должно починить эти два качества вместе, но именно вместе. Так говорит пророк Захария, который предсказывает, что те четыре поста, которые установлены пророками в паямять о разрушении Храма превратятся в праздники; Иерусалим будет отстроен заново, и он говорит: «Любите доброту и мир», потому что это то, без чего ничего не получится. Превосходство этого города Иерусалима заключается не в том, что он отпугивает людей, далёких от соблюдения, которые стараются держаться в каких-нибудь более «мягких» и цивильных местах. Иерусалим превосходен и славен прежде всего тем, что он объединяет и сближает части нашего народа, и делает весь Израиль братьями, без чего ничего хорошего не может получиться.
Образы мира и параллели. Народ – как сверхорганизм.
Под конец гемары Брахот возникает накоторое агадическое место относительно того, что такое «мир» – «шалом»? Там приводятся три образа: что такое мир, цельность. Один образ, что это – объединение птиц; птицы объединяются в стаи, и летят своим «дружным коллективом». Второй образ это потоки воды, которые сливаются воедино. Третий образ – это котёл, в котором варятся на огне. Как объясняют комментаторы, это достаточно прозрачный образ, и эти параллели идут по возрастающей степени объединенности. Птицы объединяются в некоторый такой «производственный или потребительский кооператив», они держат вместе путь, они объединены в стаю. Вода сливается в гораздо более плотном смысле; то же, что проваривается в одном котле, обменивается вкусом, а о вкусах не спорят, вкус передают друг другу. Мы помним, что когда народ стоит у горы Синай, то там есть такая фраза в конце двадцатой главы Шемот, где весь народ «видит» звуки. Мы это несколько раз уже обсуждали. Что значит «видят звуки»? Мидраш, который содержится в «Таргум Йонатан», толкует таким образом, что весь народ, и каждый в народе видит, как эти звуки воспринимаются каждым другим. Можно полагать, что это и есть тот момент, когда происходит рождение народа Израиля в качестве единого сверхорганизма. Если я на одно мгновение могу воспринять, как каждый из шестисот тысяч мужчин военнообязанного возраста, которые здесь со мной присутствуют, как каждый из них воспринимает, и при этом я воспринимаю по-своему, то это и есть рождение совершенно нового уровня организма. Естественно, что такая чувствительность в обыденной жизни притупляется, но она уже никуда не может деваться. Если вы родились, то всё, что дальше: «все народы братья, все млекопитающие братья, на волю - в пампасы» – это всё нереальные призывы. Важно то, реализуем ли мы свою жизненную способность быть таким сверхорганизмом и тем самым выполнить нашу международную задачу – привести все народы к тому, чтобы они увидели Божественное присутствие в мире. Так спорят два мудреца в Талмуде: один говорит, что если Израиль сделают тшуву, раскаются, то будут избавлены, а нет, так – нет. А другой говорит, что если сделуют тшуву, то будут избавлены, а если нет, то они будут поставлены Всевышним в такие условия, что они всё равно сделают тшуву! Вопрос только в том, какой ценой. Если вернуться к образу котла и проблеме войны с Амалеком, то можно сказать, что этот котёл должен быть горячим, потому что этот организм не живёт при температуре ниже какого-то очень высокого предела. Поэтому «Кипеть у Меня вы будете», – как говорит Всевышний, – «Если вы будете кипеть по внутреннему убеждению, то это будет здоровая атмосфера, и не заставляйте Меня подогревать вас извне». Это настолько ясный тезис, что он вызывает готовность «объединяться со всеми!»
Щаранский: В связи со сказанным я хочу сказать в заключение, что мою мать, Иду Мильгром, не надо было подогревать, она – всегда горела!