МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр

Лекция 82. 6:31-7:20

/6:31-33/ Отступление царя Израиля от клятвы отрубить голову Элише, данной в связи с голодом в стране. Комментарий Кли Якара относительно человека, посланного Элишей.

/7:1-2/ Объявление Элиши от имени Всевышнего об очень низких ценах на пшеницу и ячмень. Наказание вельможе за презрение к пророчеству.

/7:3-9/ Четыре прокаженных у входа в ворота рассуждают, куда им податься; трактовка с точки зрения hалахи. Они попадают в стан, оставленный арамейцами, которых прогнал Всевышний. Понимание ими греха молчания в день "бесора" - "вести", и их решение идти к царю.

/7:10-20/ Неправильное поведение царя Израиля, который считает сведения о покинутом стане уловкой арамейцев. Исполнение предложения подданного царя послать в лагерь арамейцев повозки с конями. Народ разграбил лагерь Арама. Сбылись пророчества Элиши о дешевых ячмене и пшенице и о судьбе вельможи, презревшего пророчество.

Характеристика повторов текста в последних трех стихах. Смысл спасения, которое пришло через прокаженных. Пример с вельможей, приведенный в мидраше трактата Санhедрин.

/6:31-33/ Отступление царя Израиля от клятвы отрубить голову Элише, данной в связи с голодом в стране. Комментарий Кли Якара относительно человека, посланного Элишей.

Сначала вспомним, что происходило в конце главы 6. Там описана довольно динамичная сцена. После того, как царь услышал ужасающий спор между женщинами, который вообще вряд ли кто-нибудь мог разрешить, он разорвал свои одежды и поклялся, что снимет голову с Элиши (6:31). Казалось бы при чем здесь Элиша? Объясняется так, что так же, как его учитель своим постановлением навел голод на страну, то так же и Элиша либо виновник того, что голод начался, либо он виновен в том, что в его силах попросить, чтобы голод прекратился, а он этого не делает.

В стихе 32 говорится, что Элиша сидит в своем доме, и старейшины сидят с ним (наверное, просто люди уважаемые, которые учатся у него). Дальше сказано: "И послал он человека вперед прежде, чем придет посланник к нему". Это какая-то очень корявая фраза. И затем Элиша говорит старейшинам: "Вы видели, что послал сын этого убийцы снять с меня голову? Глядите, когда придет этот посланец, закройте дверь и прижмите его дверью. Вот звук шагов его господина за ним". Здесь не вполне ясно, кто и кого послал прежде. Многие комментаторы считают, что слова "послал человека" относятся к царю, и что это царь послал человека. Но ведь сказано: "Он послал человека от себя прежде, чем придет посланник к нему, и он сказал старейшинам..." Ясно, что героем этой фразы является Элиша. Поэтому, есть определенная логика в том, как это комментирует Кли Якар, который предлагает понимать так, что послал человека Элиша. Элиша послал человека к царю, чтобы немного его успокоить, передать ему, что не надо торопиться снимать с меня голову, что все еще может кончиться хорошо. Если так не понимать, то тогда, куда же девалась клятва царя в дальнейшем? А так получается вполне логично: Элиша выслал человека вперед прежде, чем успел прибыть посыльный, который должен был снять с Элиши голову, и возможно, этот человек Элиши успел как-то объясниться с царем. Дальше уже Кли Якар спекулирует, но предлагает тем не менее вполне разумную версию, что если Элиша скажет хорошее, то не нужно его убивать, а если плохое - то пусть убьет его. То есть, здесь имеется два вспомогательных персонажа. Один из них называется "иш", которого "некто" послал вперед "от себя", прежде, чем придет посыльный к нему. И это очень согласуется с пониманием Кли Якара по грамматике. В начале стиха 32 сказано: "Элиша сидит в своем доме, и старейшины сидят с ним, и он послал человека от себя, прежде, чем придет посыльный к нему (то есть, вроде как обмен). И он сказал старейшинам: Вы видите, что послал ("шалиах") царь, сын этого убийцы (то есть, сын Ахава, который убил Навота), снять с меня голову и вот, когда этот посыльный придет - вы прищимите его дверью"". А за ним идет сам царь. Почему? Это - немного странно, ведь если царь послал отрубить Элише голову, то зачем же он идет? Вряд ли он идет для того, чтобы удостовериться, что это поручение выполнено. Самое логичное здесь понимание такое, что Элиша послал человека, и этот человек разминулся по дороге с посыльным, а посыльный уже получил задание срубить голову Элише. А этот человек пришел к царю и объяснил ему то, что просил Элиша, чтобы царь подождал со своим гневом. И тогда царь двинулся к Элише для того, чтобы послушать лично, что Элиша имеет сказать, и, может быть, он спешил остановить посыльного, чтобы тот не сразу рубил голову, а сначала послушал, что скажет Элиша. И это - наименее напряженное понимание этих стихов из всех, которые можно предложить для этой сцены.

В стихе 33 сказано, что он еще говорит с ними, и вот, посыльный спускается к нему, и сказал: "Вот, это беда от Всевышнего! И что я еще буду чаять от Всевышнего?" Кто же это сказал? - Основное понимание, что это сказал царь, который вошел вслед за посыльным. Мы знаем, что царь обвинял Элишу, а теперь, возможно, после слов, которые Элиша передал через своего посланного человека, царь говорит, что же я Элишу обвиняю, если это - от Бога, и это исполнение того проклятия, которое содержится в книге Дварим: "Будете себя плохо вести - будете есть плоть собственных детей". Все равно при таком объяснении остается напряжение. Если это - наказание, которое заложено в Торе, то возможно, царь понимает, что он слишком строг к Элише, однако, даже если он отступил от своей клятвы, здесь это не сказано. Дальше по крайней мере развитие событий становится уже довольно прозрачным, но эта предшествующая сцена, наверное, может быть итерпретирована в нескольких вариантах.

/7:1-2/ Объявление Элиши от имени Всевышнего об очень низких ценах на пшеницу и ячмень. Наказание вельможе за презрение к пророчеству.

В стихе 1 главы 7 говорится, что сказал Элиша: "Послушайте слова Всевышнего! Так сказал Господь: "В это время завтра сеа отборной пшеничной муки будет по шекелю, и две сеа ячменя - по шекелю в воротах Шомрона". Мы помним, что в главе 6 описывались какие-то баснословные цены на продукты, даже самые бросовые. Первое слово второго стиха "вайаан" точно надо бы перевести "возвысил голос, заговорил", но здесь скорее можно перевести, как "ответил". И ответил "иш" - "сановник, вельможа", который у царя, опирающегося на его руку. Радак объясняет так, что здесь слово "ашер" надо отнести сразу к двум словам: "сановник, который у царя" и "на руку которого царь опирается". Он обратился к Божьему человеку ("иш элоким" - это стандартное название пророка в уважительном смысле) и сказал: "Вот, если даже Господь сделает отверстия (окна) в небе, чтобы оттуда посыпать хлеб (может быть, намек на ман), то возможно ли такое, чтобы так низко упали цены?" И сказал Элиша: "Вот, ты увидишь собственными глазами, но оттуда не поешь". Имеется в виду, что он не поест от этого изобилия, от дешевого хлеба. И это предсказание означает, что он будет наказан за то, что он не поверил и осмеял слова человека, который известен всему Израилю, как истинный пророк. Если бы он просто не поверил, то это, конечно, сильный укор ему, но он не просто выразил недоверия, а выразил презрение. Некоторые комментаторы приписывают этому вельможе, что "опираясь на руку", означает, что это он опирается на руку царя, хотя это выглядит по пшату несколько напряженно. Этому вельможе приписывается преступление презрительного отношения к пророчеству.

Ответ на вопрос:

Ясно, что само пророчество - это абсолютно однозначно пророчество от Всевышнего, потому что первый стих Элиша начинает: "Послушайте слово Всевышнего!", что является избыточным оборотом, так как он мог просто сказать: "Так сказал Всевышний". Он говорит так для того, того, чтобы они понимали, что это - официальное сообщение в функции пророка. Что касается последних слов, то мы вроде бы не видим их формального подтверждения, но поскольку это происходит в том же "сеансе связи", то по-видимому, надо понимать, что это продолжение пророческой передачи.

/7:3-9/ Четыре прокаженных у входа в ворота рассуждают, куда им податься; трактовка с точки зрения hалахи. Они попадают в стан, оставленный арамейцами, которых прогнал Всевышний. Понимание ими греха молчания в день "бесора" - "вести", и их решение идти к царю.

В стихе 3 говорится, что четверо мужчин были прокаженные у входа в ворота, и они сказали друг другу: "Что мы сидим здесь пока не умрем?" Мидраш говорит, что эти четверо были Гейхази и три его сына, потому что Элиша наложил поклятие проказой на Гейхази вместе с его потомством. Комментаторы объясняют, что сыновья Гейхази знали, и может быть, даже помогали ему прятать то, что он взял у Наамана, и поэтому они наказаны вместе с ним. Кли Якар приводит такое объяснение этому мидрашу, что если бы это были просто какие-то неизвестные четыре прокаженных, то надо было бы сказать: "четверо прокаженных мужчин были у входа в ворота", а здесь говорится: "четверо мужчин были прокаженными". То есть, эти четверо - персонажи, которые нам так или иначе известны, и они были прокаженные в воротах. Начиная со стиха 3 этой главы и до конца ее, - это hафтара, которая читается к разделу Мецора в книге Ваикра.

Дальше приводится разговор прокаженных и их рассуждения: "Если скажем: пойдем в город, - а в городе голод, и мы умрем там; а если будем оставаться здесь, то (тоже) умрем. А теперь, пойдем и сдадимся в стан арамейцев. Если они оставят нас в живых, так будем жить, а если умертвят нас - так умрем". Их решение подвергается обсуждению в Талмуде с точки зрения hалахи. Талмуд постановляет, что еврею запрещено лечиться у идолопоклонников потому, что это смертельно опасно, поскольку идолопоклонник скорее всего захочет умертвить евреев. Если имеется еврейский врач, то этот запрет безусловный, если же нет еврейского врача, а есть только идолопоклонник, то в случае, когда больного ожидает верная смерть, то услугами этого врача пользоваться разрешается, потому что так и так он умирает. Если же есть сомнения и, может быть, больной поправится, то лучше бороться с болезнью без врача, чем идти к врачу идолопоклоннику. И здесь, пользуясь этой логикой, можно рассуждать так. Если они скорее всего умрут от голода или тут (у ворот) или в городе, а там (в стане Арама) их с подавляющей вероятностью зарубят враги, то не ясно, имеют ли они право так поступать? Однако, поскольку ясно, что здесь они наверняка помрут с голоду через короткое время, то очевидно, что им hалаха не запрещает идти на такой риск. Нам трудно понять из того, что сказано, где конкретно они находились. Сказано, что они - у входа в ворота. Ясно, что прокаженные должны были быть высланы за пределы города, окруженного стеной. Город находится в осаде, и судя по жестокости голода, это длится уже долго, возможно, что даже годы. Непонятно, чем же питаются эти прокаженные, может быть, что им перебрасывают через стену, хотя трудно понять как можно им что-то перебрасывать, когда люди уже едят своих детей. Кроме того, даже если они жмутся к воротам, то как же осаждающие город враги их не замечают и не реагируют на них? На эти вопросы нет ответов ни у одного из комментаторов. Теперь они принимают такое решение идти в лагерь Арама, потому что тут им грозит верная смерть от голода, а если они войдут в город, то они еще и нарушат запрет Торы, потому что прокаженные не могут возвращаться в стан.

Стих 5 говорит, что поднялись они в сумерки, чтобы двигаться к стану Арама. И они дошли до края стана Арама, и вот, нет там ни одного человека. Дальше говорится, что Всевышний создал лагерю Арама звуки колесниц, коней и большого войска, некую звукоимитацию. И сказали они друг другу: вот нанял против нас царь Израиля царей хитийцев и царей Египта, чтобы воевать против нас. И поднялись они и убежали в сумерках, и бросили свои шатры, и своих коней, и своих ослов - весь лагерь, как он был, и убежали, спасаясь. Эти прокаженные прошли до конца стана, и вошли в один шатер, и поели и попили, и вынесли оттуда и серебро и золото и одежды. И пошли и спрятали все это. И вернулись, и вошли в другой шатер, и вынесли оттуда, и пошли спрятали. И сказали друг другу: "Не так мы делаем. Этот день - день "вести", возвещения, а мы молчим, и если мы прождем до утреннего света, то окажемся преступниками. И теперь пойдем, и придем, и сообщим в царский дом.

Этот стих является неожиданным переломом, потому что до сих пор события были, возможно, и необычные, но все шло своим чередом. Было чудо, арамейцы удрали, а прокаженные пришли, поели, попили, закопали, спрятали, и вдруг что-то заставляет их понять, что они не так все делают; у них то ли совесть заговорила, то ли они испугались. Комментаторы расходятся во мнениях, кого они могут бояться. Многие ришоним считают, что они боятся наказания царя. Когда утром рассветет и из города станет видно, что стан Арама пуст, и выяснится, что эти "голубчики" уже это знали ночью, при том, что люди подолжают умирать каждый час, то им не поздоровится. И это - очень логичное расуждение, которое встречается у многих ришоним. Но есть и такое понимание, что грех будет перед Небом, ведь так нельзя делать! Выражение "hа-йом hа-зэ - йом - бесора" - это не просто так, что на них лежит обязанность донести, потому что сегодня "день вести", но "бесора" - это очень сильное, очень светлое слово, и как правило, это возвещение чего-то, несущего жизнь. Вести - это очень сильная вещь, и, оглянувшись на эту главу, мы увидим, что в некотором смысле этот стих стоит в центре всего рассказа. Рав Самет говорит, что в каждом таннахическом рассказе есть нарастание напряженности от начала рассказа до середины, и потом более или менее точно в середине (по числу пасуков) стоит фраза, которая отчасти выпадает из всей ткани рассказа и содержит перелом к началу разрешения проблемы. То, что в этих прокаженных заговорила совесть или гражданский страх и пр. усиливается не только словом "бесора", но здесь, как говорят знатоки, единственное место во всем Танахе, где слово "аввон" пишется с двумя "вав"; всюду оно пишется с одним вавом. Радак предлагает объяснение более детальное, чем другие комментаторы, которые говорят, что здесь два вава для того, чтобы показать, что это очень сильный грех, что вполне возможно. Но Радак предлагает такое объяснение, что на них будет двойной грех одного и того же рода. Один раз они уже поплатились за свой грех, когда закапывали то, что взяли у арамейца Наамана, а теперь опять они у арамейцев берут и закапывают. И от повторения того же греха будет совсем плохо!

/7:10-20/ Неправильное поведение царя Израиля, который считает сведения о покинутом стане уловкой арамейцев. Исполнение предложения подданного царя послать в лагерь арамейцев повозки с конями. Народ разграбил лагерь Арама. Сбылись пророчества Элиши о дешевых ячмене и пшенице и о судьбе вельможи, презревшего пророчество.

В стихе 10 говорится, что они пришли и позвали городскую стражу, и сообщили им так: "Мы пришли к арамейскому стану, и вот, нет там ни души, и ни голоса человеческого, а только привязанные кони, и привязанные ослы, и шатры, как они были". Дальше говорится, что позвали привратники, и сообщили в царский дом (видно, он тоже был за какой-то стеной). И поднялся царь ночью, что напоминает одного царя (фараона) , который поднялся ночью и просил Моше уходить поскорее, что бы нам всем не погибнуть; а подниматься ночью вообще не царское дело. Итак, поднялся царь ночью, и сказал своим слугам: "Скажу-ка я вам, что сделали нам арамейцы. Они знают, что мы голодаем, и они вышли из стана, чтобы спрятаться в поле, рассудив так, что когда евреи выйдут из города, то мы схватим их живыми, и в город войдем". Этот царь, если это тот же самый царь, который был в истории с Нааманом, склонен очень быстро впадать в панику. Он сразу решил, что раз арамейский стан пуст, то это признак того, что они спрятались, и нас сразу всех похватают. На самом деле трудно найти рациональное объяснение тому, как огромный стан арамейцев оказался пуст. Так что, действительно, можно было ожидать подвоха, и поэтому никто этого царя не критикует. То, что, получив грамоту от царя Арама по поводу Наамана, царь разорвал на себе одежду, тоже можно рационально объяснить, потому что он не мог понять, как же он сможет вылечить этого военачальника от проказы, поскольку хорошо известно, что это неизлечимая болезнь. Здесь же царь слышал от пророка, что будет хорошо, и не только из того это следовало, что в Шомроне будет дешевое зерно, а было сказано, что это будет "в воротах Шомрона", которые никак не могут открыться, пока город в осаде. Ясно, что снятие осады никак не может являться уловкой, потому что невероятно, чтобы пророк говорил, что вот, сейчас будет дешевая пшеница, а потом - всех схватят и перебьют. То есть, хотя у этого царя и есть некая внутренняя трусоватость, но полагаться на такое чудо, действительно, очень тяжело, даже услышав эти слова от пророка.

Стих 13 говорит, что заговорил один из подданных царя, и сказал: "Пусть-ка возьмут 5 из лошадей, которые остались в городе, и будет с ними, как, со всей массой евреев, которые остались в городе, и как со всем множеством евреев, которые скончались, - пошлем их и увидим". В этой поразительно построенной фразе, где все время повторяется "остались, остались", имеется в виду (что можно понять с помощью комментария), что он говорит так: "Пошлем 5 из лошадей, которые еще остались, и они остались среди множества евреев, которые еще живы, и все эти лошади и все эти евреи они подобны тому множеству евреев, которые уже скончались от голода. Поэтому-то большого риска нет, и даже если это засада, так они или погибнут там или здесь помрут от голода вместе со всеми. Так пошлем и посмотрим, что из этого выйдет". В стихе 14 говорится, что взяли две конные повозки, но некоторые понимают выражение "шней рэхев сусим", как два всадника и их лошадей. Возможно, что было две повозки и 4 лошади. И послал их царь за стан арамейцев, поручив им: "Идите и посмотрите". То есть, он, очевидно, велел, если стан пуст, пройти его весь и посмотреть дальше, что там делается и нет ли там засады. И пошли за ними до Йардена. И вот, вся дорога усыпана одеждой и оружием, которые бросили арамейцы в панике, второпях. И вернулись посланцы, и сообщили это царю. Надо, наверное, понимать так, что арамейцы оставили коней, на которых было бы быстрее удирать, потому что они услышали совсем близко грохот конницы и пр. И арамейцы все побросали, и удирали в чем были. Это было в вечерних сумерках, и они еще не успели лечь спать. Нужно, чтобы было достаточно темно для того, чтобы из города не было видно, иначе непонятно, почему там не было наблюдателей. То есть, они были при оружии и в одежде, а удирая, они бросили и то и другое, и дорога была усыпана этими брошенными вещами. Дальше, в стихе 16 говорится, что вышел народ, и разграбили лагерь Арама, и была сеа отборной пшеничной муки по шекелю, и две сеа ячменя по шекелю, по слову Всевышнего.

В стихе 17 говорится, что царь назначил этого вельможу, на руку которого он опирался, следить за порядком в воротах; и растоптал его народ в воротах, и он умер, как говорил Божий человек, который говорил, когда царь спустился к нему, что твои глаза (этого вельможи) увидят, но поесть оттуда ты уже не сможешь. Расшифровка такого пророчества не всегда явная, но вот, народ его растоптал. Дальше, следующие три стиха повторяют уже сказанное, хотя уже и здесь есть достаточно избыточных фраз, и почти вся информация о прошлом нам известна, а новое только то, что царь назначил этого вельможу, и что народ его растоптал. По большинству мнений комментаторов народ его растоптал не из-за того, что что-то имел против него, а просто потому что "очень кушать хочется" и естественно, что в этой давке человека, который стремился навести какой-то порядок, могли задавить.

Несколько новый момент по отношению к прошлому, вернее сформулированный по-другому, можно увидеть во фразе: "берэдет hа-мэлех элайв" - "когда царь спускался к нему", в которой подчеркивается, что царь проявил уважение к Элише. Принимая версию Кли Якара, царь шел к Элише уже с уважением, чтобы послушать его слова. И этот вельможа, который презрительно, с полным недоверием ответил на слова Элиши, поступил еще и вдвойне нагло, потому что царь пришел с уважением к Элише, а он к нему относится с презрением. Может быть, это был вельможа, который был недостаточно искушен в политике, и он ориентировался на то, что было ранее, когда надо было Элише срубать голову.

Характеристика повторов текста в последних трех стихах. Смысл спасения, которое пришло через прокаженных. Пример с вельможей, приведенный в мидраше трактата Санhедрин.

Стих 18 повторяет: "И было согласно слову Божьего человека царю, когда он сказал, что две сеа ячменя - по шекелю, и сеа отборной пшеничной муки - по шекелю будут в этот срок завтра в воротах Шомрона". Мы видим здесь интересную перестановку слов, хотя содержание сохраняется. Теперь ячмень попал впереди пшеницы и немножко переставлены слова "в этот срок завтра в воротах Шомрона". Что хочет сказать этот стих, перестановка, и повтор? Похоже, что это некое поэтическое завершение - антисимметричное начало, поскольку все эти последние три стиха совершенно не нужны для сообщения информации, так как это уже все известно. В стихе 19 повторяется эта сцена дальше, и говорится, что сказал вельможа Божьему человеку: "Вот, даже если Господь сделает отверстия в Небе, возможно ли это дело?" И сказал Элиша: "Вот, ты увидишь собственными глазами, и оттуда не поешь". Эта цитата слов Элиши дана безо всякого изменения, и поэтому скорее всего это не просто его слова, а пророчество. И в последнем стихе 20 говорится, что стало ему (сделалось ему) так: и растоптал его народ в воротах, и он умер.

Эти последние три стиха являются вроде бы совершенно ненужными в отношении информации, они просто повторяют уже сказанное и являются неким поэтическим, песенным завершением. Если эти три стиха отнять, как песню, а в предыдущих 17-ти стихах определить середину, то это будет тот самый стих 9, где прокаженные говорят: "Не так мы делаем, как надо". Очень любопытно, что это делает весь рассказ частью предыдущего: рассказ об исцелении Наамана; его продолжение - рассказ о преступлении Гейхази; затем наказание Гейхази проказой, которая с Наамана переходит на Гейхази и его сыновей; теперь эти прокаженные (которые считаются все равно, что мертвые) - Гейхази и сыновья, которые ни о чем возвышенном не думают, вдруг, чувствуют, что не так они делают. Почему они так чувствуют? Может быть, из страха перед царем, может быть, из страха перед наказанием с Неба. Но во всяком случае именно через прокаженных приходит спасение! Эта проблема, которую сейчас не место обсуждать, но которая заботит комментаторов с точки зрения hафтары к разделу Торы Мецора, который уже не говорит про проказу, про нее говорилось в предыдущем разделе Тазриа, а здесь говорится только о проказе домов. И мидраш говорит, что проказа домов в некотором смысле является благословением, хотя это и наказание за плохие поступки, но это благословение в том смысле, что кананейцы зарывали в стены домов сокровища, а если дом покрыватся проказой, то его надо разрушить, и тогда открываются эти сокровища. И здесь в некотором смысле через проказу, благодаря тому, что они так или иначе раскаялись, приходит благословение и спасение народа от голода.

Что касается этого вельможи, то мидраш, который приводится к последней главе трактата Санhедрин о тех, кто не имеет долю в Грядущем мире, говорит так, что сказал рабби Шимон бен Гамлиэль от имени рабби Йонатана: "Откуда известно, что Всевышний всегда воздает по принципу "мера за меру"? И если мудрец задает такой философский вопрос, то он тут же и отвечает на него. И ответ такой: "Из того, что сказал Элиша: "Послушайте слова Всевышнего и т.д."" и ответил ему вельможа, на которого опирается царь, и т.д. - то есть, все цитаты из нашей главы. И дальше - слова Элиши, что твои глаза увидят, но оттуда ты не поешь. И сказано: "И было ему так, и растоптал его народ в воротах, и он умер". На это другой возражает: "А может быть, проклятие Элиши причинило ему это, поскольку сказал рав Йеhуда от имени Рава, что проклятие мудреца, даже если понапрасну, все равно действует?" - На это он отвечает: "Нет, потому что если это так, то надо было бы написать в нашей главе: "И растоптали его, и умер", а зачем же сказано "бе-шаар"". И тут открывается поразительная игра слов. Дело в том, что на иврите слово "шаар" имеет два значения: одно - это "ворота", а другое - это "уровень цен". И получается, что он наказан за то, что он насмехался над теми баснословно дешевыми ценами, которые назвал Элиша. И удивительно, что за недоверие человек может быть так жестоко наказан. Мы должны понимать эту историю с вельможей, как историю реальную, и нечто похожее описывается в Талмуде в эпизоде, когда учитель говорил ученикам про то, что в будущем ангелы будут выпиливать огромного размера драгоценные камни для построения Третьего Храма. И один из учеников насмехался, что таких драгоценных камней не бывает. И этот ученик пустился в плавание, и на каком-то острове увидел, как ангелы выпиливают камни такого именно размера, и на его вопрос они ответили, что готовят их для Храма. Когда он вернулся, он пришел к учителю, и сказал: "Рассказывай, потому что я видел это в точности". И учитель сказал: "Если бы ты не увидел, то ты бы не поверил, ты насмехаешься над словами мудрецов. Он перевел на него взгляд и превратил его в кучу костей". Понятно, что в Талмуде это - агада, которая вовсе не должна быть реальностью. Здесь же это - реальность, и мы видим, что человек, который с презрением относится к словам пророка, может быть очень сильно наказан.

Любопытно, что если мы оглянемся на эту главу и посмотрим, сколько раз употребляется в ней слово "шаар", то увидим, что что оно употребляется очень часто, это просто ведущее слово. Если к тому же учесть, что слово "ячмень" пишется точно так же, только огласовывается по-другому, то возможно, что это на что-то намекает. К сожалению, у комментаторов не удается встретить обсуждения этой особенности данного текста. Кроме того, трудно найти толковое объяснения тому, почему в резюме меняются местами ячмень и пшеница. Можно предложить такой, несколько наивный, вариант объяснения. Есть такая hалаха, что человек не имеет права сесть за еду прежде, чем он накормит животных. Пить человек сначала должен сам, а кормить сначала животных, потому что пить можно быстро, но если он сядет есть, то он может надолго задержаться, а животное будет страдать. А дать животному корм это гораздо быстрее, чем поесть самому. Может быть, что, когда Элиша передает пророчество, то он на первом месте называет пшеницу, поскольку она в первую очередь нужна человеку, но когда нам говорится, как было, то, может быть, сначала упоминается, что надо быстро дать корм животным, которые погибали с голоду, а потом уже есть людям.

---