К оглавлению книги Н.Лейбович "Новые исследования книги Ваикра в свете классических комментариев"Шмини [4]
ГРЕХ СЫНОВ ААРОНА
Самая страстная мечта псалмопевца – царя Давида, наиболее сокровенная его просьба заключалась в следующем:
ТЕЃИЛИМ
27:4 ОДНОГО ПРОШУ Я У ГОСПОДА, אַחַת שָׁאַלְתִּי מֵאֵת יְהֹוָה ТОГО [ЛИШЬ] ИЩУ, ЧТОБЫ ПРЕБЫВАТЬ אוֹתָהּ אֲבַקֵּשׁ שִׁבְתִּי МНЕ В ДОМЕ ГОСПОДНЕМ… בְּבֵית יְהֹוָה... СОЗЕРЦАТЬ ПРЕЛЕСТЬ ГОСПОДНЮ… לַחֲזוֹת בְּנֹעַם יְהֹוָה... В другом стихе из «Теѓилим» та же идея выражена иначе:
16:11 ТЫ УКАЖЕШЬ МНЕ ПУТЬ ЖИЗНИ, תּוֹדִיעֵנִי אֹרַח חַיִּים ПОЛНОТА РАДОСТЕЙ שׂבַע שְׂמָחוֹת
ПРЕД ТОБОЙ… אֶת פָּנֶיך... В изучаемом нами разделе подобное видение явлено всему народу Израиля. Творец, оставшись с евреями «с глазу на глаз», открывается им:
9:23 …И ЯВИЛАСЬ СЛАВА ГОСПОДА ...וַיֵּרָא כְבוֹד ВСЕМУ НАРОДУ. יְהֹוָה אֶל כָּל הָעָם:
9:24 …И УВИДЕЛ ЭТО НАРОД, ...וַיַּרְא כָּל הָעָם ВОЗЛИКОВАЛ ОН И ПАЛ НИЦ. וַיָּרֹנּוּ וַיִּפְּלוּ עַל פְּנֵיהֶם: Но в этот грандиозный момент, когда весь Израиль удостоился величайшего почета, поднявшись на такую духовную ступень, выше которой и представить себе нельзя, безграничное ликование внезапно сменяется трагическим зрелищем:
10:1 И ВЗЯЛИ СЫНОВЬЯ ААРОНА, וַיִּקְחוּ בְנֵי אַהֲרֹן НАДАВ И АВИЃУ, КАЖДЫЙ СВОЙ נָדָב וַאֲבִיהוּא אִישׁ СОВОК, И ПОЛОЖИЛИ В НИХ מַחְתָּתוֹ וַיִּתְּנוּ בָהֵן ОГНЯ, И ВОЗЛОЖИЛИ НА НЕГО אֵשׁ וַיָּשִׂימוּ עָלֶיהָ СМЕСЬ БЛАГОВОНИЙ, И ВОСКУРИЛИ קְטֹרֶת וַיַּקְרִיבוּ ПРЕД ГОСПОДОМ ОГОНЬ ЧУЖДЫЙ, לִפְנֵי יְהֹוָה אֵשׁ КАКОГО ОН НЕ ВЕЛЕЛ ИМ. זָרָה אֲשֶׁר לֹא צִוָּה אֹתָם:
10:2 И ВЫШЕЛ ОГОНЬ ОТ ГОСПОДА, וַתֵּצֵא אֵשׁ מִלִּפְנֵי יְהֹוָה И ПОЖРАЛ ИХ, И УМЕРЛИ וַתֹּאכַל אוֹתָם וַיָּמֻתוּ ОНИ ПРЕД ГОСПОДОМ. לִפְנֵי יְהֹוָה: Никому из смертных не ведом подлинный смысл происшедшего. Господь сокрыл в Торе множество тайн и чудес, как об этом сказал пророк: «…и Мои пути – не ваши пути…» («Йешаяѓу», 55:8). Однако этот фрагмент является одним из наиболее загадочных, и комментаторы различных эпох приложили немало трудов, силясь найти ему объяснение.
В Писании есть еще несколько стихов, в которых говорится о преступлении и наказании сынов Аарона.
16:1 И ГОВОРИЛ ГОСПОДЬ, ОБРАЩАЯСЬ אֶל וַיְדַבֵּר יְהֹוָה К МОШЕ ПОСЛЕ СМЕРТИ ДВУХ משֶׁה אַחֲרֵי מוֹת СЫНОВЕЙ ААРОНА, КОГДА שְׁנֵי בְּנֵי אַהֲרֹן ПРЕДСТАЛИ ОНИ ПРЕД בְּקָרְבָתָם לִפְנֵי ГОСПОДОМ И УМЕРЛИ. יְהֹוָה וַיָּמֻתוּ: БЕМИДБАР
3:4 НО УМЕРЛИ НАДАВ И АВИЃУ וַיָּמָת נָדָב וַאֲבִיהוּא ПРЕД ГОСПОДОМ, КОГДА לִפְנֵי יְהֹוָה ВОСКУРИЛИ ОНИ ОГОНЬ בְּהַקְרִבָם אֵשׁ זָרָה ЧУЖДЫЙ ПРЕД ГОСПОДОМ… לִפְנֵי יְהֹוָה... БЕМИДБАР
26:61 И УМЕРЛИ НАДАВ И АВИЃУ, וַיָּמָת נָדָב וַאֲבִיהוּא КОГДА ВОСКУРИЛИ ОНИ אֵשׁ בְּהַקְרִיבָם ЧУЖДЫЙ ОГОНЬ ПРЕД ГОСПОДОМ. זָרָה לִפְנֵי יְהֹוָה: Обратите внимание на тот факт, что причина смерти сынов Аарона в каждом из четырех фрагментов аргументируется по-разному. Сомнительно, чтобы в них описывался грех и обосновывалось наказание. Скорее всего, предлог-префикс -ב в словах בקרבתם («когда предстали они») и
בהקריבם («когда воскурили они») указывает на время, а не на причину: когда произошло событие, а не почему оно произошло.Так или иначе, давайте сначала выслушаем, что говорят о причинах столь страшной кары наши мудрецы в мидраше «Ваикра рабба» (20:8, согласно мидрашу «Сифра»):
В силу четырех причин умерли сыновья Аарона: за то, что приблизились [к Господу], за жертвоприношение, за чуждый огонь и за то, что не посоветовались друг с другом.
«За то, что приблизились» – так как они вошли во внутреннее Святилище. «За жертвоприношение» – так как они принесли жертву, о которой не было заповедано. «За чуждый огонь» – так как они внесли огонь, который был разожжен на плите. «За то, что не посоветовались друг с другом» – как сказано: «[И взяли сыновья Аарона] каждый свой совок…» (10:1) – каждый из них действовал по собственному почину.
Однако каждое из объяснений, предложенных мидрашем, содержит ту или иную проблему. Все трудности были суммированы автором книги «Цейда ла-дерех»1:
Вопрос, который задают все комментаторы: зачем мудрецам было необходимо искать смысл и причину их смерти? Одни считают, что это произошло по такой-то причине, а другие – по иной. Ведь об этом недвусмысленно говорится в самом Писании – в данном разделе, в начале раздела «Ахарей мот» («Ваикра», 16:1) и в разделе «Пинхас»: «…когда воскурили они чуждый огонь…» («Бемидбар», 26:61).
Давайте попытаемся осмыслить точку зрения мудрецов, и тогда, возможно, нам удастся найти ответ на поставленный вопрос. На первый взгляд причина столь сурового наказания достаточно очевидна.
10:1 …И ВОСКУРИЛИ ...וַיַּקְרִיבוּ ПРЕД ГОСПОДОМ ОГОНЬ ЧУЖДЫЙ, לִפְנֵי יְהֹוָה אֵש זָרָה ׁ КАКОГО ОН НЕ ВЕЛЕЛ ИМ. אֲשֶׁר לֹא צִוָּה אֹתָם: Можно предложить два варианта прочтения этого стиха. Оба приводит автор «Бааль ѓа-турим»; он отвергает один из них и принимает другой:
«…Огонь чуждый, какого Он не велел им». Нельзя [этот стих] понимать как «Он не велел им приносить чуждый огонь», или «не велел не приносить». Но оборот אשר לא צווה אותם следует читать так: «о котором Он велел им: “нет!”».
На первый взгляд в этом содержится противоречие. Но если присмотреться внимательнее, можно обнаружить, что оно кажущееся. В комментированном издании к «Бааль ѓа-турим» (издание третье, Бней-Брак, 5734) р. Яаков К. Рейниц снимает данное противоречие следующим образом:
«Бааль ѓа-турим» хотел сказать, что проблематичны оба мнения. Ведь если предположить, что согласно этому стиху Бог не велит им приносить («огонь чуждый»), то тем самым не объясняется, почему они были приговорены к смерти. Ведь запрета «не приносить» не было, (а было только отсутствие повеления)! А если предположить, что Он «не велел не приносить», то они и вовсе не должны были быть наказаны смертью. Но согласно его комментарию Он дал им явный запрет, т.е. им было запрещено приносить [«огонь чуждый»].
А где мы находим, что Святой, благословен Он, велел им не приносить «огонь чуждый»? Вероятно – по моему скромному разумению – об этом речь идет в стихе: «Не возносите на нем [на жертвеннике для воскурения благовоний] другого воскурения…» («Шмот», 30:9). И объяснил Раши: «[Не возносите на нем] никакого добровольного воскурения; все они для него “чужие”, за исключением этого [предписанного]». И здесь также речь идет о воскурении как таковом, которое они принесли добровольно, что явилось «чуждым» для Господа, да будет Он благословен. И поэтому огонь, который они поднесли для того, чтобы совершить воскурения, назван «огнем чуждым».
Еще один дополнительный аргумент приводит р. Яаков Дилескас2 в своем комментарии «Имрей ноам»:
«…Какого Он не велел им». Порядок стихов в Писании изменен, и понимать его следует так: ,אשר צווה אותם: לא תקריבו («о котором Он велел: не приносите»). А фраза «какого Он не велел им» является запретом, подобно тому, как сказано: «И пойдет, и станет служить богам чужим… или всему воинству небесному, чего Я не повелел» («Дварим», 17:3) – т.е.
,אשר צווה о чем Я повелел: «не служите». А простолюдины, которые не знакомы с инверсией в Писании, вопрошают: «Ведь очевидно, что Бог не велел им не приносить чуждый огонь, тогда почему они были наказаны?» Однако тот, кто задает подобные вопросы, не способен постигнуть значение инверсии в Писании.Таково мнение лишь некоторых комментаторов. Но большинство из них полагает, что не было ни запрета, ни повеления приносить «огонь чуждый»3. И таково, по всей видимости, мнение р. Элиэзера, которое приводит Раши. Согласно этому мнению они, не посоветовавшись с Моше, принесли огонь по собственной инициативе. Так же комментирует автор «Шем олам»4:
«…Какого Он не велел им». Здесь порицание скрывает в себе похвалу: [они совершили] лишь то, о чем Он не повелевал им, а не то, о чем Он велел им не делать.
Если так, как объяснить серьезность постигшего их наказания?
Давайте еще раз пересмотрим слова мидраша «Сифра»: «за то, что приблизились [к Господу]». Эта идея ясным образом выражена в разделе «Ахарей мот»: «…когда они предстали пред Господом и умерли» (16:1). Этот текст понять нелегко. Каким образом можно истолковать следующий порядок изложения: «…после смерти… когда предстали они пред Господом и умерли»?
Автор «Ор ѓахаим» дает более глубокий комментарий к этой фразе:
Сказано об этом, чтобы мы не подумали, будто их намерения практически осуществились – ведь на самом деле они не вошли во внутреннее Святилище, но были отвергнуты и погибли. Цель этих слов – запретить человеку отчаянные попытки приближаться [к Господу] ценою жизни. Это происходит, когда человек отдает всю свою душу и сердце ради достижения цели, хотя знает, что из-за этого ему суждено погибнуть. Поэтому [еще раз] сказано: «и умерли». Это означает, что [сыны Аарона] «уже умерли» – так и не достигнув своей цели приблизиться [к Господу]. Усвой же этот урок!
Не случайно последняя фраза комментария: «Усвой же этот урок!» В этих словах содержится серьезное предостережение сведущего в Каббале авторитета – не преступать положенные границы и отказаться от «отчаянных попыток» приблизиться к Господу. Подобным путем человек не может достичь близости с Богом, даже если ради этого он готов принести в жертву собственную душу5.
Сказанное проливает свет на фрагмент из мидраша «Сифра» (глава 24). Там приведено еще одно объяснение происшедшему:
Преисполненные радостью при виде нового огня, они решили удвоить силу своей любви: «И взяли… каждый свой совок…».
В своем комментарии «Ѓа-беур» р. Нафтали-Герц Визель истолковывает этот мидраш:
Надав и Авиѓу были выдающимися личностями; и они конечно же не преступали злонамеренно (упаси Бог!) речения Господа. Но из-за переполняющей их радости они утратили трезвость ума, [вследствие чего] они вошли в Святая Святых, и каждый воскурил тонкое благовоние. Моше не давал им подобной заповеди, и они поступили так по собственному разумению, и в этом значение фразы «…огонь чуждый, какого Он не велел им». Но огонь, который они взяли с внешнего жертвенника, был предназначен для отправления ежедневного ритуала. <…> Оборот «огонь чуждый» относится не к огню как таковому, а к тому, что он сжигает, подобно тому, как оборот «благоухание, приятное Господу», относится к сожженной им жертве. [Писание] говорит о добавлении в огонь чуждых снадобий, о которых им не было заповедано. <…> И не было сказано «воскурение чуждое», подобно тому, как перевел Онкелос: «воскурение благовоний чуждых» – смеси чуждых снадобий, поскольку их проступок заключался не в этом. Они воскурили правильно составленное благовоние, положили в совок воскурение и развели огонь. О подобном приношении огня в Торе упоминается только в День Искупления, когда первосвященник совершает воскурение в Святая Святых. Но о службе в День Искупления им ничего не было известно, поскольку этот раздел был сказан только «после смерти двух сыновей Аарона» (см. 16:1). Соответственно, слова «…огонь чуждый, какого Он не велел им» сообщают не о том, что они преступили запретную заповедь: «…чтобы не во всякое время входил он в Святилище…» (16:2), – об этом тоже еще не было провозглашено, – а о том, что Он не велел им приносить такое воскурение в этот день.
Однако святым людям, которые подобно Надаву и Авиѓу занимают столь высокое положение, следует быть более скромными, как об этом сказано: «…[Господь требует от тебя] скромно ходить пред Богом твоим» («Миха», 6:8). Они должны бояться подступить к Святилищу, если их не призывали, или приносить огонь по своему усмотрению. <…> Они не нарушили – не дай Бог! – открыто изложенный в Торе запрет и тем более не преступили заповеди Моше, который из уст Всесильного передал повеление не приносить в этот день огонь в Мишкан, чтобы с помощью огня с небес освятить Имя Небес. Моше никогда не давал такого повеления, и Писание об этом не упоминает вовсе. <…> В действительности, эти два выдающихся лидера не нарушили ни одной из заповедей, открыто изложенных в Торе; они лишь преступили границы этических норм и принципов скромности, что было вменено им в грех – ввиду их высокого статуса, – и они умерли. И еще, в мидраше «Торат коѓаним» я нашел следующее изречение наших мудрецов: «[Преисполненные радостью] при виде нового огня, они решили удвоить силу своей любви». Сказанное соответствует нашему утверждению о том, что они совершили это «из-за переполняющей их радости». <…> Они удвоили силу своей любви, показывая, что готовы служить Господу, принеся еще одно воскурение в дополнение к жертвоприношениям освящения, уже принесенным в этот день.
Итак, становится понятно, что Надав и Авиѓу не были виновны в нарушении какой-либо заповеди, связанной со служением. Они лишь хотели, вознесясь в заоблачные выси, приобщиться к Творцу с помощью не заповеданных действий, подчиняясь диктату собственных сердец. Вместо того чтобы безропотно принять иго Царства Небесного, в чем собственно и заключается смысл соблюдения заповедей, они раскрепостили свое религиозное чувство, освободили его от рамок и предписаний, продемонстрировав необузданность эмоций и неподчинение воле Всевышнего. За что и были весьма сурово наказаны.
В служении Господу нет места ни минутному воодушевлению, ни самопожертвованию, есть лишь принятие ига Царства Небесного, Торы и ее повелений. Многие полагают, что неукоснительное следование букве Закона (в противовес спонтанному служению, продиктованному эмоциями и личным выбором) является механическим и заслуживает порицания. Однако из завершающих слов мидраша «Сифра» мы видим, что именно это ничем не сдерживаемое стремление вознестись в запрещенные духовные сферы стало причиной непростительного греха.
Упомянутое выше толкование из «Ѓа-беура» подробно разрабатывает р. Шимшон-Рефаэль Гирш, но как это для него характерно в своем комментарии он затрагивает проблемы, актуальные для его современников. Он бросает вызов идеалу реформистского движения, который заключается в служении Господу, основанном на эмоциональном факторе – в соответствии с «духом времени», а не с Ѓалахой. При этом он опирается на различные цитаты, заимствованные из мидраша «Сифра»:
«…Сыны Аарона, Надав и Авиѓу…» – «…и не посоветовались со своим отцом…» – или полагали, что могут не слушать совета, будучи сыновьями Аарона. Надав и Авиѓу были всего лишь двумя евреями, но не посовещались с предводителем народа, так как придавали слишком большое значение собственным персонам.
«…Каждый свой совок…» – каждый из них действовал по собственному разумению и не советовался с другими. Их намерения были, безусловно, благими, и даже после всего происшедшего Сам Всесильный назвал их «приближающиеся ко Мне»; и в «Сифра» сказано, что они «удвоили силу своей любви». Но поскольку в кульминационный момент общенародного ликования они сочли необходимым совершить индивидуальные жертвоприношения, это показывает, что они не прониклись исконно еврейским духом священства. В Израиле священник является частью общества, и лишь по этой причине обладает особыми привилегиями – приближаться к Богу и совершать пред Ним воскурения. И хотя, возможно, в этот день не было запрещено совершать те или иные виды приношений, одной фразы, подчеркивающей отсутствие повеления совершать воскурение («…какого Он не велел им»), было достаточно для того, чтобы это стало безусловным запретом. Во всем разделе, посвященном жертвоприношениям, ни одно слово, ни одна частность не намекают на то, что человек, совершающий их мог, делать это так, как ему заблагорассудится. Даже если он приносит добровольную жертву, на нем лежит обязанность не выходить за определенные рамки и следовать соответствующим правилам. Та степень близости к Богу, которой человек страрается достичь с помощью принесения жертв, обретается только через исполнение Его воли и принятие ига Его Царства. Это один из тех моментов, в отношении которых иудаизм и язычество антагонистичны. Язычник рассматривает жертвоприношение в качестве средства, помогающего обрести поддержку свыше и достичь желаемой цели. Но еврей, совершая жертвоприношение, отдает вместе с жертвой часть самого себя; служа Господу, он свою волю подчиняет воле Творца. Поэтому жертвоприношение – это не что иное, как форма, в которую облачены божественные требования, и приносящий жертву должен следовать этим требованиям, чтобы они играли в его жизни роль путеводной нити. Следовательно, жертвоприношения, которые человек измыслил самостоятельно, противоречат истине, заключающейся в демонстрации собственного подчинения через совершение этого ритуала. Люди, измыслившие собственные жертвы, возвели произвольный субъективизм на тот самый пьедестал, на котором место лишь послушанию и покорности Святому – да будет Он благословен! Но, согласно предписанию Торы, функции еврейского священничества заключаются в реализации воли Творца, а не в изобретении новомодных моделей6 священного служения.
ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ И ИЗУЧЕНИЯ
(1) Раши, комментируя стих 10:2, не приводит ни одного из четырех упомянутых выше мнений из мидрашей «Сифра» и «Ваикра рабба». Вместо этого он цитирует два других, которые также содержатся в «Ваикра рабба»:
«И вышел огонь…». Рабби Элиэзер говорит: «Сыны Аарона погибли, потому что вынесли ѓалахическое решение в присутствии своего учителя, Моше». [Они вынесли решение об огне, который следует возложить на жертвенник. Их решение не было ошибочным, ибо – как указывает Раши в комментарии к 1:7 – Моше было велено возложить на жертвенник огонь земного происхождения. Однако их грех состоял в том, что они приняли решение в присутствии Моше, как бы вместо своего учителя. Поэтому сказано: «…огонь, какого Он не велел им», но повелел Моше. – Прим. переводчика.] Рабби Ишмаэль говорит: «Опьяненные вином вошли в Святилище [и поэтому погибли]». Ты убеждаешься в этом, так как после их смерти он предупредил остальных, чтобы не входили в Святилище опьяненные вином. Притча [гласит]: у царя был доверенный слуга и т.д., как находим в «Ваикра рабба». [Продолжение притчи таково: однажды царь сурово покарал его, но никто не знал причины немилости. Когда же царь взял себе другого слугу, он предостерег его и дал ему определенные наставления. Из этого поняли, чем провинился первый слуга.]
Также [сказано]: «И вышел огонь от Господа, и пожрал их…», и нам не известно, из-за чего они умерли, однако из того, что заповедал Аарону и сказал ему: «Вина и хмельного не пей…» (10:9), мы знаем, что умерли от вина.
[А] Можете ли вы объяснить, почему Раши привел эти два мнения из «Ваикра рабба», а не одно из тех, что упомянуты в данной статье?
[Б] Автор комментария «Цейда ла-дерех» задает вопрос к мнению р. Ишмаэля:
В Торе любому наказанию предшествует предостережение. Почему тогда были наказаны сыновья Аарона, ведь до сих пор не было предостережения против употребления священниками вина и хмельного?
Как бы вы разрешили эту трудность?
(2) Рашбам:
«И взяли сыновья Аарона…». Еще до того, как вышел огонь от Господа, каждый из них взял свой совок, чтобы совершить воскурение в Святилище на золотом жертвеннике, поскольку утреннее воскурение должно совершаться прежде, чем приносится постоянная утренняя жертва. Они поместили на совки огонь чуждый, о котором не повелевал им Моше в тот день. И несмотря на то, что в отношении остальных дней сказано: «И принесут сыновья первосвященника Аарона огонь на жертвенник…» («Ваикра», 1:7, см. Раши), сегодня Моше не давал им такого повеления, поскольку не хотел, чтобы они принесли обычный огонь, ведь ожидалось, что спустится огонь свыше. И поэтому приносить чуждый огонь сегодня было бы недопустимым, ведь требовалось освятить Имя Небес и явить всем, как огонь спускается с неба. Как сказал Элияѓу [пророкам Баала]: «…но огня не подкладывайте» («Млахим I», 18:25), так как он хотел освятить Имя Небес с помощью огня, который спустился свыше.
«И вышел огонь от Господа…». Эта фраза относится к сказанному ранее: «И вышел огонь…» (9:24), как я объяснял в комментарии к стиху: «…И передал Моше слова народа Господу» («Шмот», 19:8). И подобным образом дважды сказано об истукане, сделанном Михой: «И возвратил он серебро своей матери» (см. «Шофтим», гл. 17). Как там оба стиха говорят об одном и том же, так и здесь. Когда вышел огонь и сжег жертву всесожжения и мирную жертву на внешнем жертвеннике, а сыновья Аарона принесли чуждый огонь на внутреннем жертвеннике – сначала огонь от Господа сжег воскурение в Святилище и, коснувшись сыновей Аарона, умертвил их. А затем [огонь] вышел оттуда и сжег жертву всесожжения на внешнем жертвеннике.
[А] Чем отличается толкование Рашбама – в смысловом и языковом отношениях – от четырех упомянутых выше мнений из мидраша «Ваикра рабба»?
[Б] Зачем Рашбам привел цитаты из «Шмот» (19:8) и «Шофтим» (гл. 17)? Что тем самым он пытался доказать?
Примечания
1 Важный и подробный анализ комментария Раши к Торе, составлен р. Бером Айленбургом. Впервые напечатан в Праге в 1622 г.; издан вторично в Иерусалиме (1973).
2 Жил во Франции. Комментарий был включен в издание Пятикнижия «Кеѓилот Моше», впервые опубликован в Константинополе в 1540 г.
3 Эту точку зрения безусловно подтверждают слова Господа, переданные через Моше: «…В приближающихся ко Мне буду Я свят…». Ведь если сыны Аарона нарушили высказанный прямо запрет, как можно утверждать, что они близки к Господу и дороги ему? (См. комментарий Раши к последующему стиху.)
4 Глубокий и последовательный комментарий к книге «Ваикра», включающий также комментарий к мидрашу «Сифра», изд. Варшава, 5637 (1877). Его автор р. Элиэзер-Липман Лихтенштейн.
5 Ср. с комментарием «Ѓа-амек давар», который цитировался выше в статье «То, что повелел Господь…», (стр. 136 -137).
6 В оригинале р. Ш.-Р. Гирш намеренно употребляет выражение «Erfindungen gottesdienstlicher Novitaete», которое используется по отношению к изделиям легкой промышленности, в частности – применительно к женской одежде.