1.Запрет ненавидеть и заповедь упрекать в понимании Рамбана.
2.Запрет ненавидеть и заповедь упрекать в понимании Рамбама
3. Дальнейший анализ заповеди упрекать. История Авраама и Авимелеха
4. Границы исполнения запрета ненавидеть и заповеди упрекать
Вопросы для повторения
(Ваикра 19:17) "Не ненавидь брата твоего в сердце твоем, непременно упрекай товарища твоего, и не понесешь за него греха". Еще до того, как мы попытаемся вникнуть в глубокое содержание этой заповеди или этих заповедей, у нас возникает вопрос о чисто логическом построении: сколько здесь заповедей и если больше, чем одна, то как они связаны? Первая половина стиха говорит: “Не ненавидь брата твоего в сердце твоем”, а вторая говорит: “обязательно упрекай”. И есть еще как бы дополнительная часть - “не понесешь за него греха”. Первый вопрос: связаны ли между собой две части этого стиха? Есть ли связь между тем, что запрещено ненавидеть, и тем, что велено упрекать? Или это две разные вещи? Читаем, что пишет на эту тему Рамбан. “Не ненавидь брата твоего в сердце твоем. Поскольку ненавидящим свойственно скрывать свою ненависть в сердце, как сказано в книге “Мишлей”: устами замаскирует ненавистник. Т.е. он не будет свою ненависть показывать наружу. Поэтому, говорит Рамбан, Тора употребила выражение "бэ-hовэ".
На языке комментаторов это обозначает: “как это бывает в жизни”, как это бытует. Т.е. вовсе не имеется в виду грамматика, что это время настоящее, a не прошедшее или будущее. Имеется в виду, что некоторые детали, ситуации, отмеченные в Торе, не являются обязательным признаком, а обычно так бывает. Как, например, в книге “Дварим” говорится: “Когда вы войдете в эту землю, то уничтожьте все идолопоклонские сооружения под всяким свежим деревом”. А если это под несвежим деревом, или не под деревом, оставлять его, как музей? Нет, - говорит нам комментарий, - просто обычно идолопоклонники строили свои капища под тенью деревьев. И Тора здесь тоже говорит: “бэ-h овэ”, как это обычно бывает. Но если ситуация не в точностим такова, то этот закон всё равно действует.
Что нам хочет сказать Рамбан? Тора говорит: “не ненавидь брата своего в сердце своем”, - не потому, что только в сердце запрещено ненавидеть, а в открытую - можно. А говорит, что обычно тот, кто ненавидит, не показывает это наружу. Но даже если ты показываешь наружу, все равно запрещено ненавидеть. И после этого сказал: “Непременно упрекай ближнего твоего”. Это другая заповедь. Т.е. нет прямой связи между запретом ненавидеть и обязанностью упрекать. Одно дело - запрет ненавидеть, а другое дело - ты обязан упрекать. Для того чтобы научить его нравственности, преподать урок. Если ты видишь, что ближний совершил какой-то нехороший поступок или, тем более, если он собирается его совершить, то на тебе - обязанность упрекать. Т.е. одно дело - есть запрет ненавидеть, а другое дело - есть обязанность упрекать там, где есть место для упрека. «И не понесет за него греха»: на тебе будет вина в случае, если он согрешил, а ты не упрекал его. Т.е. Рамбан говорит нам так: между первой и второй частью стиха нет никакой содержательной связи. Это две разные заповеди. Первая - не ненавидеть, вторая - упрекать, если есть повод, а вот третья часть прямо примыкает ко второй. Она говорит: если ты должен был его упрекать и не упрекал, то на тебе - вина за то, что он совершил грех.
Вопрос к Рамбану: почему они написаны в одном стихе, если между ними нет никакой связи? Это вопрос по делу и очень хороший. Потому что, хотя есть спор, учим ли мы из соседства стихов или выражений в Торе их внутреннюю связь или не учим, но, тем не менее, Тора случайно не должна помещать инструкции рядом, и это вопрос хороший.
И к этому пониманию, говорит он, склоняется то, как переводит Онкелос. А переводит он следующим образом. “И не получишь за его поступок вины”. Т.е. что ты не будешь наказан за его грех.
Предлагается вариант объяснения, какова, согласно пониманию Рамбана, возможная связь между этими двумя заповедями. Одна запрещает ненавидеть, а другая говорит: “упрекай”. Мы говорим: если человек ненавидит другого, то он не станет его упрекать. Получается так. Мы с вами увидим в обсуждении Талмуда, что бывают случаи, когда ненависть не только возникает сама собой, а бывают случаи, когда Галаха разрешает, а по некоторым мнениям, даже обязывает ненавидеть. Речь идет только о людях из народа Израиля. Мы пока забыли о том, что у нас есть друзья и не только друзья вокруг. Мы говорим об отношениях внутри народа Израиля. Как понять по Рамбану, что рядом стоят запрет ненавидеть и обязанность упрекать? Можно сказать (это пробная попытка), что естественной реакцией на то, что твой ближний грешит, а особенно грешит против тебя, является ненависть к нему. И мне Тора запретила его ненавидеть. Но, с другой стороны, я могу подумать: он поступает плохо, это его личное дело. А моя хата с краю, я должен следить за своей нравственностью. Так вот, не так. Помимо того, что мне запрещено его ненавидеть, мне Тора еще велела проявлять активное участие в его судьбе и удерживать его от нехороших поступков. И не столько из бескорыстия, сколько потому, что мне будет потом записано, что я виноват в том, что он согрешил. Это такая завязанность, не всегда удобная. Существует фундаментальный принцип, что в Израиле все - в поручительстве друг за друга. И если я мог кого-то удержать от греха и не удержал, то мне это засчитывается в вину. Я отвечаю за его грех.
И таким образом, Рамбан говорит: эти заповеди близко связаны. Речь идет о том, участвовать мне или не участвовать, активно вкладывать себя в действия другого? Ответ: нельзя участвовать в смысле ненависти, а обязательно участвовать в смысле упрека.
Вопрос - за что можно упрекать? Тора не дает нам никакого конкретного указания. Но мы должны понимать так, что всюду, где человек ведет себя не так, как он должен себя вести, это - место для того, чтобы его упрекать и возвращать к хорошему. Разница между упреком и ненавистью необычайно выпукла, бросается в глаза. Когда твой ребенок приходит из школы и приносит записку, что он хулиганил или получил двойку, ты его упрекаешь и обязан упрекать. Но при этом сразу ненавидеть ребенка за двойку - это перегиб. Если некто видел, как я поступил плохо или собирался поступить плохо и не упрекал меня, могу ли я его потом упрекать за то, что он не упрекал меня? Безусловно, потому что он нарушил важную заповедь. Но упрекать должен человек, который в значительной степени свободен от того греха, который обсуждается. Если я, например, пьянствую, хулиганю и, не отрывая рта от горлышка, говорю: “Что ты меня не упрекаешь, что я пьяный!” Так нельзя. Может ли один пьяница упрекать другого? Это вопрос тонкий. Прямого запрета нет, но толку, как правило, от этого получается не очень много.
История сыновей царя Давида.
Теперь посмотрим, как эту заповедь понимает Рамбам, “hилхот-дэот”, из первой книги “Мишнэ-Тора”. Если один человек согрешил против другого, то тот не должен затаить против него и молчать, как это сказано про злодея. Вот что сказано про злодеев: “И не говорил Авшалом с Амноном ничего, ни плохого, ни хорошего (дословно - от плохого и до хорошего), потому что ненавидел Авшалом Амнона". (Книга “Шмуэль-бет”). Это очень тяжелая история про отношения между детьми Давида. Вслед за его грехом с Батшевой он получает наказание. Передает ему пророк: “Ты сам в притче, которую слышал, постановил: за овечку заплатит вчетверо”. Рамбам приводит нам характер Авшалома, как типичное устройство злодея. Амнон поступил подло и по-злодейски и заслуживал наказания. Авшалом справедливо был против него очень сильно настроен, но должен был это не держать внутри себя. Если он не мог поговорить с самим Амноном, он должен был пойти к отцу и потребовать, чтобы отец принял меры. Давид слышал об этом и смолчал. Он допустил и допускал непростительное мягкосердечие по отношению к своим сыновьям. И поэтому Авшалом со временем взбунтуется и захочет убить отца, и на глазах у народа будет насиловать его наложниц. А потом, под конец дней Давида, другой его сын, Адониягу, объявит себя царем. Все это, с одной стороны, - наказание Давиду, а с другой - результат воспитания: вы не должны быть слишком терпимы. В результате того, что Давид не упрекал своих сыновей, в них развиваются такие злодейские черты.
Поэтому, если хотите, в этих историях соединены две части нашего стиха. Но здесь Рамбам не идет так далеко, не смотрит так глобально на ситуацию, а говорит: “Авшалом здесь проявляет классический злодейский подход. Он ненавидит в сердце, не подавая вида”. Наш величайший царь Давид согрешил в том, что он был плохим воспитателем. Он обязан был упрекать, не просто как человек, который обязан исполнять заповеди. На нем лежит обязанность воспитания, как у отца. Поэтому он, конечно, допустил промашку. Почему Давид был таким мягкотелым по отношению к своим близким? Можно строить предположения, но факт, что он здесь допустил преступную мягкость. Должен ли был Авшалом простить брату по-родственному? Никто этого не сказал. Амнон совершил поступок, который требовал какого-то наказания. Какого - это второй вопрос, это сложная история. Но Авшалом не должен был просто спрятать все концы в воду и ждать подходящего момента, чтобы отомстить. Он классически нарушил эту заповедь: “Не ненавидь в сердце”. Он мог его ненавидеть, но не в сердце, - говорит Рамбам. Он мог выказывать ему свою ненависть, а он ничего не показывал наружу.
Вопрос о том, каково наказание за изнасилование, сильнейшим образом зависит от того, замужняя это женщина или нет. Если женщина замужняя, то нет сомнения в том, что наказание - смертная казнь (если есть свидетели, а если свидетелей нет - то смерть с Неба). Если же она незамужняя, то наказание - штраф, плюс, если она согласна, он обязан на ней жениться и никогда не имеет права дать ей развод.
То, что эти две заповеди - запрет ненавидеть и обязанность упрекать - являются независимыми, - так понимает Рамбан.
Рамбам. понимает заповедь, запрещающую ненавидеть, совершенно иначе, чем Рамбан. Рамбам говорит, что запрет ненавидеть - именно в сердце. Если же ты показываешь вовне свою ненависть, ты поступаешь нехорошо, но эту заповедь ты не нарушил. Т.е. эта заповедь, по Рамбаму и по многим другим, запрещает именно скрытно ненавидеть. А если ты свою ненависть демонстрируешь, то эту заповедь ты не нарушаешь. Т.о., перед нами – спор ришоним.: Рамбан считает, что даже ненавидящий врткрытую нарушает запрет ненавидеть, а Рамбам считает, что нет.
Вы спрашиваете: ведь ненависть является разрушающим чувством. Вообще говоря, Тора не запрещает ненависть напрочь. Наоборот, в Торе мы видим, например: Моше получает заповедь перед тем, как он должен умереть, пойти отомстить Мидьяну. Т.ч. месть врагам - это вещь не запрещенная, а иногда заповеданная. Ненависть, вообще говоря, не является чисто отрицательной эмоцией, которая начисто запрещена. В частности, надо ненавидеть зло. Но Тора хочет сказать, что ни один человек в народе Израиля не является до конца чистым носителем зла. В нем внутри есть некоторая здоровая основа, и поэтому ненавидеть его с потрохами мне запрещено. Но если он у меня вызвал ненависть, то тут есть спор. Рамбан скажет, что все равно нельзя ненавидеть, за исключением некоторых классических случаев, в которых говорят, что можно. А Рамбам говорит: нет, если он у тебя вызвал ненависть, то, по крайней мере, показывай это. Это здоровее, потому что в тихом омуте может накипеть такое давление, которое все взорвет. А если я показываю свое недружелюбное отношение, то это быстрее приведет к развязке конфликта.
Можно ли сделать отсюда какой-то общий вывод о характере позиции Рамбама и Рамбана? Вопрос интересный, его надо обдумать. Оба они были врачи, оба они были великие знатоки Торы, традиции, Галахи. Это гиганты, они спорят по сотням вопросов. И одним словом определить их позиции непросто. У Рамбама есть “Сефер-мицвот”, книга, где он приводит все заповеди Торы и их краткое пояснение. Рамбан по целому ряду пунктов не соглашается с Рамбамом. Все согласны, опираясь на Талмуд, что есть 613 заповедей. Но конкретный список довольно сильно отличается у разных авторов. И принципы у них разные: что включать, что считать отдельной заповедью, что - нет. И их споры было бы очень поучительно почитать.
Рамбам продолжает. Авшалом, как злодей, не показывал виду и не разговаривал с Амноном, потому что ненавидел его. Но заповедь на нем, на том, кто ненавидит, сообщить виновнику и сказать ему: “Почему ты сделал мне так-то и так-то, и почему ты согрешил против меня в таком-то деле?” Как сказано: “Непременно упрекай товарища своего”. И если тот извинился и попросил прощения, то нужно простить его, и прощающий не должен быть жестокосердным. Как сказано: “И помолился Авраам Богу”. Имеется в виду история о том, как филистимлянский царь Авимелех взял Сару к себе в гарем. Пример, который приводит Рамбам, может быть, не так уж безусловно убедителен, потому что Авимелех вызывает к себе Авраама после этой истории, когда он их от всей души отпустил и дал большую сумму денег компенсации Саре за моральный ущерб. И Аврааму сказал: “Любое место в моей земле выбирай и поселяйся". Он вел себя по-рыцарски. Он вызвал к себе Авраама и сказал: “Что же ты со мной делаешь вещи, которых не делают?” Скорее, Авимелех пытается выполнить заповедь упрекать Авраама. “Что ты меня подвел под такое дело, я чуть не прикоснулся к замужней женщине!" Это кошмарное дело. И Авраам ему ничего не говорит. Потом, когда он говорит: “Из чего ты исходил, когда это сделал?”, - он дает ему ответ очень сильный: “Я сказал себе: только нет страха перед Богом в этом месте. Меня убьют из-за моей жены”. У вас мораль на очень высоком уровне. Заседание правительственного кабинета собирается: царь чуть не прикоснулся к замужней женщине. Я, - говорит, сказал - только: нет страха перед Богом. Вся ваша этика - доморощенной выделки, и поэтому сегодня считается, что замужняя женщина - это страшный запрет. Через какое-то время скажут: убийство - это ужас, а замужняя женщина – не так уж страшно.
И поэтому вся эта мораль, которая колеблется вместе с модой, не может служить надежным основанием. Я сказал: только нет страха перед Богом в этом месте. Все остальное у вас хорошо. Поэтому полагаться на вашу нравственность я не могу, хотя она сегодня довольно высока. Это говорит Авраам вообще. Но сказать, что Авимелех согрешил против него, все-таки некоторый передерг. Ты ведь сказал, что она твоя сестра, почему же ты не можешь взять на себя свой грех? И поэтому то, что Авраам, обиженный, помолился Богу за Авимелеха, требует какого-то очень незаурядного понимания Торы, чтобы сказать, что это пример того, как человек, перед которым попросили прощения, прощает вину и говорит: “Ну ладно, я тебе так и быть, прощаю, что ты поддался моей информации и взял мою жену к себе". Поэтому я, по наивности, сомневаюсь в том, насколько удачен этот пример Рамбама с оговоркой: кто мы такие, чтобы спорить с гигантами.
Два вопроса. Не должен ли был Бог наказать Авраама за то, что он чуть не привел к тому, что его жену взял другой царь? В оценке этой политики Авраама, его решении просить Сару говорить, что он ее брат, расходятся наши комментаторы. В частности, Рамбан отверг Авраама беспощадной критике. Когда Авраам спускается в Египет, Рамбан говорит: “Кто тебе позволил уходить из этой земли? Бог тебе сказал: ‘Иди в землю, которую Я покажу, и сиди там’. Кто тебе разрешил уходить из нее? Голодно - потерпи. А невыносимый голод? Ты не получил инструкции - сиди. Теперь, когда ты уже решил уходить, совершив преступление, ты вдруг хватаешься за голову и решаешь спрятаться за спину жены. Ты во всем виноват”. Другие говорят, что голод был послан специально, чтобы принудить Авраама спуститься в Египет и проторить путь своему потомству: спускаться в Египет и выходить оттуда с большими сокровищами. А то, что он решил так сказать - у него не было другого выхода. Насколько было безупречным или приемлемым решение Авраама говорить, что он брат Сары - это вопрос далеко не очевидный. Но мы видим, что его сын прибегает к той же самой уловке. Он говорит, что Ривка - его сестра.
По поводу вашего второго вопроса. Нужно ли было простить Амнона? Вопрос очень сильный. Возможность прощения Амнона зависит от некоторых обстоятельств. Поскольку прямых свидетелей его поступка не было, то бейт-дин его судить не мог. Его мог судить царь, который по совместительству был его отцом. В этой ситуации царь может решать по своим соображениям, как правильно действовать. Если идти по версии мидраша, который говорит, что Тамар не была дочерью Давида: дело в том, что ее мать была дочерью Шурского царя, нееврейка. Давид взял ее в жены посредством процедуры, основанной на законе о “красавице-пленнице”. Если ты среди пленников во время войны увидел красавицу и влюбился в нее, то существует процедура, когда ты ее готовишь и она проходит гиюр, и ты берешь ее в жены. Спор между мудрецами относительно этого своеобразного закона Торы: запрещена она ему до тех пор, пока пройдет гиюр, безусловно или нет? Одни считают, что первый раз она разрешена ему тут же, в горячей обстановке боя, а потом только после гиюра. Другие считают, что и первый раз тоже до гиюра запрещен. Есть одна версия: что эта самая дочь была зачата до гиюра и тем самым, хотя она является биологической дочерью Давида, но не является его дочерью по Галахе, - таким образом, она на самом деле вовсе не сестра Амнону и он может на ней жениться. Она ему так и говорит. Это своеобразие психики некоторых мужчин: жениться он не хочет, а вот тянет его неотвратимо.
По закону Торы, если он ее изнасиловал и она ему не сестра, его могут заставить на ней жениться. А он не хочет. Вопрос: как должны были власти отнестись к этому? Ответ: бейт-дин тут ничего не может сделать, поскольку нет свидетелей. Кто-то должен присутствовать и сказать: это происходило на моих глазах. Если она его сестра, то он не может на ней жениться, она ему страшным образом запрещена. Другая версия - что она вовсе была дочерью какого-то другого отца, и была зачата до того, как Давид ее взял в качестве красавицы-пленницы уже беременной. В любом случае, мудрецы идут по линии того, что она не была реально сестрой Амнона, и поэтому правильное решение было в этом случае - его наказать, может быть даже палками (это может сделать бейт-дин и даже царь) и велеть жениться на ней и никогда не сметь разводиться. Это все-таки лучше, чем через год быть убитым. Хотя он не подозревал, но мудрец должен смотреть вперед, а Давид был мудрый человек. И пытаться замолчать такую страшную историю - это страусова политика. Тем более, думать, что всегда лучше. чтобы было тихо, - это глубокое заблуждение. И Рамбам нам именно это хочет объяснить.
Трактат “Арахин” из Вавилонского Талмуда говорит следующее. Барайта обсуждает наш стих. Сказано: “Не ненавидь брата твоего в сердце своем”. Процитировав этот стих, барайта задает вопрос. Может быть, чтобы не побил его, или пощечины ему не дал? Или не сделал бы ему ничего плохого? Нет, - Тора говорит: в сердце своем. Речь идет о запрете ненависти в сердце. Вопрос очень законный и по делу. Здесь есть два разных эпитета. Не ненавидь брата твоего, а упрекай товарища твоего. Если он не брат, а племянник - то можно? Ответ. “Братом” называется любой человек из народа Израиля. А товарищ? Товарищем называется любой человек, который с тобой в одной упряжке по отношению к Торе и к заповедям. Т.е. если он известный злодей, который совершенно напрочь себя отделил от Торы и от заповедей, то по отношению к нему у тебя нет обязанности упрекать его. А братом он при этом остается. Откуда следует, что тот, кто видит за другим нечто нехорошее, обязан упрекать его? Как сказано: “Непременно упрекай”. Если он его упрекал, а тот не принял упрека, продолжает делать то же самое? Откуда следует, что он должен снова упрекать его? Тора сказала: “Тохиах”. Т.е. два раза: “hохэах - тохиах”. Отсюда следует, что должен упрекать и второй, и третий, и сколько угодно раз.
Границы будут обсуждаться: до таких же пор? Есть разные границы. Здесь говорится так. Если обязан повторять многократно свой упрек, то может быть даже, когда упрекаемый меняется в лице? (Что значит - меняется в лице? Бледнеет, оскорблен). Вопрос - можно ли, когда он поменялся в лице? Нет, сказала Тора, - и не понесешь за него греха. Т.е. понимание совершенно не то, которое открывает нам Рамбан. (Это не значит, что одно из них должно быть неправильным). Рамбан так объяснил: что делает это выражение - не понесешь за него грех? Если ты упрекаешь, то не понесешь. А не будешь упрекать - понесешь. Талмуд указывает нам противоположную границу. Он говорит: хорошо, я вижу, что надо упрекать и раз, и два, и сто раз. Так что, можно без конца? Может быть, даже если этот упрекаемый настолько пристыжен, что он в лице переменился? Нет, говорится, эту грань не переходи. Потому что сказано: упрекай, но так, чтобы не понести за него греха. Если ты, упрекая, оскорбил его, то ты за это будешь наказан, на тебе будет грех.
Рабби Тарфон, старейшина второго поколения танаим, говорит: интересно, хотелось бы знать, есть ли в этом поколении хоть один, способный принимать упрек? Это очень высокий нравственный уровень, когда человека упрекают и он принимает упрек. “В нашем поколении (а это поколение было около двух тысяч лет назад!) не осталось человека, который способен принять упрек”. Нет, речь идет, конечно, о правильном упреке. В том-то и проблема, что упрек может быть правильным, а мне он кажется неправильным, потому что это упрек против меня. Но если человек, который не заинтересован на меня возводить напраслину, упрекает меня в том, что я поступил неправильно, нехорошо, я должен прислушаться и не должен с начала, с порога, отрицать его. Я не должен следовать порочной практике Адама, которому Бог говорит: “Зачем ты поел от дерева, которое запрещено?” А он отвечает: “Это она, это Ты мне ее дал! Надо разобраться, кто виноват”. Он ему говорит: “Вынь щепку между зубов”, а тот ему отвечает: “А ты сперва вынь бревно между глаз”. Что это значит? Человек указывает ему на некоторый грех, а тот ему говорит: “Чем мне указывать на мой маленький грех, посмотри на свои большие грехи”. В более позднем варианте этот ответ звучит по-другому: “Сам дурак!”
Сказал рабби Элазар бен-Азарья: “Я не думаю, чтобы в этом поколении был человек, который умеет упрекать”. Коротко говоря, свидетельствует и призывает в свидетели небо и землю рабби Йоханан бен-Нури, что у них с рабби Акивой не раз было так, что один на другого жаловался в присутствии учителя, и всякий раз это увеличивало их любовь друг к другу. Как сказано в “Мишлей”: “Не упрекай насмешника, чтобы он тебя не возненавидел, а упрекай мудреца, и он полюбит тебя”. Смысл этой фразы очень глубок. Простой смысл: если ты видишь, что кто-то насмешник, не упрекай его, он тебя только возненавидит толку не будет, а упрекай мудреца”. Другое понимание: когда ты принимаешься любого человека упрекать, не обращайся к нему, как к злодею и как к насмешнику, потому что ты подрубаешь сук, на котором держится твой упрек. Ты не должен говорить: “ты же злодей и мерзавец, зачем ты поступил так!” - “Ты же сам сказал: поскольку я злодей и мерзавец, то я так и поступил!”. Ты должен опереться на то в человеке, что является здоровой основой, ты должен сказать: “Ты же умный и порядочный человек, как же ты так поступил?”
1.Прочтите стих (Ваикра 19:17).
А) Какие заповеди даны в этом стихе?
Б) Каковы соотношения между этими заповедями
в понимании
2. При каких условиях на человеке лежит обязанность упрекать?
3. Приведите различные толкования слов Торы «...и не понесёшь за него греха».
4. Перечислите дурные поступки Авшалома, описанные во 2ой книге Шмуэля. Какой из них , по мнению РаМБаМа, является нарушением запрета ненавидеть в сердце?
5. Какие герои ТаНаХа были наказаны за то, что не упрекали? Приведите несколько эпизодов.
6. Что говорят мудрецы Талмуда об исполнении заповеди упрекать?