К оглавлению

2

Не нужно быть адептом той или иной восточной философии или религии, чтобы придти к выводу, что ощущать себя евреем и по этой причине быть готовым на те или иные конкретные действия, в наше время выглядит странно, старомодно и, может быть, даже смешно и противоестественно. Кто угодно может думать что угодно о моих оппонентах из Лос-Анжелесского аэропорта, но их аргументами нельзя пренебречь никоим образом. Лишенные одеяния псевдо-индийской мистики и риторики утопического социализма, взгляды Ширы, Офера и Дорона отражают во всей своей глубине важнейшую проблему, которая не дает спокойно уснуть всему нынешнему молодому поколению израильтян. Эту проблему можно сформулировать следующим образом:

“Должен ли я в первую очередь видеть себя евреем, открыто провозглашать и исповедовать свою верность еврейскому народу и поступать соответственно? Или же я должен прежде всего быть космополитом-индивидуалистом (или, скажем, гражданином Израиля, России, США и т. п.), непричастным ни к какой нации, который не ощущает и не стремится ощущать какую-либо особую симпатию к людям только за то, что они принадлежат к той же нации, что и я? Или же я должен найти свое место где-то между этими двумя полюсами? И если так, то где именно? И какие элементы этих на первый взгляд противоположных мировоззрений можно примирить между собой?

Или же, другими словами:

Зачем, черт возьми, быть евреем

в современном (постмодернистском) мире?

(Тут же следует оговориться: я не полный идиот. Я прекрасно понимаю, что для многих израильтян сегодня эта дилемма способна отогнать сон от глаз не более, чем падение пушинки с головы курицы в Мозамбике, а пламя, которое этот вопрос зажигает в их душе, можно уподобить разве что пламени от отсыревшей спички. Душевное, интеллектуальное и эмоциональное беспокойство, которое сопутствует этой непрестанной внутренней борьбе, абсолютно чуждо этим людям, которых можно разделить на две основных “школы”:

Первые не задумываются над этим вопросом и не обсуждают его с другими людьми по простой причине: это цельные, успокоившиеся люди, которые давно пришли к решению всех философских и идеологических вопросов. В большинстве таких случаев эта дилемма разрешена и ее решение получено ими в детстве от родителей, которые по той или иной причине не сочли нужным показать своим чадам различные возможности, не научили их делать выбор между ними. Или же они выросли в замкнутом и огороженном пространстве религиозного закона, вскормленные на принципе “все сомнения - от лукавого”, и у них не было никакой реальной возможности даже рассмотреть какие-либо интересные или привлекательные аспекты другой жизни, не управляемой законами Торы; или же они росли в атмосфере абсолютного невежества в отношении всего, что относится к еврейству и иудаизму, или отвращения ко всему, что они считают единственно возможными проявлениями иудейской религии: религиозное принуждение, “черные”, средневековая ментальность, мицва-танки, уклонение от воинской повинности - и еврейского национального сознания: “оккупация территорий”, трансфер, противодействие мирному процессу, Барух Гольдштейн, Игаль Амир.

Как бы то ни было, я отвечаю вам - тем читателям этого эссе, которые в этом месте шепчут раздраженно: “Что ты от меня хочешь, я уже решил эту проблему, я уже проходил все это” - я отвечаю вам так: постоянная самооценка, самопроверка, изучение себя - даже после того, как тебе кажется, что ты уже вошел в спокойную гавань и окончательно для себя решил определенные вопросы - это и есть основное, необходимое условие для мудрости, понимания, гуманизма, создания прочных отношений с другими людьми, продвижения вперед, свободы, успеха, и вообще, почти для всего, что в этой жизни имеет смысл. Я хочу предложить вам читать дальше - как знать, может, вы и откроете для себя что-нибудь новое.

Другое направление людей, которые не мучаются этой дилеммой, состоит из людей, которые не думают об этой проблеме по той простой причине, что (как бы поделикатнее выразиться?) они вообще не думают. Такого рода люди не любят углубляться в более сложные и абстрактные темы, чем покупка дома из трех или из четырех этажей, марки машин, продажность русских партий, “какой подонок такой-то” и цены на бирже. Вопросы и проблемы, связанные с красотой, сознанием, будущим, любовью, искусством, фантазией, мечтами, справедливостью, моралью, страданием, мистикой, переменами, философией, историей - словом, все эти неинтересные материи этих людей совершенно не заботят, не мешают им продолжать вести все ту же безнадежно пустую и скучную жизнь. Вам, таким людям, мне нечего сказать. В этом эссе для вас ничего нет. Совсем ничегошеньки. Идите, смотрите свои рекламы. Всего хорошего. Как-нибудь заходите.)

Прежде чем мы приступим к решению этой архисложной проблемы (быть евреем или “гражданином мира”) - от которого, более чем от чего-либо другого, будет зависеть судьба Государства Израиль, как в близкой, так и в далекой перспективе - следует отметить, что вопросы, поднятые моими приятелями-кришнаитами, не только не праздные и не пустые - они также и ни в коем случае не новые. Когда-то, когда университеты были тем, чем они должны быть (и чем, по моему твердому убеждению, мы снова можем их сделать, если захотим), задолго до того, как мы появились на свет, студенты и профессора занимались почти исключительно тем, что проводя бессонные ночи в аудиториях, общежитиях, парках, трактирах, в лесу, в пещере, на берегу моря, в заброшенных домах - и даже в публичных домах - они с неослабевающим пылом спорили и рассуждали о вопросах, связанных с противостоянием универсального, всеобщего, с одной стороны, и частного или национального - с другой. Тогда, в тех жестоких духовных и интеллектуальных боях, которые велись ночи напролет с большим чувством и с неменьшим шумом, воюющие стороны с необычайной легкостью вводили в сражение тяжелую артиллерию: Маццини, Маринетти и Гарибальди; Гегель, Кроче и Фихте; Фейербах, Лассаль, Маркс, Бакунин, Плеханов и Ленин; Руссо, Дидро, Джефферсон и Адам Смит; Ницше и Киркегор, Гуссерль и Кант, Спиноза и Юм, Рассел и Ранке - все эти авторитеты и многие другие кружились в безумной пляске, сталкивались головами в постоянной битве умов, дерзкой и раскованной, и страсти все больше разгорались, пока не звенел звонок на первую лекцию.

Да, вот это были веселые денечки, я вам доложу!

Не нужно думать, что сегодня эта дискуссия потеряла свою актуальность. Всю свою жизнь (и до сего дня) я слышал аргументы Ширы, Офера и Дорона - против принадлежности к социальным, культурным и национальным группам, не дающим человечеству стать поистине единым - от сотен, если не тысяч евреев и израильтян (и сам неоднократно их повторял). Более того, я уверен, что многие читатели этих строк не затруднятся объяснить, почему для них сама идея того, что еврейство может стать чем-то важным в их повседневной жизни - я уж не говорю о превращении его в основную характеристику их мировоззрения и самоощущения - абсолютно не привлекательна, находится в самом конце списка их жизненных приоритетов, противоречит их принципам и убеждениям и, наконец, просто дурацкая. Лично я, по крайней мере, сделал бы это с легкостью.

Еще в детстве, когда меня раз в году, на Йом-Кипур, невзирая на мои протесты и вопли, притаскивали в синагогу, где я доходил до такой степени скуки, что воображал, как я ласточкой прыгаю с балкона и в мое тело впивается семисвечник, стоящий на кафедре - еще тогда я никак не мог понять, что это они все тут делают, какой во всем этом смысл. Этого ощущения бессмыслицы не стерло даже сильнейшее духовное переживание во время моей бар-мицвы9, когда я шесть долгих месяцев учил наизусть длиннейший текст вместе с традиционным напевом (не понимая смысла слов), а потом оказалось, что я выучил не тот отрывок.

Я унесся от этого мрачного кошмара на своем чудесном Харли-Дэвидсоне с форсированным мотором (ну ладно, вам скажу - на самом деле это была обычная Хонда) прямо в свободную и сверкающую яркими красками Америку моих юношеских снов. Я пил, курил, я “нашел себя” и потерял невинность. Сердце мое прилепилось к одной девушке, и звали ее Сьюзен; она была великолепна и она была христианкой. Я не видел никаких причин, чтобы мы не прожили всю жизнь вместе и были счастливы и умерли в один день (у нее, правда, потом появилась причина - вратарь местной футбольной команды).

Я всегда был, и остаюсь по сей день, стопроцентным порождением Западной философии, и всегда искренне стремился участвовать в интеллектуальном диалоге и духовной жизни современности, не признавая никаких пределов и никаких ограничений. Я всегда думал, что евреи ничем не лучше других народов (а теперь, когда я уже восемь лет живу среди пяти миллионов евреев, я абсолютно убежден в этом). Я все еще не покупаюсь на большую часть трюков, которые предлагает религия - и вряд ли когда-нибудь буду способен на это. Такова уж моя природа, что все эти законы и правила, приказы и запреты, короче, любая Система, целью которой является указывать, как мне жить, побуждает меня только уйти в горы и поднять мятеж.

Все эти привычки и убеждения, казалось бы, должны не позволять автору этих строк вести полноценную и наполненную смыслом “еврейскую жизнь” - и я уверен, что я не единственный, кто испытывает подобные чувства.

Самое грустное во всем этом то, что сегодня, хотя эти противоречивые чувства и убеждения живут в нас - в каждом в отдельности и в обществе в целом - они почему-то не заставляют нас серьезно обсудить эту тему. Враждующие лагеря в споре универсализма с национализмом сегодня, по большей части, уже не враждуют друг с другом, а игнорируют друг друга, и спор по существу этого чрезвычайно важного вопроса более не приводит к яростным схваткам умов, как это было в прошлом.

Прежде чем я попытаюсь внести свой скромный вклад в благородное дело воскрешения этих ушедших дней, оживления этого угасшего, но актуального и жизненно важного по сей день спора, я позволю себе сделать одну существенную оговорку, как бы нанести упреждающий удар (а может быть, наоборот, утешить обеспокоенного читателя). Я не собираюсь утверждать, что мы должны оставаться евреями из-за того, что проповедь всеобщего спасения по Дорону - это лишь прекрасные, но пустые индуистские мечты, тогда как на самом деле, пока стоит мир, антисемитизм будет заставлять нас сплотиться и отгородиться от всего света, как и подобает гонимому племени. Может быть, это и верно - так, по крайней мере, слишком часто обстояли дела в прошлом - но для меня лично это никогда не могло по-настоящему “завести” меня, не было достаточным в качестве смысла национального существования. Я никогда не был и никогда не буду евреем из страха, евреем от безысходности.

Еще одно замечание: в этой статье не будет и намека на апологетику, к которой я питаю особое отвращение. Никаких “Библейских кодов” (возьмите каждую тринадцатую букву в Торе и затем прочтите это задом наперед и вы получите…), никаких намеков на то, что у Дарвина поехала крыша, когда он писал Происхождение видов, никаких сравнений сотворения мира с Большим Взрывом, никаких “строго научных и свободных от идеологии” выкладок, показывающих, что соблюдение кашрута идет на пользу вашей потенции и предохраняет вас от рака прямой кишки, никаких рассуждений об иудаизме, как основе истинного феминизма или дадаизма, или западной науки, или восточной медицины - короче никаких этих пропагандистских лозунгов, пустого трепа и бабушкиных сказок, которые сегодня тщатся выглядеть верхом серьезного и истинно интеллектуального обсуждения этого вопроса. То, что я скажу - и то, как я это скажу - может оскорбить многих читателей разнообразными способами (может быть, вы уже это заметили). Но одно я обещаю: не оскорблять ваши умственные способности и вашу интеллигентность.

 

Продолжение
9 Обряд достижения религиозного совершеннолетия. Мальчик, которому исполняется 13 лет считается способным исполнять все заповеди и в доказательство этого должен прочитать в синагоге отрывок из Библии в соответствии с традиционными правилами.